Клуб одиноких сердец

Оля очень внимательно слушала и постепенно начинала понимать, о чем говорил Артур. Конечно, это все было немного примитивно, то, что говорил отец Мартин. Но ведь на самом деле: если бы все люди придерживались таких же примитивных и простых правил, то на свете было бы гораздо проще жить! И как он хорошо сказал о ранимых чувствах!
«Беседа» длилась недолго, но к ее окончанию Оля была просто очарована отцом Мартином. Сначала он показался ей несимпатичным: у него было какое-то костлявое лицо и колючие маленькие глазки, но его голос... Голос был очень приятным, он успокаивал, убаюкивал, он мягко вливался в душу, и становилось понятно, что обладатель этого голоса: замечательный, лучший на земле человек, и все, что он говорит, верно и справедливо.
Потом на середину комнаты вышла девушка, которая заговорила с Олей перед при встрече.
– Это Христиана, она на третьей ступень Просветления. Скоро она пройдет обряд Посвящения в тайные знания, и окажется на четвертой ступени, – шепотом сказал Артур.
Оле очень хотелось спросить, что все это значит, но она опять не решилась. Она заметила только взгляд, который Артур бросил на девушку, и ей стало завидно. Она нравилась ему, он восхищался ею! И Оля решила, что она будет прикладывать все возможные усилия, чтобы Артур смотрел на нее точно так же.
Христиана стала читать стихи:
Дорожите люди все
Библией сегодня.
В ней в Божественной красе
Милость всем Господня!
Это силы Божьей речь
Тайны раскрывает.
Это острый Божий меч
Цепи рассекает!
Это зеркало времен,
Божье отраженье,
В ней рожденье всех племен,
всех происхожденье!
Христиана читала еще довольно долго. Оле стихи не понравились, они были какие-то неуклюжие, хотя она и сознавала, что написаны они очень искренне и с большим чувством. Но больше всего ее поразил внешний вид Христианы в то время, пока она читала. Девушка стояла на цыпочках, вытянувшись в струнку и зажмурившись. Вся ее фигура словно устремлялась в небо, она, как будто, готова была взлететь, а на фарфорово-бледном лице сияла нежная улыбка.
– Тебе понравились стихи? – спросил Артур, когда Христиана села на место.
– Д-да, – немного замявшись, сказала Оля. – Очень искренне написано...
Две девушки вкатили в комнату сервировочные столики, на которых стояли блюда с печеньями и пирожками, а также чайные чашки. В то же время кто-то включил музыкальный центр, и из динамиков потекла нежная, спокойная музыка. Оле тоже дали чашку горячего, душистого чая и пирожок. Она совсем отогрелась душой в этой спокойной и приветливой обстановке, ей казалось, что всех этих людей она знает уже очень много лет.
В это время Артура кто-то окликнул, и девочка увидела, что его манит к себе рукой отец Мартин. Парень, извинившись перед Олей, отошел к нему, и они стали о чем-то разговаривать. О чем, – Оля не могла слышать на таком расстоянии, но, судя по тому, что они все время посматривали на нее, Оле стало казаться, что говорят они именно о ней. Но когда Артур вернулся, она ни о чем не стала его спрашивать, решив, что если он захочет, – расскажет сам.
После чаепития Артур дал Оле знак, что им пора уходить. Между тем, готовилось еще какое-то мероприятие, ребята собирались группками, появились какие-то списки и яркие брошюрки с красивыми картинками на обложках, которые Оля разглядеть не могла.
 
Глава 4
Они тихонько шли рядом с Артуром по темным улицам.
– Тебе понравилось у нас? – спросил он наконец.
– Мне надо подумать, – тихонько ответила Оля. – Все это так странно...
– Странно? Что? – удивился Артур.
Оля посмотрела на него краем глаза и усмехнулась. Какой он все-таки чистый и наивный человек! Как будто из другого мира. Конечно же, она тоже не была знакома со всей житейской грязью, что называется, в лицо, но много слышала и читала: о наркоманах, проститутках, о ворах и бандитах. Разумеется, она знала, что есть и нормальная молодежь, есть люди, которых интересует еще что-то, кроме «кайфа» и бессмысленной вибрации на дискотеках.
Но Оля не ожидала столкнуться с таким явлением! В конце двадцатого века люди, которые говорят между собой о любви и справедливости, читают стихи о Библии, слушают необыкновенную тихую музыку. Все это было странно и над этим действительно стоило подумать.
– Что? – переспросил Артур. Он смотрел на Олю немного печально и испуганно, и у нее вдруг защемило сердце. Что это она его так пугает? Ведь ей же понравилось, понравилось общество этих людей, от которых исходило тепло, которые казались такими несуетными и ласковыми на фоне этого мира, где все куда-то спешили, занимались какими-то непонятными делами... На фоне мира, в котором никому не было дела до Оли, до ее внутреннего мира и до ее одиночества.
– Да! – сказала она искренне. – Да, конечно, понравилось!
– И ты пойдешь еще со мной туда? – обрадовался Артур.
– Пойду, – улыбнулась ему Оля, потому что невозможно было не улыбнуться в ответ, когда улыбался этот парень.
* * *
– Ребята, давайте что-нибудь придумаем! – взывала Даша к своим друзьям. – Ведь пропадает же человек, прямо на глазах пропадает!
– Мышка, ты – наша скорая помощь! – воскликнул Слава, раскрывая объятия. – Но поверь мне, когда речь идет о разбитом сердце – медицина бессильна!
– Он прав, Дашунь, – скучно поддержала Славку Света. – Мы уже как-то раз... – но осеклась, мельком взглянув на Верочку Бреусову.
– Ты, собственно, можешь продолжать, – вздохнула Вера. – На правду не обижаются. Как-то раз вам уже приходилось улаживать чужую личную жизнь, в смысле, мою. И у вас ничего не вышло, так ведь? Мы все с грохотом провалились. Потому что в таких вещах, действительно, каждый сам за себя.
– Да, но ты вот не ходишь, как тень отца Гамлета, с бледным и значительным видом! – воскликнула Даша. – Уж извини, конечно, но по тебе никак не скажешь, что ты страдаешь от какой-нибудь там несчастной любви!
– Ну и правильно, – спокойно парировала Вера. – И не скажешь. Потому что я вовсе не страдаю. Потому что я вовремя поняла, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на беспрестанное и бессмысленное хныканье, и взяла себя в руки!
– Тогда ты и должна помочь Лене! – строго заметила Даша.
– Я? – изумилась Вера. – Между прочим, я общаюсь с ней гораздо больше, чем вы! И смею вас заверить: никто не поможет ей, кроме нее самой! А пока, она не хочет себе помогать, она упивается своим горем и начинает находить удовольствие в имидже несчастной и непонятой!
– Может быть, стоит поговорить с самим Дмитрием? – высказался Макс. – В конце концов, это он нам устроил такую проблему. Пусть сам и разберется...
– Сразу видно, Макс, что тебя сердечные дела не волнуют, – язвительно усмехнулась Света. – Ну, как, по-твоему, это будет выглядеть?
– Не понимаю, почему ты считаешь, что меня не волнует личная жизнь, – высказался Макс, вызвав бурю восторга у всей компании. – А как это будет выглядеть... Мне кажется, самая большая проблема состоит в том, что они так и не объяснились после того инцидента на встрече нового года... После Димка извинился перед ней, так ведь? А она приняла извинения, но никакого разговора между ними так и не состоялось. Правильно? Сильнее всего мучает неизвестность. Лена, скорее всего, на что-то надеется, а самой обратиться к Диме ей не позволяет гордость.
– Нечего сказать, вовремя она у нее проснулась, – пробурчала Вера. Макс посмотрел на нее укоризненно и продолжал:
– Хорошо бы еще кто-нибудь выяснил, какого мнения Димка обо всей этой истории. Ни с кем из ребят он не разговаривал, насколько я понимаю.