Путешествия Доктора Дулитла

В тот день Полинезия показывала мне книги о животных, которые написал сам Доктор Джон Дулитл.
— Господи помилуй! — поражался я. — Как же много у Доктора книг! Если б только я умел читать! Сколько тут всего интересного! А ты умеешь читать, Полинезия?
— Совсем немножко, — ответила птица. — Смотри, переворачивай страницы осторожно, не порви. Сказать по правде, у меня на чтение совсем нет времени. Вот это буква «к», а это — «б».
— А что означает это слово под картинкой, — заинтересовался я.
— Дай-ка погляжу, — сказала Полинезия и начала читать по слогам: БА-БУ-ИН… Бабуины — это обезьяны. Вообще-то читать не так уж трудно, важно выучить буквы.
— Полинезия, я хочу спросить у тебя одну важную вещь.
— Что ты хочешь спросить, мой мальчик? — ответила Полинезия, приглаживая перышки на правом крыле. Она часто разговаривала со мной покровительственным тоном, но меня это нисколько не: обижало. Ведь ей было почти что двести лет, а мне всего только десять.
— Понимаешь, мама считает, что я не должен так часто обедать у Доктора. Как ты думаешь, если я буду работать здесь еще больше, смогу ли я перейти к Доктору жить насовсем? Но работать не за деньги, как, например, садовник, а просто жить и питаться. Как по-твоему, это возможно?
— То есть, ты хочешь стать настоящим ассистентом Доктора?
— Да. Наверное, это так и называется, — ответил я. — Ты ведь сама говорила, что ему нужна помощь. Я мог бы стать ему полезным.
— Ну что ж, — Полинезия на секунду призадумалась. — Я считаю, идея неплохая. Но уверен ли ты, что, повзрослев, захочешь быть именно натуралистом?
— Несомненно, — заверил я Полинезию. — Я твердо решил стать натуралистом.
— Что ж, пойдем поговорим с Доктором, — сказала мудрая птица. — Он сейчас у себя в кабинете. Отвори-ка дверь потихоньку, а то он, возможно, сейчас работает и не захочет, чтобы его беспокоили.
Я осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Первое, что я увидел, была огромных размеров черная охотничья собака, сидевшая у камина и внимательно слушавшая, как Доктор читает ей письмо.
— Что там происходит? — шепотом спросил я у Полинезии.
— Пес получил письмо от своей хозяйки и принес его Доктору, чтобы он прочитал. Его хозяйка — забавная малышка по имени Минни Дули, она живет на другом краю города. У нее еще такие смешные косички за спиной. Они с братом уехали на море. И пес очень по ним скучает. Вот они и пишут ему письма, по-английски, разумеется. Тот, само собой, не понимает ни слова и приносит письма Доктору, он переводит их на собачий язык. Судя по тому, как радуется пес, Минни, видимо, сообщает, что они скоро возвращаются домой. Ты только посмотри, сколько счастья!
И в самом деле, охотничий пес вдруг весь преобразился, а когда Доктор закончил чтение, радостно залаял, завилял хвостом и запрыгал от радости. Взяв письмо в пасть, он выскочил из кабинета, удовлетворенно фыркая и что-то бормоча себе под нос.
— Побежал встречать поезд, — прошептала Полинезия. — Как он может любить этих детей, просто в толк взять не могу! Ты бы видел эту Мини! Воображала, капризуля, да еще и глазки у нее косят!
 
ГЛАВА 12
БЛЕСТЯЩАЯ ИДЕЯ
Тут Доктор поднял голову и увидел нас.
— А, Стаббинс! — приветствовал он меня, — ты хочешь со мной о чем-то поговорить? Заходи, садись.
— Доктор, — начал я, — я решил стать натуралистом, как вы, когда вырасту.
— Да что ты говоришь? — сказал Доктор. — Очень хорошо! А родителям ты говорил об этом?
— Нет еще, — ответил я. — Я хочу, чтобы вы с ними поговорили. У вас это лучше получится. А я бы стал вашим помощником, конечно, если вы меня возьмете. Вчера мама сказала, что я не должен у вас так часто обедать. И я думал об этом. И вот хочу спросить, можно мне работать у вас и жить здесь же?
— Но, дорогой мой Стаббинс, — засмеялся Доктор, — я очень рад, когда ты делишь со мной трапезу, мне это вовсе не в тягость. А работаешь ты и так много. Я часто думаю, что мне следовало бы платить тебе за работу. Так о чем я должен поговорить с твоими родителями?
— Я думал, что, может быть, вы поговорите с мамой и отцом, чтобы они позволили мне жить у вас. Я бы трудился изо всех сил, а вы бы научили меня читать и писать. Ведь без этого мне не стать настоящим натуралистом, правда?
— Даже не знаю, — задумался Доктор. — Конечно, хорошо уметь читать и писать. Но натуралисты бывают разные. Вот, например, знаменитый Чарльз Дарвин, он — выпускник Кембриджа и, разумеется, отлично умеет читать и писать. Потом, конечно, Кювье, он был прекрасным педагогом. Но самый величайший натуралист в мире даже не знает, как пишется его собственное имя, и никакой грамоте не обучен.
— Кто же это? — удивился я.
— Это крайне загадочный человек, — ответил Доктор. — Его зовут Длинная Стрела, сын Золотой Стрелы. Он краснокожий индеец.
— А вы его когда-нибудь видели?
— Нет, никогда, — ответил Доктор. — Ни одному белому человеку не удавалось увидеть его. Думаю, господин Дарвин даже не подозревает о его существовании. Длинная Стрела живет где-то в перуанских горах. Он нигде и никогда подолгу не задерживается. Кочует от племени к племени, такой индейский бродяга.
— А откуда вам о нем известно, если его никто никогда не видел? — полюбопытствовал я.
— Мне рассказывала о нем малиновая райская птичка, — объяснил Доктор. — Когда она навещала меня в последний раз, я попросил ее передать ему от меня послание. Скоро она должна прилететь опять. Уже август кончается, жду ее со дня на день. Надеюсь, с ней по пути ничего не случилось.
— Почему же тогда звери приходят лечиться к вам, а не к нему, раз он такой замечательный?
— Видимо, мои методы лечения более современны, — предположил Доктор. — Но судя по тому, что рассказывает райская птичка, знания Длинной Стрелы просто уникальны. Его сильная сторона — это ботаника, растения и всякое такое, но о зверях и птицах он тоже много знает, а особенно хорошо разбирается в насекомых. Но скажи мне, Стаббинс, ты действительно уверен, что хочешь стать натуралистом?
— Да, — твердо ответил я, — я уже все решил.
— А знаешь ли ты, что этой профессией много не заработаешь? Большинство натуралистов вообще не в состоянии зарабатывать на жизнь. Все, что они могут, так это тратить деньги на сачки для ловли бабочек, на ящички для птичьих яиц и всякое такое. Да я и сам только недавно стал зарабатывать кое-какие деньги тем, что пишу книги.
— Меня деньги не интересуют, — ответил я. — Я хочу быть натуралистом. Пожалуйста, приходите к нам в четверг на обед. Я уже предупредил родителей, что приглашу вас, а вы с ними обо всем договоритесь. И потом, еще одно. Если я буду жить у вас и стану вашим помощником, значит тогда я смогу поехать с вами в путешествие?
— Ах, вот оно что, — улыбнулся Доктор, — ты хочешь поехать со мной в путешествие? Так… Так…
— Я хочу всегда ездить вместе с вами. И вам будет гораздо легче, если кто-то понесет сачки для бабочек и тетради для записей. Разве нет?
Доктор довольно долго сидел в размышлении, постукивая пальцами по столу, а я страшно волновался, ожидая, что же он в конце концов мне ответит. Наконец он пожал плечами и поднялся.
— Что ж, Стаббинс, — проговорил он, — я приду к вам в следующий четверг и поговорю с твоими родителями. Тогда и посмотрим. Передай, пожалуйста, от меня привет родителям и поблагодари их за приглашение, ладно?
И я помчался домой, как ветер, быстрее сообщить маме, что Доктор обещал прийти.