Смерть, живущая в доме

— Ханне?
— Ну да. Религиозный фанатизм может толкнуть человека на что угодно.
— Кстати, надо бы сказать доктору Бартону. Что-то она совсем плоха.
— Быстро же это с ней произошло, если верить мисс Логан.
— Кажется, у религиозных фанатиков всегда так, — сообщил Томми. Десятилетиями тихонько распевают у себя в спальне безобидные гимны, а в один прекрасный день — бац! — крыша поехала, и они становятся агрессивными.
— Да уж, кого и подозревать, как не ее, — задумчиво протянула Таппенс. Хотя, есть у меня одна идея… Она замолчала.
— Ну? — подтолкнул ее Томми.
— Вообще-то это не совсем идея — скорее, предубеждение.
— Против кого-то? Таппенс кивнула.
— Томми, тебе нравится Мэри Чилкот? Томми подумал.
— Ну, вообще-то да. Она произвела на меня впечатление весьма толковой и деловой девушки, может, конечно, чересчур деловой, но уж, во всяком случае, заслуживающей всяческого доверия.
— А тебя не удивляет, что она почти не расстроилась?
— В какой-то мере это говорит в ее же пользу. Ну, то есть, грубо говоря, если б это сделала она, то уж точно старалась бы казаться убитой горем.
— Наверное, так, — вздохнула Таппенс. — Непохоже к тому же, чтобы у нее был мотив. Невозможно представить, чего ради ей учинять такую бойню.
— Думаю, слуги тут тоже ни при чем?
— Непохоже. Тихие, милые люди. Интересно, что собой представляла погибшая горничная, Эстер Квинт?
— Иными словами, если она была молодой и красивой, то могла быть как-то замешана в преступлении?
— Ну да, примерно в этом духе. — Таппенс вздохнула. — Никакого просвета.
— Думаю, полиция быстро доберется до сути.
— Ох, Томми, лучше бы это были мы. Кстати, ты заметил меленькие красные точки на руке мисс Логан' — Что-то не припомню. А что с ними такого?
— Похоже на следы от инъекций, — объяснила Таппенс — Ну, наверное, работа доктора Бартона.
— Сорок уколов? Вряд ли.
— Кокаин? — немедленно оживился Томми.
— Я думала об этом, — сказала Таппенс, — но со зрачками у нее все в порядке. Кокаин или морфий сразу дадут реакцию. Да и не похожа она на наркоманку — в ее-то возрасте.
— Да уж, сплошная набожность и респектабельность, — согласился Томми.
— Как все сложно, — вздохнула Таппенс. — Мы уже столько этим занимаемся, а не продвинулись ни на шаг. Кстати, не забыть бы заглянуть к доктору на обратном пути.
Дверь у доктора им открыл долговязый парнишка лет пятнадцати.
— Мистер Блант? — осведомился он. — Доктора нет, но он просил передать это, если вы зайдете.
Он протянул Томми конверт, и тот, вскрыв его, нетерпеливо впился глазами в послание.
«Уважаемый мистер Блант!
Есть все основания полагать, что на этот раз в качестве яда был использован рицин, растительный белок, обладающий невероятно токсичным действием. Прошу вас пока сохранять это в тайне».
Томми даже выронил записку, но поспешно ее подхватил.
— Рицин, — озадаченно пробормотал он. — Ты что-нибудь знаешь об этом, Таппенс? Ты вроде неплохо разбиралась в таких штуках.
— Рицин, — задумчиво повторила Таппенс. — Олеум рицини. Касторовое масло.
— Касторка! — скривился Томми. — Недаром я всю жизнь терпеть ее не мог.
— Да нет, касторка тут ни при чем. Просто ее получают из того же растения, из семян которого выделяют рицин. Кажется, я видела его у Рэдклиффов в саду высокое такое, с блестящими листьями.
— Хочешь сказать, кто-то выжал из него содержимое прямо, так сказать, не выходя из дома? Как насчет Ханны?
— Вряд ли. Слишком для нее сложно. Внезапно Томми издал возбужденный возглас:
— Книга! Надеюсь, я ее не забыл. Нет, здесь, в кармане.
Он вытащил ее и принялся яростно листать страницы.
— Так я и думал! Вот на этой странице она была открыта. Видишь, Таппенс? Рицин!
— Ты можешь понять здесь хоть что-нибудь? — жалобно спросил он.
Таппенс отобрала у него книгу.
— Конечно. Все довольно просто.
Держась за руку Томми, она брела, с головой уйдя в книгу, и захлопнула ее с оглушительным звуком только у самых ворот дома.
— Томми, предоставь все мне, ладно? Ведь на этот раз именно я бычок, пробывший на арене больше двадцати минут.
Томми кивнул.
— Ладно, Таппенс. Теперь ты капитан корабля, — торжественно объявил он. Мы просто обязаны докопаться до сути.
— Прежде всего, — сказала Таппенс, когда они вошли в дом, — мне надо задать мисс Логан еще один вопрос.
Она взбежала по лестнице. Томми поспешил следом. Таппенс резко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла.
— Это вы, милочка? — осведомилась мисс Логан. — Знаете, слишком вы молоды и привлекательны для работы детектива. Нашли что-нибудь?
— Да, — ответила Таппенс, — нашла. Мисс Логан вопросительно подняла брови.
— Не знаю, как насчет излишней привлекательности, но, будучи слишком молодой, я успела все же поработать в госпитале во время войны и кое-что узнала там о лечении сывороткой. О том, например, что если вводить рицин малыми дозами, то в организме к нему возникает иммунитет. Это, собственно, основы иммунологии, и вам они прекрасно известны. Вы, мисс Логан, вводили себе рицин, чтобы вызвать к нему иммунитет. После чего преспокойно вместе со всеми съели отравленное пирожное. Вы помогали своему отцу в его опытах, поэтому прекрасно знаете и как действует рицин, и как он получается из семян безобидного на первый взгляд растения. Вы нарочно выбрали день, когда Денис Рэдклифф должен был отсутствовать за ужином. Его никак нельзя было отравить вместе со всеми: вдруг бы он умер раньше Лоис Харгривз? Ведь ей суждено было погибнуть первой, а ее деньгам — перейти к нему по наследству. И только после его смерти они перешли бы к вам, ближайшей его родственнице. Помнится, утром вы говорили, что его отец — ваш двоюродный брат?
Старуха с ненавистью пожирала Таппенс глазами. И в этот момент в комнату ворвалось само безумие в облике Ханны, неистово размахивающей горящим факелом.
— Слово сказано. Здесь зло. Я видела, как зло читает книгу и как оно улыбается, и я знала. Я нашла книгу, нашла страницу, но не смогла понять. Господь вразумил меня. Она ненавидела мою хозяйку, ее светлость. Зависть и ревность вечно точили ей сердце. Она ненавидела и мою кроткую Лоис. Но грешники погибнут, пламень Господень пожрет их.
Размахивая факелом, она ринулась к постели.
— Уберите ее! — взвизгнула мисс Логан. — Да уберите же! Все это правда, только уберите ее!
Таппенс рванулась к Ханне, но, прежде чем она успела выхватить и затоптать факел, полог над кроватью уже занялся. Подоспевший с лестничной площадки Томми едва успел сорвать его и сбить языки пламени подвернувшимся под руку ковриком. Расправившись с огнем, он поспешил на помощь к Таппенс, и вдвоем они кое-как одолели разъяренную Ханну.
Как раз в этот момент в комнату стремительно вошел доктор Бартон. Чтобы ввести его в курс событий, много слов не потребовалось. Он тут же подошел к кровати, схватил руку мисс Логан и, вздрогнув, тотчас же отступил назад.
— Она мертва, — объявил он. — Ее организм не выдержал шока. Что ж, может, в данных обстоятельствах оно и лучше.
Он помолчал.
— Кстати, в бокале для коктейля тоже оказался рицин.
— Лучшего конца для всей этой истории трудно и придумать, — сказал Томми, когда они, препоручив Ханну заботам доктора, остались с Таппенс одни. — Ты была просто изумительна.
— Только вот Ано здесь оказался почти ни при чем, — вздохнула Таппенс.
— Его шуточки были бы здесь совсем не к месту. Как вспомню эту девушку. Ужасно. Но ты, Таппенс, ты была просто изумительна, извини, что повторюсь. Я горжусь тобой. Перефразируя известное выражение: «Большое дело: быть такой умной, а с виду не казаться таковой».
— Томми, — сказала Таппенс, — ты самая настоящая свинья.