Цветы для Чирика

«Нет!»
И объяснил, скорее себе, чем Куделькину:
«Капитан Маслов хорошо работал… Он просто замечательно работал… Таких работников немного… Жаль парня… Он очень интересно работал… В последнее время капитан Маслов держал нас в курсе самых разных событий…».
«Каких именно?»
Полковник Лыгин поднял глаза и впервые за время обеда взглянул на Куделькина в упор:
«Не забывайтесь, Юрий Иванович… Разве подобное знание входит в вашу компетенцию?.. Разве полковник Зимин не успел объяснить вам ваше конкретное задание?.».
«Успел, – не скрывая раздражения ответил Куделькин. Он не понимал, чего от него хочет полковник. И чтобы не затягивать молчания, сам спросил: – У капитана Маслова осталась семья?»
«К счастью, нет… С этим легче… – ответил полковник. – Капитан Маслов уже месяц как в разводе с женой…».
«Но у него, кажется, остались дети?»
«Да. Двое».
«Тогда при чем тут развод? Разве это не его семья?»
Полковник снова в упор взглянул на Куделькина. Это был нехороший взгляд. Колючий взгляд. Усталый и неприятный. Во взгляде полковника читалось какое-то решение.
«Это что, тоже входит в вашу компетенцию, Юрий Иванович?.. Вы заставляете меня быть грубым… Это же не ваше дело… Сугубо не ваше дело… С этим, Юрий Иванович, пусть разбирается профсоюз…».
И покачал головой:
«В нашем деле без потерь не бывает».
«А радиостанция, которую нашли в квартире Маслова? – хмуро спросил Куделькин. – Для чего понадобилась капитану радиостанция?»
«Радиостанцию капитан Маслов получил с разрешения полковника Зимин, – сухо ответил Лыгин. – Вы отлично знаете, Юрий Иванович, что капитан Маслов работал в прямом подчинении полковника Зимина… Как и вы, кстати… Не уверен, что вам следует знать такие вещи, – еще раз подчеркнул Лыгин, – но для пользы дела могу намекнуть. Капитан Маслов действительно постоянно держал нас в курсе интересных событий…».
Полковник в очередной раз вскинул взгляд на Куделькина и до Куделькина вдруг дошло.
Полковник Лыгин, понял он, притащил меня в ресторан вовсе не ради предварительного отчета о случившемся в сауне ремзавода. Полковник Лыгин глубоко плевал в данный момент и на капитана Маслова, и на его семью, и на полковника Зимина. Да и на него, на Куделькина, Лыгин тоже плевал. Все эти вопросы и ответы полковника – игра. Всего на всего игра. Просто полковник хочет что-то узнать… Узнать от него, от капитана Куделькина… Полковник Лыгин хочет узнать что-то такое, о чем, как он думает, могу знать только я… Он считает, что об этом что-то могу знать только я… Он ведь не зря вслух напомнил о том, что мне полагается знать и что мне не полагается знать… Если он пишет нашу беседу на диктофон, а он явно пишет, подумал Куделькин, эта фраза в будущем может стать ключевой… Эта фраза обеливает полковника… Любой эксперт скажет, что в данной беседе более загадочно выглядел именно капитан Куделькин… Затащив меня в этот ресторан, полковник явно рассчитывал на мою усталость… Ему необходимо вытянуть из меня что-то важное… Он не собирается задавать прямой вопрос, он надеется, что я проговорюсь… Но тут он ошибся… Он явно переоценил свои силы… Чтобы я раскололся, Ему надо было угостить меня водочкой… Он тоже устал, вымотался, вот от того и нервничает…Дергается…
Но что хочет узнать полковник? И при чем тут Маслов?
Сам Куделькин никогда не был близок с капитаном Масловым. Даже не приятельствовал с ним.
И что такое я могу знать лучше, чем полковник Лыгин? – недоуменно подумал Куделькин.
«Вот что, Юрий Иванович, – внезапно поднял голову Лыгин. – Расскажите-ка мне еще раз о том, как в аэропорту Толмачево вы не смогли встретить полковника Зимина».
Значит, он меня действительно пишет.
Теперь Куделькин был в этом уверен.
Диктофон у Лыгина в кармане. Он меня пишет с самого начала. Может, еще с перрона. Зачем-то это надо полковнику.
«Извините, что спрашиваю об этом в пятый раз».
Полковник Лыгин имел право задавать подобные вопросы Хоть в пятый, хоть в десятый раз. В отсутствие полковника Зимина, руководство операцией автоматически переходило к полковнику Лыгину.
«Ладно… – хмуро кивнул Куделькин. – Я, Иван Федорович, конечно, предпочел бы выспаться, чем в пятый раз отвечать на один и тот же вопрос, но если это надо для дела…».
«Надо, – подтвердил полковник. – Для дела».
Стараясь не торопиться, давя в себе внутреннее раздражение, Куделькин рассказал.
Он, капитан Куделькин, выехал в Толмачево утром, примерно за час до прихода московского борта. Времени вполне хватало. Был даже небольшой запас. Полковник Зимин уже находился в воздухе и знал, что Куделькин встретит его в аэропорту на машине. Никаких происшествий на борту и в аэропорту не было зафиксировано, тем не менее, встретить полковника не удалось. По дороге в аэропорт, где-то километрах в десяти от поселка Толмачево, в служебную «Волгу», на которой ехал Куделькин, врезалась «Тойота» с тремя скандальными пассажирами. На то, чтобы их успокоить, привести машину в порядок и добросить пострадавших пассажиров до аэропорта, ушло не менее получаса. Столкновение оказалось чисто случайным. Это выяснено. Пассажиры и водитель «Тойоты» досконально проверены. Такие происшествия действительно случаются… К сожалению, в аэропорту капитан Куделькин появился в тот момент, когда пассажиры московского рейса уже покинули борт прибывшего самолета. На заранее условленное место встречи на площади перед зданием аэропорта полковник Зимин не вышел. Поиски в аэропорту и в окрестностях до сих пор ничего не дали.
«Варианты?»
Вариантов было не мало.
Полковник Зимин мог воспользоваться частной машиной и уехать в направлении, известном только ему… Он мог стать случайной жертвой не установленных преступников… Он мог умереть, скажем, от неожиданного сердечного приступа… Наконец, он мог взять билет и улететь в Москву другим рейсом или, опять же, взяв частника, уехать в Кемерово, в Барнаул, в Томск, в Бийск… Да куда угодно!..
Варианты нелогичные, но возможные.
Правда, большинство из них не выдерживало серьезной критики.
Например, такой факт.
Абсолютно точно известно, что полковник Зимин имел с собой радиотелефон. Это, кстати, входило в обязательные условия выполняемой работы. Но почему-то радиотелефоном Зимин не воспользовался. Разумеется, спецслужбы пытались и до сих пор активно пытаются связаться с полковником. Но успеха нет. Или радиотелефон Зимин вне досягаемости, или он отключен, или ни сам Зимин, ни те случайные или неслучайные люди, в руках которых мог оказаться радиотелефон Зимина, не желают по каким-то своим причинам поднимать трубку.
«А бабы?.». – с прямотой усталого человека спросил Лыгин.
Куделькин поморщился.
Бабы, это точно, были слабым звеном.
Полковник Зимин всегда слыл бабником.
Сойдя с борта, любвеобильный полковник мог, скажем, сразу заторопиться к одной из своих баб. Известно, что в последнее время Зимин одновременно крутил роман с тремя женщинами. Проверили всех. Ни у одной полковник не появлялся. На всякий случай негласное наблюдение ведется за всеми тремя. Но, похоже, это дохлый номер. Ведь могла быть и четвертая… И пятая… И шестая…
Наконец, Зимин мог познакомиться с женщиной в самолете…
Правда, последнее вступало в противоречие со служебной обязательностью полковника Зимина…
«А преступление? Несчастный случай?»
«Прорабатываются все возможные версии. Подробно изучены сводки всех происшествий, случившихся в аэропорту и в его окрестностях за последние сутки. Подробно опрошены милиционеры и сотрудники спецслужб, дежурившие в аэропорту и в его окрестностях в день прихода внуковского борта. Досконально проверены больницы и морги. На всякий случай потрясли даже всех доступных на сегодня криминальных авторитетов… Ничего…».
«Прошерстили пассажиров самолета?»
«Разумеется… Кое-кто запомнил крепкого человека в прекрасно пошитом черном костюме… Стюардесса утверждает, что при интересующем нас пассажире находились спортивная сумка и черный „дипломат“… И то и другое пассажир не оставил в багажном отсеке, а взял с собою в салон… И сумку и „дипломат“ указанный пассажир держал в ногах под креслом… Видимо, не хотел, чтобы вещи исчезали из поля его зрения…».