Два слона в посудной лавке

 
ДВА СЛОНА В ПОСУДНОЙ ЛАВКЕ
 
ПРОЛОГ
По вечерам на заросшем травой и бурьяном пустыре, который еще не успели превратить в строительную площадку, собирались собаководы со своими питомцами. В основном здесь выгуливали небольших собак: пуделей, кокер-спаниелей, дворняжек, но встречались среди них и более серьезные особи: овчарки, ротвейлеры и даже стаффорды. Однако все животные обладали добродушным нравом и прекрасно ладили между собой. Поэтому вечерняя прогулка в приятном обществе всегда становилась праздником как для собак, так и для их хозяев, которые давно перезнакомились друг с другом и с удовольствием проводили вечера в обществе таких же, как они сами, любителей животных.
В тот вечер все начиналось, как обычно. Ближе к восьми часам к пустырю начали подтягиваться люди в сопровождении своих четвероногих любимцев. Собираясь группками, собаководы обсуждали последние новости, наблюдали за веселыми играми спущенных с поводков собак. События развивались по раз и навсегда определенному сценарию, однако Вероника Павловна — седовласая, но все еще красивая дама лет шестидесяти, — почему-то испытывала необъяснимую тревогу. Может быть, виною всему был назойливый, прилетевший с реки ветерок, трепавший серебристые побеги полыни, может быть — страшный сон, приснившийся этой ночью, от которого на душе остался неприятный осадок. Веронике Павловне привиделось, будто ее маленький ненаглядный Торик стоит на плывущей по реке льдине, а она все бежит и бежит вдоль берега, понимая, что ничем не может помочь несчастному песику.
— И все же, малыш, тебе надо немного побегать, — преодолевая тревожное чувство, Вероника Павловна отстегнула карабин изящного поводочка. — Иди, погуляй…
Почувствовав свободу, крошечный, раза в два, а то и в три меньше кошки, тойтерьер по-деловому засеменил к зарослям полыни. Ветер усиливался, серые облака стремительно затягивали небо, тревога, завладевшая сердцем пожилой женщины, потихоньку превращалась в страх.
— Торик! Торик! Не уходи далеко…
Из зарослей полыни выглянула мордочка с огромными, очень выразительными и хронически испуганными глазками, но Вероника Павловна не обратила на нее внимания. В тот самый момент, когда Торик пришел на зов, она заметила в дальних кустах силуэт человека. Его движения были торопливы, а во всем облике сквозила угроза. И все же скрывавшийся в зарослях мужчина показался хозяйке Торика знакомым.
— Стас, это вы? — неуверенно окликнула Вероника Павловна, однако человек в мешковатой спортивной куртке стремительно исчез из поля зрения.
Оставаться одной в дальнем конце пустыря было неприятно, и, позвав собачку, Вероника Павловна направилась к молодому парню, с увлечением игравшему со своим псом — белолапым рыжим полугодовалым стаффордом по кличке Мальчик.
— Добрый вечер, Володя.
— Добрый вечер, Вероника Павловна, что-то вы сегодня задержались…
— Просто вы нас не видели, мы пришли как обычно. Сегодня вечер какой-то странный, тревожный. Вы не обратили внимание?
— Нет… — Володя наклонился, похлопал по спине собаку. — Иди, Мальчик, поздоровайся со своим другом.
Крошечный Торик и мускулистый сильный Мальчик были так не похожи друг на друга, однако это не мешало их общению. Тойтерьерчик кругами бегал вокруг стаффорда, а тот припадал на передние лапы, немного неуклюже заигрывая со своим крошечным приятелем.
— А Стас не приходил? — спросил Володя.
— Нет, я их с Ротмиром сегодня не видела, впрочем, мне показалось, что сам Стас промелькнул за кустами, но он был без собаки. Я окликнула его, но он не отозвался. Наверное, ошиблась.
— Странно. Может быть, что-нибудь случилось?
С тех пор, как Володя со своим питомцем стал посещать площадку для выгула собак, он сдружился со Стасом. Их объединял не только возраст, но и то, что оба являлись владельцами «крутых» собак. Правда, Мальчик был еще щенком, но Стас знал толк в собаках и говорил, что из него вырастет великолепный бойцовый пес, часто играл с ним и учил приятеля, как правильно воспитывать такую энергичную и сильную собаку.
— Может, Ротмир заболел? — предположила Вероника Павловна.
— Вряд ли. Стаффордширские питбуль-терьеры, как правило, не болеют. Скорее ввязался в какую-нибудь разборку.
— Я так боюсь собачьих драк! Это такой ужас, такой ужас…
Тем временем таскавший по пустырю здоровенную ветку Мальчик неожиданно встрепенулся и торопливо затрусил в сторону зарослей боярышника, отделявших пустырь от дороги. Торик, немного подумав, последовал за ним. Разговаривая, ни Вероника Павловна, ни Володя не заметили, как их питомцы исчезли из поля зрения.
На пыльную землю упали первые капли дождя.
— Пожалуй, мы пойдем, Володя. Торик, ты где?
Никакой реакции не последовало, и Вероника Павловна начала с тревогой озираться по сторонам. Удивленный Володя свистнул своему псу, но Мальчик так и не появился.
— Торик, Мальчик, идите сюда! — наперебой звали встревоженные хозяева собак, однако их зов больше напоминал глас вопиющего в пустыне.
Не обращая внимания на усиливающийся дождь, Вероника Павловна и Володя метались по пустырю, выспрашивая у других собаководов, не видели ли они странную, но неразлучную парочку четвероногих приятелей. Расспросы ничего не дали — никто из находившихся на пустыре не заметил, куда исчезли собаки. Хотя дождь неожиданно прекратился, людей становилось все меньше, в сумерках все обычно расходились по домам, уступая место серьезным, по-настоящему «крутым» собакам, которых хозяева старались выгуливать в гордом одиночестве.
— Неужели Торик и Мальчик выбежали на улицу, и их сбила машина?
— Не переживайте, Вероника Павловна, все будет в порядке.
— Я видела такой нехороший сон. Что, если он вещий?
Торопливо выйдя на улицу, Вероника Павловна и Володя столкнулись с хозяином черного лабрадора, респектабельным чиновником, которого по утрам увозила на работу служебная машина. Обычно весь его вид говорил о том, что от него многое зависит в этом мире, и только на площадке, гуляя со своей собакой, чиновник становился обычным человеком, шутил, общаясь с «простыми смертными». А сегодня Анатолия Андреевича и вовсе было не узнать — он выглядел расстроенным и постаревшим:
— Вы не видели Дана? Как в воду канул. Я его возле подъезда отпустил и сразу потерял из виду. Вы не встречали его на пустыре?
— Нет, Анатолий Андреевич, — ответил Володя, — наши тоже куда-то исчезли. Может, они вместе убежали?
Мужчина мрачно усмехнулся:
— Коллективный побег бывает из тюрьмы, а не с прогулочной площадки.
Но отчаиваться было еще рано, оставался еще один, хотя и маловероятный вариант, — перебежав дорогу, собаки могли отправиться в сторону высокого песчаного берега Москвы-реки, где с ними иногда гуляли в хорошую погоду. Трое встревоженных хозяев торопливо зашагали к реке.
— Скажите, вы не видели здесь собак: маленького тойтерьерчика и двух больших, один из них рыжий стаффорд в белых «туфельках», второй — черный лабрадор? — обратилась Вероника Павловна к чинно прогуливавшимся по берегу толстым пенсионеркам, начисто игнорирующим плохую погоду.
— Развели собак, да еще белые туфли им покупают, совсем совесть потеряли! — вместо ответа заявила самая толстая из теток. — Проходу людям нет, везде эти противные твари бегают!
Володя махнул рукой:
— Идемте. Вы поспрашивайте у прохожих, а я полазаю по склону, поищу.
Но поиски вновь не дали никаких результатов. Покинув берег реки, несчастные хозяева, потерявшие своих подопечных, медленно брели по направлению к своим домам. Когда они переходили улицу, у тротуара затормозила машина Стаса:
— Привет, собаководы. Что это вы такие мрачные, словно с похорон? А где же ваши собаки?
— Недобрый сегодня вечер, — ответил за всех Володя. — Собаки наши пропали.
— Как, все сразу? — удивился Стас. — Так не бывает.