Жестокая схватка

– Вы уж извините, Ярослав Андреевич, что приходится так напрягать связки, но у нас тут на днях полетел коммутатор, поэтому пока обходимся, как можем.
– Сергей Сергеевич, – начал Степищев, но Валентинов махнул рукой:
– Можно просто – Сергей.
– Хорошо, Сергей. Давно ваша фирма работает с «Русьбанком»?
– Два месяца. Если быть точным, два с небольшим.
– А вообще как долго вы занимаетесь инкассацией?
– Да уже где-то полгода.
– И за все это время у вас не случалось подобных проблем?
Валентинов отрицательно покачал головой:
– Ни разу. – Он вздохнул. – Но, видимо, слишком долго все у нас шло как по маслу.
Во время разговора Степищев пристально наблюдал за лицом своего собеседника. Профессиональное чутье подсказывало ему, что Валентинов, мягко говоря, не совсем искренен с ним. Но Ярослав никак не мог зацепиться за какую-нибудь деталь во внешности или жестах своего собеседника, чтобы на сто процентов убедиться в том, что тот врет.
Интуиция – главное оружие сыщика, но полагаться только на интуицию нельзя. Категорически нельзя.
– Погибший Никифоров давно у вас работал? – спросил Степищев.
– Всего-навсего полтора месяца. Проявил себе как отличный работник. Пунктуальный, исполнительный. Непьющий. – Валентинов закурил сигарету. – Он бывший офицер. Капитан запаса. Уволился из армии, пробовал начать свой бизнес. Потом решил пойти в охранники, попал к нам. А я, знаете ли, сразу выделяю нормальных людей. Понял, что Толя нормальный, надежный мужик, и принял. А сейчас вот думаю, может, было бы лучше, если я бы ему тогда отказал.
– Ну, человек предполагает, а Бог располагает...
– Точно, – кивнул Валентинов.
В кабинет вошла Соня и принесла им две кружки чая. Степищев сделал глоток. Чай оказался именно такой, как надо.
– Скажите, Сергей, у вашего охранного предприятия есть враги? Может быть, конкуренты, которые хотят выпихнуть вас из этой сферы деятельности? Может быть, лично ваши враги?
– Ну враги у всех есть, – Валентинов пожал плечами. – Особенно в условиях современного рынка. Но чтобы наехать на нас в такой форме?.. Нет, слишком изощренно. Я уверен, что преступникам были нужны исключительно деньги. Я бы еще понял, если бы они подставили нас напрямую. А так что? Нас обвинить не в чем. Мы пострадали не меньше «Русьбанка». У нас сотрудник мертв, а второй при смерти. Не думаю, что в таких обстоятельствах кто-нибудь станет обвинять «Пионер».
«Так-так-так, – думал Степищев. – Что-то проклевывается. Вот только что? Что? Что? Почему я сейчас об этом подумал? Думай, голова, картуз куплю. Что именно тебя напрягло, Ярик? А пока говори, говори первое, что придет в голову».
– Знаете, Сергей, откровенно говоря, я никогда не имел дело с инкассацией. То есть общий принцип я, конечно, знаю, но не больше. Существует ли четкий график отправки денег? Или же вам сообщают дату в самую последнюю минуту?
«Либо идиот, либо пытается прикинуться идиотом, – подумал Валентинов. – Противника недооценивать нельзя, поэтому остановимся на втором варианте».
– Нет, конечно же никакого четкого графика не существует. Нам известна только приблизительная дата. Конкретное число нам сообщают лишь в конце предыдущего дня. – Он усмехнулся. – Извините, Ярослав Андреевич, но я сам бывший мент, поэтому отвечу вам прямо. У меня были все возможности предупредить грабителей о дате выемки денег.
– А сумма вам была известна?
– Точно нет, а приблизительно можно было предположить.
– Каким образом?
– Выемка денег происходит через определенное время. Поскольку мы работаем с банком постоянно, мы знаем, сколько денег проходит через наши руки. – Валентинов криво усмехнулся. – Так что видите, все очень просто. Рабочая гипотеза готова.
– Да, – рассеянно сказал Степищев, – действительно.
– А вы что, действительно подозреваете меня в причастности к этому преступлению?
– Ну, Сергей, – развел руками Степищев. – Как бывший мент вы должны понимать, что мы отрабатываем все возможные версии.
– Я понимаю, – миролюбиво улыбнулся Валентинов. – Могу я вам помочь чем-нибудь еще?
– Пока, наверное, нет. – Степищев поднялся со стула. – Спасибо за чай и за то, что нашли время побеседовать. Если понадобится, мы с вами еще свяжемся.
– Конечно, всегда к вашим услугам.
Они расстались почти что как добрые друзья. Но все время, пока он шел до машины, Степищев напряженно продолжал размышлять о том, что же именно в Валентинове заставило его напрячься. И только усевшись в машину, Ярослав понял.
«Он делал очень большой упор на то, что „Пионер“ не виноват в случившемся. Он говорил, что погибли сотрудники и что обвинять „Пионер“ в такой ситуации никто не станет. А это значит что? Это значит, что он многократно думал на эту тему еще до того, как произошло ограбление. И соответственно Сергей Сергеевич Валентинов может иметь к организации ограбления „Русьбанка“ самое непосредственное отношение. Жаль вот только, что доказать это пока нельзя».
Убитый инкассатор Анатолий Никифоров, как выяснилось, проживал в коммуналке. После четвертого звонка за дверью раздались нетвердые мужские шаги, заскрипел замок, и дверь распахнулась.
Перед Бердниковым предстал небритый мужичок в синих растянутых трениках и майке-алкашке. Мужичок был явно нетрезв.
Прищурив левый глаз, он посмотрел на Бердникова, пытаясь понять, кто именно так бесцеремонно заявился в гости. Не узнал и поэтому задал классический вопрос:
– Ты кто?
И, не дав возможности Бердникову представиться, пригласил:
– Заходи.
Константин зашел в квартиру.
Она представляла собой классическую московскую коммуналку в ее первозданном виде. Каким-то чудом ее так и не попытались приобрести в собственность «новые русские», дабы превратить в хоромы. На стене висел велосипед, прямо напротив входа стояло железное ведро, наполненное водой.
– Принес? – поинтересовался мужичок.
– Вообще-то я из милиции. – Бердников наконец-таки раскрыл удостоверение и сунул его под нос гостеприимному хозяину. – Капитан Бердников. Мне надо видеть кого-нибудь из родственников Анатолия Никифорова.
– Из милиции? – расстроился мужичок. – По поводу Толяна?
– Да, – кивнул Бердников. – Есть кто-нибудь из родственников?
– Нет, – отрицательно помотал головой мужичок. – Людмилы сейчас нет. Но она скоро должна подойти. Она в контору пошла, бумаги оформлять, еще что-то. Да ты, то есть вы, заходите. Можешь ее на кухне подождать.
Обшарпанная кухня с потрескавшейся штукатуркой и синим металлическим чайником в розовый цветочек напомнила Бердникову его собственное детство, проведенное в точно такой же квартире. Из кухонного окна открывался вид на унылый дворик с детскими качелями и песочницей. С одной стороны дворик заканчивался глухой кирпичной стеной, с другой выстроился ряд гаражей. Не современных ракушек, а старых еще советских гаражей.
Спустя несколько минут на кухню зашел мужичок. Он молча уселся на табуретку и закурил папиросу. Так и сидел, пуская клубы дыма и довольно-таки бесцеремонно рассматривая Бердникова.
Капитан, в свою очередь, тоже молчал.
Наконец мужичок громко шмыгнул носом и кашлянул.
– Убили Толяна, – произнес он с такой интонацией, как будто бы первым сообщал Бердникову эту новость.
– Убили, – согласился Константин.
– Меня Петей звать, – сообщил мужичок.
– Костя. А ты хорошо его знал?
– Конечно, знал, – подтвердил Петя. – С тех пор как они с Людмилой здесь поселились. Уже года полтора или два. Я-то сам здесь с детства живу. Родился, вырос и спился... – Петя помолчал. – Слушай, Костян, может, сообразим по-быстрому? За упокой души, так сказать? У меня есть немного.
– Не могу, Петя, – развел руками Бердников. – На службе.
– Понимаю, – сочувственно сказал Петя. – Ты тогда, что ли, покури хотя бы. А я выпью. Я же ведь, перед тем как ты пришел, слегка выпивал.
Бердников достал сигарету, положил пачку на стол.