Дороги на Ларедо

— Я не вижу ничего о втором грабителе — где это? — спросил Брукшир.
— В телеграммах об этом не говорится. Об этом говорят расстояния, — пояснил Калл. — Как здесь сказано, один поезд был ограблен в Ван-Хорне после полудня, а другой в Деминге на следующее утро. Никто не может преодолеть такое расстояние за двенадцать часов.
Калл расположил телеграммы в хронологическом порядке и зачитал Брукширу результаты нападений: два машиниста и три пассажира убиты возле Ван-Хорна, изъята небольшая сумма денег; два машиниста и два пассажира убиты возле Фолфьюрриас, изъята небольшая сумма денег; три машиниста и четыре пассажира убиты под Демингом в штате Нью-Мексико, пропала еще одна зарплата военных.
— О Господи, помилуй нас, — прошептал Брукшир. — Еще одна потерянная получка заставит военных взбеситься, это уж точно.
— Это пассажиров следовало бы помиловать Господу Богу, — проворчал Калл. — Ведь немногим более чем за неделю, мистер Брукшир, жизни лишилось шестнадцать человек. Я пятнадцать лет воевал с индейцами на границе и потерял шестерых человек. Тот, кого мы ищем, не грабитель, а убийца или двое убийц, как теперь выясняется.
— Если грабителей или убийц двое, то кто второй? — спросил Брукшир.
— Не знаю, — ответил Калл.
— Ну, один из них все-таки еще и грабитель, — заметил Брукшир. — Ведь он взял три получки и массу безделушек.
— Да, он берет деньги, — согласился Калл. — Или они оба берут их, потому что деньги подворачиваются им под руку. Но меня больше беспокоят убийства. Сколько всего было убито до того, как я взялся за это дело?
Брукшир стал вспоминать. Три ограбления произошли до того, как он выехал из Нью-Йорка, одно случилось, когда он был в Чикаго. Нападение на поезд с овцами совершено не на железной дороге полковника Терри, поэтому Брукшир не считал его, хотя полагал, что должен засчитать убитых там. Похоже, что в каждом случае было три или четыре смерти, но он не был уверен в этом. Шестеро погибло на поезде с овцами, и теперь еще прибавилось шестнадцать смертей. Всего набиралось примерно около тридцати убитых, что само по себе даже не укладывалось в голове. Его полк потерял сорок человек убитыми за всю Гражданскую войну. Он, конечно, участвовал не в самых горячих схватках, тем не менее война — это мясорубка, и страшно представить, что какой-то мексиканский сопляк перебьет за несколько месяцев больше людей, чем его полк потерял за войну.
— Мне кажется, что даже Уэсли Хардин еще не убил стольких людей. А Уэсли совершенно отпетый тип.
Возле конюшни, где Калл встретил шерифа Джекилла, в тени лежало огромное бревно, служившее скамьей. На нем примостились два беззубых старца и что-то строгали перочинными ножами. Калл подошел и тоже присел на бревно. Он был недоволен собой из-за того, что не принимал всерьез число погибших. Он побывал в нескольких жарких схватках как с индейцами, так и с мексиканцами, где не погибло ни одного человека ни с одной стороны. Раненые, конечно, были, но закаленного бойца нелегко убить. Правда, на войне крупные сражения уносили сотни и даже тысячи жизней, но приграничные стычки этим не отличались. После одного из самых тяжелых боев с индейцами он мог твердо сказать, что противник потерял двух человек, и то только потому, что сам лично похоронил их.
Калл редко читал газеты и не следил за преступными деяниями Гарзы. Он полагал, что цифра убитых им людей сильно раздута. Убьют, бывало, одного или двух в какой-нибудь мелкой потасовке, и пока история гуляет по городам и деревням, цифра разбухает до двадцати или тридцати. До появления мальчишки Гарзы самым знаменитым преступником на Западе был Крошка Билли, о котором говорили, что в девятнадцать лет за ним числилось девятнадцать жертв. Но Диш Боггетт, бывалый ковбой из компании Хэт-крик, который теперь торговал скобяными товарами в округе Линкольн штата Нью-Мексико, где как раз и орудовал Крошка, уверял Калла, что тот убил всего четверых или пятерых человек. Гуднайт, который находился в округе Линкольн в то время, когда там велась охота за Крошкой, соглашался с этой цифрой.
Если сведения в телеграммах были достоверными, Джо Гарза уже затмил Крошку Билли.
В разговоре с шерифом Джекиллом Калл поинтересовался, знает ли кто-нибудь, как Гарзе удается останавливать поезда. Человек, работающий без банды, должен быть очень изобретательным, чтобы остановить поезд.
— Наваливает камни на рельсы, — объяснил шериф Джекилл. — Ленивым его не назовешь. Работая по ночам, он таскает их до тех пор, пока не построит целую стену.
— Но локомотив, движущийся на полной скорости, может без труда пробить груду камней, — удивился Калл.
— Возможно, но состав может сойти с рельсов, и тогда положение будет совсем плачевным, — ответил шериф.
— Если за тобой увязался Джо Гарза, то твое положение в любом случае плачевное, — заметил долговязый помощник шерифа Тед Планкерт. — Если бы мне случилось вести поезд и я бы увидел кучу камней и решил, что это дело рук Джо Гарзы, я бы лишь прибавил пару, — добавил он.
Шериф был удивлен и смущен замечанием своего помощника. Ему даже в голову не приходило, что Тед Планкерт осмелится высказать какое-либо суждение в присутствии знаменитого капитана Калла. Тед Планкерт ни разу не произносил таких длинных и глубокомысленных речей с тех пор, как Джекилл взял его на работу. Что заставило его трепать языком целых пять минут в то время, как он, шериф, обсуждал серьезные вопросы с капитаном Вудроу Каллом?
— Тед, тебя не спрашивали, — резко осадил он его.
— Придется спросить, он представляется мне потолковее тебя, — отреагировал Калл не менее резко. Ему претила манера Джекилла, льстивая и одновременно высокомерная. Так держаться с ним теперь предпочитали многие молодые стражи закона.
Шериф Джекилл сделался красным как рак. Каллу показалось, что его может хватить удар, так ему было неловко.
— Что ж, машинист может пропахать эту кучу, если захочет рискнуть, — сказал шериф.
— Тут остается либо бежать, либо вступать в схватку, если имеешь дело с Джо, — продолжал помощник Планкерт. — Когда он свалился на тебя, то тут не стыдно задать стрекача.
— У вас постоянная работа или вы можете присоединиться ко мне? — спросил Калл. Помощник нравился ему своей прямотой и трезвым взглядом на вещи.
— Постоянная, но душная, — сказал помощник. — Я был бы не прочь забраться повыше, где бывает свежий ветерок.
— Послушай, Планкерт, кто приглашал тебя к этому разговору? — не выдержал шериф Джекилл. Попытка капитана переманить его помощника возмутила его. Он был не такого уж высокого мнения о Планкерте, но если уйдет его единственный помощник, то делать уборку в тюрьме придется ему самому.
Калл сидел на бревне рядом с беззубыми стариками и размышлял над ситуацией. Оставшиеся в живых утверждали, что грабежи совершала не банда. На хорошем скакуне появлялся один-единственный светловолосый мальчишка-мексиканец и забирал самое лучшее из того, что у них было. Некоторые из пассажиров имели оружие, но в мальчишке было что-то такое, что удерживала их от того, чтобы пустить его в ход. Потерянное денежное содержание военных доходило до миллиона наличными. Украденные часы, кольца и драгоценности исчислялись десятками — а люди, ставшие жертвами налетов, не оказывали никакого сопротивления. Парень останавливал поезда с дюжиной или более пассажиров, грабил их, некоторых убивал и исчезал, но только чтобы вновь нанести удар совершенно в другом месте и в удобное для него время.
Из опыта Каллу было известно, что преступники обычно не были так уж уверены в себе. Они потому и сбивались в стаи, что им недоставало этого качества. Они обычно не отличались также и большими способностями. Если у них что-либо выгорало, то только потому, что обстоятельства оказывались на их стороне. Возможно, мальчишка Гарза был исключением — по-настоящему талантливым преступником.
Брукшир был так расстроен, что не мог находиться на одном месте. Он видел, что капитан Калл сидит на бревне с двумя стариками. Он, очевидно, обдумывает ситуацию. Брукшир старался оставить его в покое, но это было трудно. В любой момент от полковника Терри могла прийти еще одна телеграмма с сообщением о том, что они оба уволены. Полковник обычно, не задумываясь, избавлялся от неугодных помощников.