Божественная комедия
ФАЙЛ ОБОРВАН
«…камин.
Мощные кондиционеры.
Неслышная тень папы Софоклеса.
«Угроза катастрофы возникает, когда сознание социума становится неадекватным окружающему миру. Замордованный социум не размышляет. Спрашивается, зачем останавливать наступление психотропных веществ? – господин фон Баум неторопливо раскуривал сигару. – Что-то должно играть роль стабилизатора. – Белая юбка в круизном стиле, черная маечка на тонких бретелях, господин фон Баум смотрел на жену с обожанием. – Эволюция завела человечество в тупик. Высокие технологии довершают поражение. Только я помогаю людям расслабиться. Все равно все умрут. Но, благодаря мне, некоторые умрут счастливыми. – Он чувствовал внимание мадам Катрин, это его волновало. – Конечно, можно загнать половину человечества в лечебницы, а другую половину запугать до смерти, но подрастут новые поколения, а у них возникнут свои новые проблемы, и они тоже захотят расслабиться. Где выход? Оставить мир во власти страдания? Мой друг Пабло Эскобар однажды заколебался. Он добровольно отдал себя в руки правительства. Ни с того, ни с сего он вдруг поверил в то, что кому-то действительно хочется остановить наступление психотропных веществ. А что из этого вышло? Ты помнишь, дорогая? Представители правительства говорили с Пабло только о наркоте. Они хотели получить его бизнес».
«Я говорю о власти над временем, Карл».
«Разве это не является прерогативой Бога?»
Как истинный католик, господин фон Баум всегда подозревал жену в неверности. Он считал, что физики, которыми так активно интересовалась его жена, просто настоящие инфернальные твари. Наверное, Нобель так относился к математикам. У них там что-то не так. У них там что-то всегда круче, чем у химиков или у наркобаронов. В Париже детективы, нанятые фон Баумом, засекли (во время одной из поездок) мадам Катрин в постели с молодым теоретиком из Лионской лаборатории. Детективы записали всю беседу, если можно назвать беседой стоны и отдельные возгласы. Тем не менее, стало понятно, что у лионского физика мадам Катрин пыталась выяснить судьбу некоего Расти (Ростислава) Маленкова. Оказывается, каким-то образом глубоко засекреченный физик сумел бежать из России.
Но чаще Карл и мадам Катрин разговаривали о Родецком.
Снукер? Да, интересно. Но это не мой стиль. Господин фон Баум с наслаждением раскуривал сигару. «Смычок и струны» – апокриф. Неизвестно, существовало ли это полотно. Неизвестно, жив ли сам Снукер. Может, он спит с вонючими клошарами под одним из мостов через Сену. А может, спился. А может, ирландская проститутка действительно зарезала этого неудачника. Тем не менее, обещал Карл, если знаменитое полотно найдется, его немедленно доставят в большой зал дворца. Считай его своим, дорогая. Цена не имеет значения. Потом, улыбался господин фон Баум, я надежно упрячу полотно в сейф. Зачем? Да затем хотя бы, что, постоянно глядя на «Смычок и струны», ты постоянно будешь думать только о Родецком. Глядя на «Стог» Клода Моне, ты постоянно думаешь обо мне, а вот с полотном Снукера так не получится.
Однажды мадам Катрин рассказала мужу о некоем парижском прокуроре Шаспи.
«Цвет бороды был исчерна-седой, и ей волна волос уподоблялась, ложась на грудь раздвоенной грядой ». В свое время прокурор курировал дело о загадочном убийстве поэта-авангардиста Жана Севье, владельца маленького, потерявшего популярность ресторанчика. Убийство случилось до встречи мадам Катрин с господином бароном Карлом фон Баумом. Некому было ее защитить, и у нее не было денег. Чтобы не чувствовать жадных пальцев неистового прокурора, подозреваемая мадам Катрин шептала про себя стихи, заученные еще в школе.
Вечное несовпадение интересов.
Похотливый самец и звездное небо.
Черт с ним, пусть кончит и разорвет купюру.
«И мы плывем, пылающею бездной со всех сторон окружены ».
Позже, в Колумбии, мадам Катрин совершенно случайно узнала (от папы Софоклеса), что ее милый лионский теоретик попал в какую-то ужасную автомобильную аварию, а владелец прогоревшего ресторанчика поэт-авангардист Жан Севье вовсе не был убит, а покончил с собой. Так что, возня с прокурором была просто им же самим и спровоцирована. Мадам Катрин не удивилась, узнав, что однажды и прокурора нашли в городском канале. И желудок его был набит живыми лягушками.
«Если хотите правду, – качал головой господин фон Баум, – я лично давно не хочу ничего особенного. Я за всеобщую атрофию страстей. Ненавижу суету, горлопанов, политиков, ненавижу алкоголиков и белые квадраты. Большую часть человечества следует обратить в „царские хемуу“. Было у древних египтян такое сословие, их в любое время могли бросить на строительство пирамид, на рытье каналов, на возведение новых храмов. Нужна большая энергия, дорогая, – улыбался господин фон Баум, – чтобы жить рядом с красотой. Иначе самая совершенная красота превращается в привычку. И вообще, дорогая, – поднял бокал господин фон Баум. – Есть масса способов быстро восстанавливать душевное равновесие».
«Например?»
«Выпишите на бумажку все, что любите и что ненавидите».
Он выпустил клуб ароматного дыма. «А потом попытайтесь уравнять столбцы».
ФАЙЛ ОБОРВАН
ОБОЖАЮ
Деньги
Нежность
Много денег
Уверенных мужчин
Секс вдвоем
Секс с любимым
Разнообразный секс
Восточные рынки
Дождливые дни в Париже
Потаенный секс
Картины Снукера
Классическую музыку
Ванны под открытым небом
Ходить босиком по холодному паркету
Обожание
Деньги
НЕНАВИЖУ
Деньги
Грубость
Снукера
Гостиницы
Лгунов, обещающих ключи от рая
Дождливые дни в Париже
Ворованные картины
Нетрезвый секс
Уродов
Обезьян
Стариков
Приятельниц
НЕТ ДОСТУПА
«…кофе.
«Segodnia dash mne? »
«У тебя небогатая фантазия».
«Привезли гринго, – папу Софоклес не смущала его фантазия. – Наверное, тебе лучше перейти в библиотеку».
«Почему?»
«Сюда могут донестись крики».