Дружба творит чудеса. Иллюзии и ложь (Текст адаптирован Элизабет Ленхард.)

Вместо всего этого появились длинные струящиеся светлые волосы и острый как кинжал подбородок. Глаза, все еще смотревшие в окно, превратились из светло-карих в льдисто-голубые. Улыбка сделалась зловещей.
«Ну вот, — с облегчением подумал Седрик, — так-то лучше. Этот облик больше подходит для моих дел!»
Вернувшись в привычное, удобное тело, Седрик быстро сбежал вниз по лестнице. Нужно было поскорее попасть в букинистический магазин. Это было единственное на Земле место, где он чувствовал себя как дома и где он мог перейти к исполнению следующей части своего плана.
Через несколько минут Седрик уже был в магазине. Войдя, он с наслаждением вдохнул затхлый пыльный воздух.
Но отнюдь не полки, уставленные старинными книгами, действовали на Седрика так умиротворяюще. И не теплый, раскрашенный во все цвета радуги свет, лившийся сквозь окна-витражи, приносил ему радость. Нет, все дело было в близости магазина к дому Седрика — к Меридиану. В этом здании находился проход в иной мир.
А там, дома, Седрика ожидал принц Фобос. При одной только мысли о Фобосе и его могуществе и ярости, его точеном лице и длинных пшеничного цвета волосах Седрика пробирала дрожь. Он и сам не мог до конца понять, какое чувство испытывает по отношению к принцу — восхищение или страх.
Но как только Седрика посещали подобные вопросы, он тут же отбрасывал их прочь. Это граничило с изменой, а измена недопустима! Фобос являлся его повелителем, и Седрик подчинялся ему безоговорочно. Это не обсуждалось. И даже если жестокость принца причиняла Седрику боль, он должен был справляться с этим самостоятельно. И уж точно нельзя было давать слабину при Элион. У девочки не должно возникать сомнений в том, что, отказавшись от своих так называемых «родителей» и подруг ради брата, она поступила правильно. И ни в коем случае нельзя было позволить, чтобы ее вера в силы Седрика поколебалась.
Последнее касалось и Ватека. Здоровенный синекожий громила был бесконечно предан своему господину.
«И сегодня наконец настало время проверить его верность на прочность, — подумал Седрик. — Посмотрим, как он справится».
Лорд прошел через торговый зал магазина к двери из желтоватого матового стекла. Открыв дверь с помощью магии (к чему марать руки?), Седрик вступил в маленькое подсобное помещение и приблизился к богато украшенной золотой подставке. Там стояла древняя книга. Ее кожаный переплет сморщился и покоробился от времени.
Рывком раскрыв книгу, Седрик привычной рукой пробежался по страницам. Облачко магии слетело с его пальцев и заплясало над пожелтевшим пергаментом. Потом оно вдруг отпрянуло назад, словно таща за собой нитку распускаемого вязания.
Однако из книги появилось кое-что поинтереснее каких-то там ниток. Это была магическая голограмма — туманный экран, с помощью которого Седрик мог общаться со своим помощником, оставшимся в Меридиане.
Одним щелчком пальцев Седрик вызвал Ватека. Голова монстра была видна в облаке так же ясно, как мы видим головы ведущих на телеэкране. Ватек, смотревший на Седрика через полупрозрачный камень на своем медном браслете, почтительно склонил покрытую шишками голову.
Седрик прочистил горло, чтобы голос звучал внушительнее, и заговорил:
— Ну, здравствуй, верный мой Ватек. Рассказывай, как дела!
— Слушаюсь, лорд Седрик, — откликнулся Ватек. — Мне удалось наладить контакт с меридианским подпольем и проникнуть в ряды бунтовщиков. Я сказал им, что предал вас!
— Продолжай, — кивнул Седрик.
— К несчастью, не все поверили мне, — признался Ватек. — Так что теперь бунтовщики разделились. Те, кто поддался на мою уловку, теперь во всем слушаются меня.
— Надо же, — иронично произнес Седрик, — вот уж не думал, что ты можешь внушить покорность, дружище!
Несмотря на показную холодность, в душе Седрик ликовал. Все шло по плану! Фобос будет доволен.
Ватек снова заговорил. Седрик отвлекся от радужных мыслей и вернулся к беседе.
— Легковерных не так много, — продолжал синекожий детина. — Зато они готовы довериться первому встречному!
— Смотри, чтобы они не повлияли на тебя, — предостерег помощника Седрик. — Не забывай, кому ты обязан подчиняться.
— Как же я могу забыть, мой господин! — воскликнул из магического облачка Ватек. — Я только не понимаю, для чего мы их обманываем…
— Мы их вовсе не обманываем, — возразил Седрик. — Мы действительно откроем им проход на Землю. Мы даже сделаем так, чтобы они не встретили сопротивления! Поэтому-то я и прилагаю все силы, чтобы обезвредить Стражниц!
Ватек ухмыльнулся, продемонстрировав зубы в три ряда.
— И как же вы это сделаете? — поинтересовался он.
— Прежде всего я уничтожу мир Вилл, хранительницы Сердца Кондракара, — объяснил Седрик. — Разрушу все ее связи. Заставлю ее рассориться с матерью и испорчу ее отношения с подругами. Это будет нетрудно. Достаточно лишь небольшого вмешательства, и она выйдет из игры. Но одному мне не справиться. Смертельный удар нанесет Элион. Ей отведена важная роль!
Ватек энергично закивал.
— Значит, план вступает в действие сегодня вечером? А что делать мне?
— Распали ярость бунтовщиков, — велел Седрик. — Внуши им ненависть к Стражницам!
Отдавая последние приказы, Седрик ощущал, как внутри него растекается приятное возбуждение. Обмануть! Разрушить! А самое главное — доставить удовольствие Фобосу! От всего этого на сердце у Седрика становилось так тепло!
— Да! — лукаво усмехнулся Седрик. — Мы натравим на Стражниц мятежников! Пусть они расправятся с девчонками за нас!
 
Глава 4
Вилл повернулась к подругам спиной, чтобы больше не видеть их озабоченных недоверчивых лиц, и уныло поплелась к воротам школы.
По пути зашла на школьную велосипедную стоянку. Сняв замок со своего красного велика, чародейка покатила прочь. Она сама еще хорошенько не понимала, что делает. Ведь ее поступок назывался прогулом! И (поверите ли?) это был первый прогул в жизни Вилл Вандом — пай-девочки, никогда не нарушавшей правил, безупречной Стражницы.
«Все когда-нибудь случается в первый раз», — серьезно сказала себе Вилл.
Только подумайте, каково это — когда все подруги настроены против тебя! Вилл представить не могла, что они так восстанут против ее теории «мистер Коллинз — это зло».
«Они не знают, что это значит — пройти мимо меридианца, когда кажется, что твоя голова вот-вот взорвется!» — с возмущением думала Вилл. Она мрачно крутила педали, оставив школьную лужайку, наполненную голосами и смехом жующих свои обеды учеников, далеко позади.
«И еще они не знают, что такое быть в компании пятым колесом, — сказала себе Вилл. В горле у нее будто застрял комок. — Они — Земля, Воздух, Огонь и Вода. Корнелия, Хай Лйн, Тарани и Ирма подходят друг к другу как горошинки в стручке. А я совершенно не вписываюсь в эту схему. Мне нет места среди них!»
При этой мысли у Вилл из груди вырвалось сдавленное рыдание. Она постоянно убеждала себя в том, что является таким же членом команды, как остальные девочки. Она даже вроде бы начала привыкать к Хитерфилду. Но все это было заблуждением. Она так и осталась здесь чужой!
Глупой никому не нужной девчонкой, к тому же прогульщицей!
«Ненавижу Хитерфилд! — подумала Вилл и яростно нажала на кнопку велосипедного звонка. Тот задребезжал, словно протестуя против такой наглости. — Я с самого начала не хотела сюда переезжать. И мама это знала!»
Приподнявшись над седлом и усиленно крутя педали, Вилл въехала на холм. С вершины открывался вид на раздражающе красивые здания, кованую металлическую ограду вокруг живописного парка и… сидящего на тротуаре в обнимку с гитарой парня.
И это был не просто парень! Это был Мэтт — тайная любовь Вилл. В этот миг только он один примирял ее с Хитерфилдом.
— Привет! — прощебетала Вилл, резко затормозив перед парнем. — Что ты тут делаешь?
Мэтт встал, распрямив длинные худые конечности, и улыбнулся чародейке.