Невидимки на Краю света, или Приключения последних вещелазов
Гарольд Штрюк
(Вадим Дубичев)
Невидимки на Краю света, или Приключения последних вещелазов
Глава первая, с которой, собственно, все и начинается
Так вот, сидел я за письменным столом, печатал скучную статью на пишущей машинке и любовался синими тучками, что проносились по небу за окном.
День сменился вечером.
Я включил лампу, полюбовался на пыльный абажур и решил, что завтра устрою приборку — такие дела лучше делать именно завтра.
Глаза мои к тому времени устали, поэтому я не очень удивился, заметив, что предметы на столе прыгают. «Пора, — подумал я, — заняться и другими приятными делами, например, вкусно покушать или вот еще хорошо лежать на диване и смотреть телевизор».
«Замечательная последняя фраза для статьи», — и сказал вслух:
— А я вас вижу! — и поставил жирную точку.
Как вдруг просто подпрыгнул от неожиданности. Это когда дырокол сварливым голосом переспросил у меня:
— Что вы хотите этим сказать?
Я вскочил, схватил себя за нос и зажмурился.
— Нечего жмуриться и хватать себя за нос. Что вы хотели сказать вот этим «я вас вижу»?
— То, что я вас вижу, — пробормотал я.
— Вы не можете меня видеть, — отрубил дырокол.
— Ну уж дудки, — не согласился я. — Вот — я вас вижу. Так же, как и баночку с клеем и отрывной календарь.
— Как, их вы тоже видите? — дырокол прямо затрясся от злости.
— Да, я их вижу.
— Нет, вы их не видите!
— Нет, вижу!
— Нет, не видите!
— Вижу-вижу, могу даже рукой потрогать.
— Трогайте, сколько хотите, но только видеть вы нас не можете, — бубнил дырокол.
— Да как же это не могу, — я тоже стал злиться. — Что-то слишком много себе позволяете для МОЕГО потрепанного дырокола.
— Друзья! — пропищал высоким голоском отрывной календарь. — Давайте перестанем обижать друг друга… Ничего не поделаешь, он нас увидел!
— Это ошибка, — пробурчала баночка с клеем. — Не надо ему доверять. Никогда нельзя доверять человеку.
— Кто вы такие? — тут уж я действительно испугался.
— Тра-та-та! — скрипуче засмеялся дырокол. — Вот мы сейчас ему все возьмем и расскажем, — после чего фыркнул и добавил. — Обычная человеческая недотепа.
— Это я недотепа? — опять разозлился я.
— Перестанем, давайте перестанем, — суетился календарь. — У меня нехорошее предчувствие. Никогда наше появление не кончалось добром. Вот появится…
Но договорить ему не дали — баночка с клеем зажала календарю рот ладошкой, а в дверь кто-то позвонил. Да так неожиданно, что все мы просто подскочили на месте.
— Это ОНА, — прошептал календарь.
Я тихонечко, как только мог, подкрался к двери и заглянул в глазок.
На площадке стояла чудеснейшая девушка, какую я только видел в своей жизни. В красном платье, которое необычайно ей шло. И длинные волосы девушки были именно такими, какие я больше всего люблю у чудесных девушек.
Она позвонила еще раз, затем положила свою чудесную ладонь на замок и он сам открылся. Да не просто открылся, а стек капелькой на пол, словно был сделан из воды.
— Здравствуйте, — сказала чудесная девушка, спокойно разглядывая меня огромными голубыми глазами, такими красивыми, что я едва не закричал от восторга.
— Здравствуйте. Если вы уж открываете сами замки, зачем же звонить?
— Для порядка. Я во всем люблю порядок! Пригласите меня пройти в комнату и вежливо спросите, не желаю ли я чаю.
— Не желаете ли… знаете, у меня нет чая, — лепетал я, едва поспевая за ней. — Как раз вчера и кончился… Я как раз собирался пойти и купить его.
— В доме всегда должен быть превосходный чай на случай неожиданных, но приятных гостей, — сказала девушка и самым воспитанным образом села на диван.
— Где они? — спросила она и ровным голосом, без паузы, продолжила, — Где эти самые гадкие, самые безобразные и нелепые существа, какие только есть на свете? Где же они?
— О ком вы говорите? — мямлил я, спиной пытаясь закрыть от чудесной девушки календарь, дырокол и баночку с клеем, которые лежали на столе и постанывали от страха.
— Где эти несчастные бродяжки?
— Вы слишком строги к ним…
Но она не слушала меня:
— Во всем должен быть порядок! Никто не смеет бродить по вещам, как вздумается! Как это злит меня! — закричали она и впервые мне стало очень страшно. — Вы серьезный человек?
— Не-е-ет… То есть, наоборот, серьезный.
Не нравилось мне это приключение, тем более, что я в нем ровным счетом ничего не понимал.
Вдруг в стене со скрипом вывернулась маленькая дырочка, и дырокол шепнул мне на ухо:
— Скорее! Прыгай в дырку, иначе она тебя упорядочит!
— Но как я могу прыгнуть в такую маленькую дырочку?
— Эй, что это вы там болтаете, — окликнула меня девушка и поднялась с дивана.
— Уж не готовите ли вы побег? — с презрением спросила она и сделала ко мне шаг.
— Нет! — испугался я еще больше. — Никаких побегов! Почему это я должен бежать из собственного дома?
Она сделала еще один шаг и протянула ко мне длинные красивые руки.
— Прыгай! — крикнул дырокол и исчез в дырочке вслед за календарем и баночкой с клеем.
Я вобрал в себя воздуха, сколько мог, зажмурился и прыгнул головой прямо в стену, туда, где чернела крохотная дырочка.
«Оп! — мелькнуло у меня в голове. — Сейчас я ударюсь и девушка решит, что я не так уж и умен, как это кажется на первый взгляд».
Не успел я этого подумать, как руки мои скользнули в крохотную дырку, мелькнуло что-то черное и белое, я больно ударился боком и свалился куда-то, где ничего не было видно.
— Замазывай! — где-то далеко вверху раздался крик отрывного календаря.
Меня опять пребольно пихнули и в лицо пахнуло свежим морским ветром.
— Добро пожаловать, — отпыхиваясь, сказал календарь.
Вспыхнуло ровное синее сияние, и я увидел календарь, дырокол и баночку с клеем.
— Где это мы? — спросил я.
— В удивительной стране ВНУТРИ. Редко кому удавалось здесь побывать. Мы ВНУТРИ посудного шкафа.
— Внутри посудного шкафа посуда и ложки. Мне ли этого не знать!
— В посудном шкафу, действительно, лежат посуда и ложки, а вот ВНУТРИ у него бываем только мы, — довольно сказал отрывной календарь.
— Иногда нас называют вещелазами. Жизнь свою мы проводим в путешествиях по вещам, — важничал отрывной календарь. — Позволь представиться, меня зовут на нашем языке Ги, но можешь называть меня Отрывной Календарь.
— А меня зовут Ри, но можешь называть меня Дырокол.
— Вообще-то меня зовут Ка, — неохотно сказала баночка с клеем. — Но называй меня Баночка с Клеем, если уж так все нехорошо получилось.
— Ги, Ри и Ка, — повторил я и рассмеялся. — Похоже на гирьку!
— Ошибаетесь, господин, — укоризненно сказал Дырокол. — Если бы вы знали Гирьку!
— Значит, мы внутри, — пробормотал я.
— Мы ВНУТРИ, — поправили меня.
— И как здесь?
— Здесь никак, — пожал плечами Отрывной Календарь и забубнил. — Мы суть вещей, незримых и прекрасных…
— Может не надо? — шепотом сказал Баночка с Клеем.
— Не мешай! — и Отрывной Календарь объяснил мне. — Этими высокими словами начинаются все серьезные разговоры о вещелазах, а мы очень ответственно относимся к рассказам о себе.
