Автостоп

— Лестно там или не лестно, но признай, что твой кузен зарвался! — воскликнул Люк. — Значит, ему кажется нормальным, что ты меня бросишь, словно я вообще в расчет не иду. Ну и тип! Впрочем, ничего другого я от него и не ждал, и я рад, что больше его не увижу.
Симон бросил на Люка испепеляющий взгляд.
— Ты рад? Ну, ты силен! А мотоцикл? А восхождение? Тебе и в голову не приходит, болван ты этакий, что ради тебя я от всего этого отказался!
Люк хотел было что-то ответить, но слова застряли у него в горле. Ну и гад же этот Фредерик!.. А их прекрасное путешествие, а дороги, которые они должны пройти вместе, а приключения, которые их ожидают в пути, — все это, оказывается, не представляет для Симона никакого интереса! И тут Люк по-настоящему обиделся.
— Если ты к нашему путешествию автостопом относишься как к какой-то повинности, то учти — никто тебя не держит! — с трудом выговорил он наконец. — Сыпь-ка ты отсюда к своему альпинисту, да поскорее, плевать я на тебя хотел!
— Ах так? — Симон стиснул зубы. — Ну, все!.. Так я и сделаю.
— Валяй, валяй! Флюгер ты! В Париже ты мне черт-те что наговорил о своем кузене, а сейчас превозносишь его до небес только потому, что он поманил тебя. А ты рад! Мотоцикла не видел! Ну, беги к своему Фредерику, да поживее, а то опоздаешь! — орал Люк, разозлившись понастоящему.
Симон остановился и молча посмотрел на Люка. Глаза его потемнели от гнева, губы вздрагивали. Потом он поправил лямку рюкзака, которая соскользнула у него с плеча, и с ненавистью сказал:
— Я флюгер? Флюгер! Ну, знаешь, это уж слишком, старичок! Раз тебе так хочется быть одному, то я готов доставить тебе это удовольствие, и сию же минуту! А я, дурак, так мучился вчера весь день, все боялся тебя обидеть… Что ж, если так, я пойду с Фредериком, ты своим «валяй, валяй» оказал мне хорошую услугу. Отправляйся-ка один к своим аренам, выкручивайся теперь сам, как сумеешь, понял?.. Привет!
Он повернулся и зашагал в сторону Фонтенбло.
  
2 2–1 = 1
 
Люк стоял растерянный. Ведь он говорил в гневе, не выбирая выражений… Он никогда не думал, что Симон может поймать его на слове. «Да нет, он вернется, как только немного успокоится, — думал Люк. — Я должен его здесь подождать, он наверняка вернется!»
Но прошли полчаса, час, потом еще полчаса, а Симон все не появлялся. Сидя на обочине дороги, Люк срывал травинки одну за другой и не знал, что ему делать дальше. Вернуться к бабушке и объясниться с Симоном? Зачем? Симон просто помешался на Фредерике, и, уж наверно, эти пижоны встретят его с восторгом, когда он объявит: «Ребята, я еду с вами в Шамони!» «В общем, так мне и надо. Я помог ему выйти из трудного положения, сам того не подозревая, — думал Люк с горечью. — А он тоже хорош! Не постеснялся дать мне понять, что отправляется со мной без охоты, и все твердил, как попугай: «Что обещано, то обещано…» Интересно, что он наплетет бабушке, чтобы объяснить, почему он вернулся один. И все тут же обо мне забудут… Ну, и в глупое же я попал положение!.. Конечно, можно вернуться в Париж, но я не доставлю этому идиоту удовольствие думать, что тот, кто обозвал его флюгером, сам повернулся от римских арен в сторону Люксембургского сада. Так что же, продолжать намеченный путь и действительно выкручиваться самому, как сумею? Так он мне, кажется, посоветовал?.. А что в конце концов! Если у меня не хватит денег, я всегда смогу поработать на какой-нибудь ферме, а за это меня будут кормить… Да пока об этом еще рано думать, у меня ведь есть двести девяносто франков!»
Люк приободрился и повеселел, ему вдруг стало стыдно, что он просидел почти два часа на обочине. К счастью, Симон отдал ему дорожную карту — вот это везение! — а впрочем, он и так знал маршрут наизусть, столько раз он его повторял про себя. Первый этап — Немур, потом Монтаржи. Ничто так не успокаивает, как быстрая ходьба по дорогам!
Люк шел в тени сосен и вдыхал полной грудью теплый смолянистый воздух. Перед ним ковром раскинулась долина, расцвеченная желтыми, зелеными и коричневыми прямоугольниками полей, и на каждом работало по трактору. Пройдя километра два, он стал чувствовать некоторую усталость. Может быть, остановить машину?.. Ему повезло: едва он поднял руку, как справа от него затормозил грузовичок. Коренастый бородач приоткрыл дверцу и улыбнулся:
— Что, парень, устал? Куда путь держишь?
— В Немур.
— Залезай! Я проезжаю Немур по пути в Монтаржи.
— О, Монтаржи, это еще лучше! — радостно воскликнул Люк. — Вы позволите мне доехать с вами до Монтаржи, месье?
— Сделай одолжение!
Кузов, правда, забит ящиками с фруктами, да как-нибудь примостишься, только поживей! Поехали!
Люк не заставил себя долго ждать, перекинул мешок в кузов и сам перемахнул через борт.
— Готов? — крикнул водитель, не оборачиваясь.
— Все в порядке!
Грузовичок рванул с места так, что Люк едва не упал.
Все же он кое-как удержал равновесие и уселся на ящик у самого борта. По обе стороны дороги снова раскинулся лес, а в просветах он видел серые скалы причудливой формы, снизу окруженные кустарником. Его гнев на Симона таял с каждым оборотом колеса, так он был горд самим собой. Автостоп, да это же просто детская игра! Если все пойдет, как сейчас, он доберется до Нима свежий как огурчик. Ну хватит мечтать: надо прикинуть, как лучше всего двигаться дальше. Насвистывая песенку, Люк вытащил из мешка дорожную карту. Сейчас посмотрим… Пятьдесят один километр от Фонтенбло до Монтаржи, а потом… Бурж… В Бурж ему почему-то не очень хотелось заезжать… Куда же тогда?.. В Клеманси?.. Или, скорее, в Сюли-на-Луаре. Этот городок находился в восьмидесяти километрах от Монтаржи, и, чтоб попасть туда, надо было сделать крюк. Но он никогда не видел Луару. Если ему удастся пересесть на другую машину, он доберется до Сюли еще засветло.
Люк снова чуть не слетел с ящика, на котором сидел, — так резко затормозил грузовичок.
— Площадь Мирабо, конечная, машина дальше не пойдет! — со смехом крикнул бородач.
— Как, как? — воскликнул Люк. — Мы уже в Монтаржи, так быстро?
— Быстро? Как видишь, я жал вовсю. Ну, спрыгивай на землю, сонная тетеря!
— Я мигом… И большое спасибо!
Как только Люк очутился на площади, он первым делом отправился в кафе. Но он с трудом нашел свободное место; зал был переполнен, по-праздничному одетые люди шутили, пели и пили вино, а дети со смехом и визгом бегали между столиками. Люку пришлось довольно долго ждать, прежде чем ему принесли два бутерброда и апельсиновый сок. Он только собирался сделать первый глоток, как маленькая девочка на бегу случайно задела его за локоть, и от неожиданности он выронил стакан.
Полная дама в красном платье бросилась к маленькой виновнице.
— Что ты натворила, Клодинетта! Только этого еще не хватало! — И добавила, оборачиваясь к Люку: — Не сердитесь на нее, но сегодня она весь день сама не своя из-за этой свадьбы. Девочку невозможно удержать на месте, а мальчишки, дети моей свояченицы, всё бегают за ней и дразнят ее. Обычно она на редкость послушная и тихая, как мышка. Сейчас я вам закажу еще стакан сока, уж это-то вы должны мне позволить.
Клодинетта воспользовалась этим монологом, чтобы убежать, а Люк, получив новый стакан апельсинового сока, энергично принялся за бутерброды. Веселье вокруг становилось все более шумным, и Люк невольно слышал обрывки разговоров. Так он узнал, что бракосочетание состоялось утром, а торжественно отпраздновать это событие гостей пригласили в загородный ресторанчик, хозяином которого был дядя дамы в красном платье. Молодые и их родители уже отправились туда на машине, а здесь все ждали какого-то кузена Габриэля, который должен был отвезти на своем автобусе остальных родственников.
— Если он сейчас не приедет, мы попадем туда только ночью, — ворчал огромного роста усач, сидевший недалеко от Люка. — Уже десять минут, третьего, подумать только! А вот Андоши наверняка уже там… «Веселое гнездышко» на полпути к Сюли. Там остается километров восемнадцать, не больше. Это, конечно, не так уж далеко отсюда, но я, право, ума не приложу, зачем нам тащиться в эту деревенскую харчевню, когда у нас в городе полно хороших ресторанов…