Там, на неведомых тропинках
Вот я и собираю эти листья, сшиваю из них травинками толстые книжки, а зимними вечерами листаю страницы, и шуршание их складывается в слова, а слова складываются в сказки и истории, те истории, что рассказывали ветры листьям, когда они еще были зелеными...
Зучок и Мурашка слушали, приоткрыв рты. Когда Гном умолк, Зучок слез с табуретки и, подойдя к столу, с уважением потрогал книжку:
— Дедушка, а нам она тоже может рассказать сказку?
— Конечно, — улыбнулся Старый Гном. — Слушайте внимательно. — Он раскрыл книжку, и листы тихо-тихо зашуршали, шуршание становилось все громче, в нем все явственней проступали слова, слова... И полилась сказка...
...Далеко-далеко, за высокими горами, за синими морями, так далеко, что даже могучему ветру нужны многие дни пути, чтобы добраться туда, лежит широкое Темное море, и посреди этого моря стоит Остров Красных Скал. Бьются о его отвесные стены волны, расшибаются в брызги и, ворча от боли, откатываются назад, чтобы снова броситься на остров. Ненавидят его волны и, несмотря на боль, снова и снова грудью ударяют его.
Немало времени пройдет еще, пока исчезнет под натиском волн Остров Красных Скал. Да, немало, и все-таки он исчезнет.
Много островов на белом свете в разных морях. Но нет острова страшнее, чем этот.
Ничего не росло на его каменистых кручах, не ступала на него нога человека. А в темных пещерах и глубоких расселинах скал жили злые карлики-тролли и ядовитые змеи. Все на свете ненавидели тролли — и солнце, и волны, и чистое синее небо. Но больше всего они ненавидели ветер. Ветер, который они не могли подчинить себе. Черными тучами закрывали тролли небо и солнце, огромными острыми скалами убивали волны и только ветру ничего не могли сделать. Буйный, могучий, он разгонял черные тучи, и показывалось яркое солнце. Он поднимал волны, и они с силой били в остров, сотрясая скалы и мрачные жилища троллей. Ой, как ненавидели злые карлики ветер! И черными зимними ночами они думали, скрежеща от ярости кривыми зубами, как им справиться с ветром. И придумали. Всю долгую зиму плели они из змей огромную крепкую сеть. День и ночь вязали узлы тролли, заранее радуясь победе над вольным ветром. И пещерное эхо повторяло раскаты их злобного хохота.
Кончили тролли плести свою страшную сеть и растянули ее на утесах. А утром, когда над синими волнами показалось золотое Солнце, прилетел ветер. Тролли наблюдали из-за камней, как, взвившись вверх, он поздоровался с облаками, а потом весело свистнул и ринулся вниз, умылся в белой пене и повернул к острову.
— Эй вы, карлики! — крикнул ветер. — Где ваши черные тучи? Или вы забыли, что я люблю их трепать?
Ветер звонко засмеялся, и в это мгновение тролли дернули за концы сети, и она накрыла ветер. Рванулся он, попытался расправить могучие крылья, но крепко обвила их змеиная сеть. Набросились тролли на ветер, связали его крепко и утащили в самую темную пещеру...
Остановились в небе белые облака, повисли над морем и пролились дождем на воду. Поникли паруса кораблей, и безвольно застыли они на месте среди застывшего, как стекло, моря. Сохла без дождей земля — облака не добрались до берега. Вяли листья деревьев, желтела и скручивалась трава. Без ветра все остановилось. Шли дни, сухие и знойные...
Молодой рыбак Май скатал бесполезный парус и уложил его в сарае. «Вот уже неделю нет ветра, — думал Май, — куда это он запропастился?» И, усевшись в лодку, заработал быстрыми гибкими веслами.
Выглянуло из-за облака Солнце:
— Здравствуй, Май. Куда путь держишь?
— Здравствуй, Солнышко. Порыбачить собираюсь. А ты что так пригорюнилось?
— Беда, Май, — сказало Солнце, похитили злые тролли ветер. А ведь он брат мне.
— Ветер и мне друг. Ах, проклятые карлики, — Май схватился за весла, — ну, я вам задам!
— Погоди, Май, я тебе помогу, — обрадовалось Солнце. — Ты знаешь, каким я умею быть теплым и ласковым, но я умею быть и жгучим и острым. Вот тебе моя помощь, — и Солнце протянуло Маю широкий и острый золотой луч.
— Спасибо, Солнышко. — Май схватил Солнечный Меч и налег на весла.
И вот вырос на горизонте мрачный остров. Объехал его Май кругом — не взобраться на кручи.
— Ну-ка, Волна, помоги, — повернулся к морю Май. И Волна, поднатужившись, подняла лодку на широких плечах и положила на высокий утес. Бросился вперед Май и вдруг услышал глухие стоны.
— Вот вы где его запрятали, — сказал сам себе Май и прыгнул в черную пасть пещеры. Ветер лежал в углу на мокрых камнях, а вокруг с горящими от злобной радости глазами толпились тролли.
— Прочь! — закричал Май.
Сверкнул Солнечный Меч, и расползлась змеиная сеть.
Расправил крылья ветер, подхватил Мая и вылетел из пещеры. Тролли, вопя, бросились вслед. Но уже далеко покачивалась на радостных волнах лодка, смеялось Солнце, и ветер, обняв Мая за плечи, тоже смеялся радостно и свободно.
И снова побежали по небу облака, наполнились паруса кораблей, зашелестели листья и травы.
А тролли, остановившись на краю острова, в бешенстве грозили вслед ветру, и так распирала их ярость, что они побагровели и стали раздуваться от злобы. А ветер ударил им в красные лица свежим дыханием, и в бессильном бешенстве тролли окаменели. Так и стоят по всему острову большие уродливые красные камни. С тех пор и зовется остров Островом Красных Скал.
Бьются о его отвесные стены волны, расшибаются в брызги и, ворча от боли, откатываются назад, чтобы снова броситься на остров. Ненавидят его волны. Боятся они, что снова оживут Красные Скалы и, несмотря на боль, снова и снова грудью ударяют его. Много времени пройдет еще, пока исчезнет под натиском волн Остров Красных Скал. Да, много, но он все равно исчезнет. Потому что добро побеждает всегда...
Старый Гном закрыл книжку со сказками Синего Ветра. Зучок и Мурашка зачарованно молчали.
— Ну, вот, ребята, таких книг у меня много. Но я о другом хочу сказать вам, — снова заговорил Старый Гном. — Не только ветры умеют рассказывать сказки. Прислушайтесь, как журчит по камешкам лесной ручей, как шелестят травинки, поскрипывают стволы деревьев и звенят солнечные лучи. Учитесь слушать мир, и вы узнаете много чудесных историй, которыми полон он...
Старый Гном встал, подошел к небольшому шкафчику, висевшему на стене напротив. Скрипнула дверца. Мальчишки молча смотрели, как дедушка Ротрим что-то ищет в шкафчике, бормоча:
— Нет, не это... А вот это, пожалуй...
Старый Гном закрыл шкафчик и обернулся к ребятам. В руках у него была большая-большая раковина. «Неужели такие огромные улитки бывают?» — подумал Зучок, а Мурашка, подумав то же самое, так прямо и спросил:
— Дедушка, это домик улитки-великана? Гном усмехнулся:
— Нет, ребятки, это не улиткин домик. Это морская раковина.
— А зачем она вам? — спросил Зучок.
— Подарил мне ее старый Лабас, который живет далеко-далеко, на самом берегу Янтарного моря. А подарки надо беречь, не правда ли? — хитро прищурился Старый Гном.
— Правда, — согласились Зучок и Мурашка, а Зучок добавил:
— Мы, дедушка, ваши подарки бережем — и топорик, и стрелку...
Гном одобрительно кивнул и серьезно сказал:
— Эта раковина — и простая, и... волшебная. Мальчишки навострили уши.
— Я говорил вам, что не только ветры умеют рассказывать сказки... — Старый Гном помолчал и сказал: — Одним словом, садитесь поближе и слушайте...
Мальчишки торопливо задвигали табуретками, усаживаясь у раковины, которую Гном осторожно положил на пол среди сухих листьев.
Мурашка и Зучок напряженно вслушивались — и вот в глубине раковины возник какой-то далекий шорох, он становился все слышнее — казалось, кто-то сидит там внутри и громко и ровно дышит. И сначала неясно, а потом все явственнее сквозь рокочущий шорох стали проступать слова — волшебная раковина начала сказку:
— Много опасностей таит в себе море. На каждом шагу стерегут они морехода. Но вряд ли где-нибудь есть больше опасностей, чем в Море Штормов. Тихо и спокойно оно, и кажется, что нет безмятежнее места на свете. Но вглядись внимательно, и ты увидишь сначала здесь, а потом там — косой плавник акулы. За минуту ты насчитаешь их сотню. И это не все. И не это самое страшное. Море Штормов — место битвы двух заклятых врагов: два могучих ветра прилетают сюда биться не на жизнь, а на смерть. И когда начинается бой, вот это страшно! Смерчем сплетаются два ветра, снова разлетаются, меча друг в друга огромные водяные горы. С корнем вырывают на берегу вековые деревья и швыряют друг в друга. Кипит море, клокочет, вздымая волны до низко нависших туч. И кажется, что нет уже ни моря, ни неба, а один только ревущий вихрь воды, сметающий все.
