Свидетель обвинения

По мере того как вырисовывался страшный портрет обвиняемого, присяжные, настроенные поначалу доброжелательно, резко посуровели. Но было заметно и другое. Отношение к Ромейн тоже изменилось, ибо ей не хватало беспристрастности, злоба сквозила в каждом ее слове. 
С грозным и важным видом встал защитник. Он заявил, что все сказанное свидетельницей - злобный вымысел. В роковой вечер ее не было дома, и она, естественно, не может знать, когда вернулся Воул. Он также сообщил присяжным, что Ромейн Хейльгер состоит в любовной связи с другим мужчиной, ради него и наговаривает на обвиняемого, обрекая его на смерть за преступление, которого он не совершал. 
С поразительным хладнокровием Ромейн отвергала все предъявленные ей обвинения. 
И тогда при полной тишине в затаившем дыхание зале было прочитано письмо Ромейн Хейльгер: 
Макс, любимый! Сама судьба отдает его в наши руки. Он арестован! Его обвиняют в убийстве какой-то старухи; его-то, который и мухи не обидит! Ах, наконец пришло время отмщения! Я скажу, что в ту ночь он пришел домой весь в крови и сам во всем признался. Его отправят на виселицу, и он узнает, что это я, Ромейн Хейльгер, послала его на смерть. Воула не будет, и тогда - счастье, мой дорогой! После стольких лет... Наше счастье. Макс! 
Эксперты готовы были тут же под присягой подтвердить подлинность почерка, но в этом не было необходимости. Ромейн Хейльгер призналась: Леонард Воул говорил правду, лгала она. 
Теперь, когда показания главного свидетеля обвинения потеряли силу, ничего не стоили и слова государственного обвинителя. 
Сэр Чарлз призвал своих свидетелей. 
Воул был допрошен вторично и ни разу не сбился, не запутался во время перекрестного допроса. И хотя не все факты говорили в его пользу, присяжные, почти не совещаясь, вынесли свой приговор: невиновен! 
Мистер Мейхерн поспешил поздравить Воула с победой. К нему, однако, было не так-то просто пробраться, и адвокат решил подождать, пока разойдется народ. Судя по тому, как он принялся тереть стекла пенсне, он здорово переволновался. Про себя мистер Мейхерн отметил, что у него, пожалуй, вошло в привычку: чуть что, браться за пенсне. Вот и жена говорит ему то же самое. Ох уж эти привычки, прелюбопытнейшая вещь! 
Да, все-таки чрезвычайно интересный случай. И эта женщина, Ромейн Хейльгер... Как ни старалась казаться спокойной, а сколько страсти обнаружила здесь, в суде! 
Едва Мейхерн закрывал глаза, перед ним тотчас возникал образ высокой бледной женщины, охваченной порывом неистовой страсти. Любовь ли., ненависть ли... И это странное движение пальцев... 
И ведь у кого-то он уже видел точно такое. Но у кого? Совсем недавно... 
Мистер Мейхерн вдруг вспомнил, и у него перехватило дыхание: мисс Могсон из Степни! 
Не может быть! Неужели?! 
К нему подошел сэр Чарлз и положил руку ему на плечо: 
- Ну что, еще не успели поздравить нашего клиента? Был на волоске от виселицы. Идите к нему. 
Мистер Мейхерн деликатно снял со своего плеча руку королевского адвоката. 
Сейчас ему хотелось только одного: увидеть Ромейн Хейльгер. 
Но встретиться им довелось много позже, а потому место встречи большого значения не имеет. 
- Итак, вы догадались, - сказала она, - Как я изменила лицо? Это было не самое трудное; при газовом свете разглядеть грим довольно трудно, а остальное... Не забывайте, что я была актрисой. 
- Но зачем?.. 
- Зачем я это сделала? - спросила она, улыбаясь одними губами. - Я должна была спасти его. Свидетельство любящей и безгранично преданной женщины - кто бы ему поверил? Вы сами дали мне это понять. Но я неплохо разбираюсь в людях. Вырвите у меня признание, уличите в чем-то постыдном; пусть я окажусь хуже, недостойнее того, против кого свидетельствую, и этот человек будет оправдан А как же письма? 
- Ненастоящим, или, как вы это называете, подложным, было только одно письмо, верхнее. Оно и решило дело, - А человек по имени Макс? 
- Его нет и никогда не было. 
- И все же, мне кажется, - сухо заметил адвокат, - мы сумели бы выручить его и без этого спектакля, хотя и превосходно сыгранного. 
- Я не могла рисковать. Понимаете, вы ведь думали, что он невиновен. 
- Понимаю, миссис Воул. Я думал, а вы знали, что он невиновен. 
- Ничего-то вы не поняли, дорогой мистер Мейхерн. Да, я знала! Знала, что он.., виновен!..