Дело о художественном преступлении

— Алло, — ответила Фелиция Уэйнрайт.
Нэнси быстро сообразила, что говорить. Она сказала, что увидела в ресторане «Аризона-Хаус» произведения Джозефа Спациенте и захотела приобрести его картину. Нэнси спросила, не знает ли Фелиция, где она могла бы побольше разузнать о художнике и его произведениях.
К большому облегчению Нэнси, Фелиция сейчас же загорелась, услышав просьбу девушки. Она воодушевленно продолжила разговор.
— Дорогая моя, у вас изысканный вкус, — похвалила аристократка. — Он гений, правда? У меня как раз случайно оказался подлинник Спациенте, который художник написал совсем недавно. Вы не хотели бы приехать посмотреть?
— Конечно, — подхватила Нэнси, сдерживая свою радость. — А когда мне можно подъехать?
— Минутку, — сказала Фелиция. — Сегодня вечером у меня прием. Вы можете сейчас приехать?
— Я буду у вас через пятнадцать минут, — ответила Нэнси.
— Вам объяснить дорогу? — уточнила Фелиция.
— Да, пожалуйста, — попросила Нэнси, решив, что было бы неразумно признаться, что она точно знает, где живет эта дама.
— Ты едешь в особняк Уэйнрайт! — пронзительно завопила Бесс, когда Нэнси положила трубку. — Прямо не верится! Пожалуйста, позволь мне поехать с тобой. Я непременно должна его посмотреть!
— А разве тебе не надо работать? — смеясь, спросила Нэнси.
Бесс нахмурилась.
— Ах, да… верно.
В этот момент в кабинет вошел Шоун.
— Я еду в поместье Уэйнрайт, — сообщила ему Нэнси. — Я вернусь сразу, как только освобожусь.
— Можно мне поехать с ней? — попросила Бесс. — На улице тепло. Сегодня никто не придет в пальто.
— Ладно, — засмеялся Шоун. — Поезжайте. Но помните: ни слова о том, что здесь происходит. И особенно о порезанных картинах.
Через несколько минут девушки уже ехали в машине к поместью Уэйнрайт. Бесс сжала руку Нэнси, ведущей машину.
— Когда я проснулась сегодня утром, то и предположить не могла, что поеду сюда. Жаль, что не надела платье получше. Я нормально выгляжу?
— Превосходно. Лучше, чем я, — ответила Нэнси. На ней все еще были черные брюки и хлопчатобумажная рубашка официантки.
— Не беспокойся, настоящие богачи всегда одеваются небрежно. Им не нужно ни на кого производить впечатление, — доверительно сказала Бесс. — Можешь сказать, что ты ездила играть в поло. Ты только что спрыгнула со своего чистокровного скакуна и помчалась к ней, дорогуша!
— Хорошая мысль, — смеясь, согласилась Нэнси. Они подъехали к поместью, и Нэнси свернула да длинную подъездную аллею. Неровная лужайка была безукоризненно подстрижена. Фруктовые деревья, покрытые розовыми цветами, красиво выделялись на фоне прямоугольных изгородей и фигурно подстриженных кустов азалий в бело-розовом море цветов.
У дверей девушек встретил высокий и несколько грузный дворецкий. Нэнси представилась, и он проводил девушек из передней в большой зал.
— Потрясающее место, — прошептала Бесс, не сводя глаз с изысканной старинной мебели и потолков в пять метров высотой.
— Я думаю, вот это написал Спациенте, — сказала Нэнси, показав на картину на стене. Картина в позолоченной раме висела особняком как раз над длинным столом вишневого дерева. — Я узнала его манеру письма. Та же самая, что на картинах в ресторане.
— Этот малый идет по проторенной дорожке, тебе не кажется? — нахмурившись, спросила Бесс. — Он все время пишет одно и то же.
Нэнси поняла, что ее подруга имеет в виду. На всех картинах Спациенте были изображены лесные пейзажи. И уже в третий раз Нэнси увидела эту композицию — озеро в лесу. Он уже рисовал его в летний день и весной. И вот опять. На картине, висящей на этой стене, изображено то же самое озеро, окруженное деревьями, но теперь это была осень: листья на деревьях пожелтели и покраснели. Нэнси перевела взгляд в нижний левый угол. Вон то дерево стоит как раз там, откуда из Двух предыдущих картин был вырезан треугольник. Что ж такое особенное в этом фрагменте? Нэнси протянула руку, чтобы потрогать его, но тут же убрала ее, услышав за спиной голос хозяйки.
— Здравствуйте, я — Фелиция Уэйнрайт! — Богатая вдова, казалось, не вошла, а вплыла в зал.
Окинув ее взглядом, Нэнси поняла, что Фелиции было немногим за пятьдесят. Светлые волосы, собранные французским узлом, словно корона, украшали прекрасные черты ее лица и голубые глаза. На ней была прозрачная шелковая блузка, ниспадающая свободными складками, а сверху —. парчовый жилет. Ее элегантный наряд завершали сшитые на заказ светло-коричневые брюки.
Нэнси представила Бесс и представилась сама.
— Вижу, вы уже нашли картину Джозефа, — отметила Фелиция, кивнув на полотно. — Как и Ван Гог, Джозеф обладает способностью наделять свои пейзажи неисчерпаемой энергией природы.
Бесс и Нэнси украдкой обменялись взглядами. Эта картина обращала на себя внимание. Но Нэнси не могла бы с уверенностью сравнить ее с произведением Ван Гога. Но, чтобы не выдать себя, она сделала вид, что картина потрясла ее так же сильно, как Фелицию.
— Выдающееся произведение, — согласилась Нэнси.
— Какой позор, что Джозефа поместили в это ужасное место, — вздохнула Фелиция. — Но я надеюсь, что его скоро освободят условно. Вы знаете, что он раньше был блестящим инженером-электротехником? Такое впечатление, что, чем бы он ни занялся, все несет на себе печать его исключительной одаренности.
— Так почему же он в тюрьме? — прикинувшись непонятливой, спросила Нэнси.
— Его место не там, если вас интересует мое мнение, — воскликнула Фелиция, взмахнув рукой. — Он был в долгах и позволил втянуть себя в ограбление банка. Арестовали только его одного. Но он никому не причинил зла.
— И все же ограбление банка — преступление, — подчеркнула Бесс. Нэнси неодобрительно посмотрела на нее.
— Да-да, конечно, но Джозеф — такая кроткая душа. Едва ли он может представлять угрозу для общества, — настойчиво заявила Фелиция.
— Вы не согласились бы продать мне эту картину? — попросила Нэнси.
— Это произведение — подарок Джозефа, — начала Фелиция. — Но я бы рассталась с ним, если вы действительно заинтересованы купить его.
В это мгновение сзади раздался громкий голос:
— Об этом, моя милая, не может быть и речи!
Нэнси резко повернулась и увидела, что в дверях в надменной позе стоит коренастый пожилой мужчина с растрепанными седыми волосами, в очках в тонкой металлической оправе.
— Эта картина — моя!
 
МУТНАЯ ВОДА
— Кто вы и как вы сюда попали? — строго спросила незнакомца Фелиция Уэйнрайт.
— Я — Августе Спациенте, — ответил полный господин, входя в зал.
— Прошу прощения, госпожа Уэйнрайт, — воскликнул дворецкий, вбежав в зал. — Этот… этот человек прорвался, оттолкнув меня.
— Я не нуждаюсь в указаниях прислуги, — заявил незваный гость, подходя к картине. — Мой племянник Джозеф сообщил мне, что его последнее произведение висит в вашем доме, госпожа Уэйнрайт. Я пришел, не теряя ни минуты, чтобы увидеть его, ведь оно, по сути, принадлежит мне.
Нэнси внимательно рассматривала этого человека. Что-то в нем показалось ей странным. Для человека его лет, такого полного и неуклюжего, он двигался необычно живо и энергично. И его волосы были совсем уж белоснежными… Нэнси подумала, не парик ли это.
«Но возможно, он просто подвижный, лысый старичок, который носит парик», — наконец решила Нэнси.
— Мне вызвать полицию? — спросил дворецкий.
— Нет, Конрад, все в порядке, — успокоила его Фелиция, после того как Августе церемонно поцеловал ей руку. — А как вы узнали, что я — Фелиция Уэйнрайт?
— Джозеф много раз рассказывал мне о вашей царственной красоте, — ответил старик.
— Почему бы ему еще немного не преувеличить? — прошептала Бесс, наклонившись к Нэнси.
Спациенте резко обернулся к Бесс. Но тут выражение его лица потеплело.
— Ах! — пробормотал он. — Мне посчастливилось лицезреть трех красавиц в одном зале.