Глаз дракона

— Ничего, что могло бы повредить вам.
— Нину Петровну забирает «скорая», — сообщил Кате подошедшей отец. — Я хотел бы знать, кто эти люди и почему они здесь?
— Папа, я сама хотела бы это знать. Я узнаю и, может быть, скажу тебе. Но пожалуйста, папа, больше ни о чем меня не спрашивай.
— А мне можно? — подошел к ней Семенов.
— Вам, дядя Федя, тем более нельзя. Но позже я все объясню.
— Вот что, дочь, — строго произнес отец, — я сейчас сам все узнаю.
— Если ты задашь хоть один вопрос, я заберу Женю и уйду. — Катя быстро прошла мимо изумленного отца.
— Я тебе сто раз говорил, — сказал Иван Евгеньевич, — не надо лезть в ее дела. Она обязательно все расскажет. А будешь вмешиваться, вообще ничего не узнаешь.
— Но послушай, папа, — резко заявил сын, — она моя дочь, и я имею право знать…
— Иван Евгеньевич правильно говорит, — вмешался Семенов.
— А ты чего лезешь? — сердито спросил Александр и, махнув рукой, ушел.
— Здравствуйте, графиня! — Рослый брюнет поцеловал Кате руку.
— Добрый вечер, Джон, — улыбнулась она, — добрый при условии, что вы тот, за кого себя выдаете.
— Как говорят у вас в России, я настоящий Джон Уилкинс. А где мой двойник?
— Умывается после путешествия.
— У вас железные нервы, графиня. Я хочу поговорить с ним без свидетелей.
— Я могу присутствовать при этом разговоре?
— Конечно. Но предупреждаю — разговор начнется не с приветствия.
— А мы что делать будем? — спросил Эдуард.
— Ждать разговора с Мирославской, — сердито ответила Ирина. — Думаю, нам придется поторопить ее.
— А ты не поняла, какой будет ответ?
— Ты помнишь ее реакцию на обморок Нины Петровны?
— Да так поступил бы каждый. Кому нужен труп в квартире?
— Может, ты и прав. Но надо поговорить с Катей. И не знаю почему, но я уверена, что она поможет.
— Поэтому ты звонила отцу и просила его дать денег?
— Ты подслушивал! — возмутилась Ирина.
— Я детектив и бывший мент. Надо собирать деньги, а не сидеть сложа руки.
— Я освобожусь минут через пять, — заглянула в комнату Екатерина.
— Ну вот, — Ирина облегченно вздохнула, — а ты сомневался.
— Да пошлет она нас вежливо. — Эдуард тоже вздохнул.
— Я готов. — В комнату Кати заглянул лже-Джон. Резкий удар ребром ладони по шее сбил его с ног. Настоящий Уилкинс завернул потерявшему сознание мужчине руки за спину и надел наручники. Веревкой связал ноги.
— И что дальше? — спросила Екатерина. — Сдавать милиции вы его не станете. А что вы с ним будете делать?
— Узнаю, кто его послал, и отпущу. Поверьте, он будет скрываться всю оставшуюся жизнь. Заказчик обязательно его убьет. Поэтому он будет для вас не опасен. Разумеется, при условии, что скажет правду.
— А как вы поймете, правду он говорит или нет?
— Пойму, я кое-что знаю.
— Вы же звонили и спросили о нем. Ведь я могла догадаться сразу.
— Можно закурить?
— Да, — кивнула она. Он вытащил сигарету.
Лежащий, застонав, открыл глаза.
— Так, парень, — улыбнулся Джон, — твое настоящее имя, кто послал и почему выбрали мое имя?
— Чак Дункан, — промычал тот. — Почему дали твое имя, не знаю. Получил в Лондоне паспорт и должен был забрать у нее глобус и уговорить не ездить в Индию. Там захватили какого-то русского. Он никто, просто журналист, но поехал в Индию ради нее, — кивнул он на удивленно смотревшую на него Катю. — Его похитили какие-то бандиты, а должны были похитить люди того, кто меня нанял. Кто он, я не знаю. Делай что хочешь, но я не знаю имени заказчика. Разговоры со мной вел Рудольф Бонге. Я знаком с ним по войне в Ливане. Это все.
— Поверим, — усмехнулся Джон. — Дай адрес твоих родных. И не советую шутить, убью сразу.
— Я правду сказал, — испуганно проговорил Чак.
— Адрес родных, — повторил Джон.
— Куда вы его денете на время проверки его слов? — спросила Катя. — Хочу предупредить, что я не буду помогать его удерживать.
— Разумеется, нет, — улыбнулся Джон. — Его просто отвезут на квартиру, где он будет находиться до тех пор, пока я не узнаю правду. Потом ему купят билет, куда он скажет, и мы расстанемся.
— Вы не имеете в виду, что он будет ждать ответа на запрос на моей даче?
— Конечно, нет.
— Тогда извините, — Катя шагнула к двери, — мне нужно поговорить со знакомыми.
— Я понял, что им от вас что-то нужно. И почему-то мне кажется, что это друзья того человека, которого похитили в Индии. Если это так, то я бы хотел знать, чем закончится ваш разговор.
— Этого я не обещаю.
— Извините, — мягко проговорил Джон, — но сейчас я отвечаю за вашу безопасность. Меня просил об этом бывший начальник службы безопасности корпуса генерала Смит. Он целый год пьет, но о вас помнит.
— Ричард Смит? — Катя улыбнулась. — Я помню его. А почему вы дали ему такое обещание?
— Постараюсь объяснить позже. А пока скажу вот что: мы сейчас не являемся командой. Я был в Афганистане, и теперь у меня два свободных месяца. Я к нему заехал, мы вспоминали генерала, поиски сокровищ и вас. Ричард попросил съездить в Москву и узнать, как у вас дела. Ну а дальше — больше. Каким-то образом один мой знакомый узнал, что в Москву под моим именем отправляется человек и едет он к вам. Я опоздал на сутки. Но, повторяю, меня послали те, кто уважает память о генерале, несмотря на все то, что о нем говорят другие. Однако об этом давайте побеседуем позже, вас ждут.
— Надеюсь, вы его не убьете? — Катя открыла дверь.
— Конечно, нет. Хотя сделал бы это с удовольствием. Извините, графиня, — Джон остановил Катю, — через пятнадцать минут к вам снова приедет «скорая», и медики заберут его, — кивнул он на Чака.
— Чувствуется школа генерала, — улыбнулась Катя.
— Как она, доктор? — шагнул навстречу врачу Дмитрий Павлович.
— Нормально, — ответила женщина. — А вам сейчас сделают укол и отвезут домой. Так распорядилась Мирославская. Мы частная клиника и не можем отказать нашим постоянным клиентам.
— Ну вот, — садясь в машину рядом с Эдуардом, улыбнулась Ирина, — а ты говорил, что…
— Я доволен тем, что ошибся, — засмеялся он. — Она хороший человек и красавица. Не знаю, как бы я вел себя на ее месте.
— Поэтому Мирославская графиня, а ты частный детектив, — фыркнула Ирина. — Из-за того, что она такая, она и нашла сокровища. И заметь, осталась жива, несмотря на проклятие индийского ювелира.
— Да, Мирославская жива. А Сашка уехал в Индию для того, чтобы, как он говорил, обезопасить ее.
— Подожди, ты веришь в это? Но как и чем он может обезопасить Мирославскую? Мне кажется, он поехал туда, чтобы набрать материал для хорошего очерка о сокровищах пирата.
— Ты не знаешь Сашку, — вздохнул Эдуард. — Он романтик и безнадежно влюблен в Мирославскую. Он заплатил одному парню двести рублей за фотографию Мирославской. Уверяю тебя, он не дурак, он просто влюблен в нее. А подойти и познакомиться не может. Поехал в Индию, на это смелости хватило. Хотя он понимал, что могут быть неприятности. Ведь за Мирославской здесь следили. Я не раз говорил ему: обречена твоя любовь на вечные страдания, забудь ты о ней и найди себе кого-нибудь попроще…
— А мне хотелось бы, чтобы меня вот так преданно и без надежды на ответные чувства любили.
— Ого, теперь, кажется, я понял твой ответ на мое предложение руки и сердца.
— Ты делал такое предложение? — изумилась Ирина. — А где же в то время была я? Или тебе это приснилось?
— Знаешь, Ира, я тебя люблю и хочу, чтобы ты была моей женой. Но что я смогу тебе дать? Ты же знаешь, что у меня…
— А почему ты считаешь, что мне нужно что-то еще? Мне надо, чтобы у меня был муж, который любит меня. И я бы очень хотела, чтобы им стал ты.
— Как только разберемся с Сашкиным делом, идем в загс. Ты согласна?
— Да, — Ирина поцеловала Эдуарда, — согласна.
— Все в порядке, — сказал по телефону Дмитрий Павлович. — Нину отвезли в частную клинику по просьбе Мирославской. А что с нашим вопросом?