Прекрасный новый мир
– Повинуюсь, господин…
3
Грон проснулся от крика петуха. Он разлепил глаза и ошалело повел головой. Судя по громкости крика, петух должен был находиться где-то в районе подмышки, ну, в крайнем случае, на расстоянии вытянутой руки. Но, кроме лошадей, поблизости никого не было. Грон блымнул глазами и повернулся на другой бок, собираясь поспать еще, но в этот момент петух завопил снова. Нет, он был не в конюшне, но при такой луженой глотке этой чертовой птицы данным фактом можно и пренебречь, ибо столь громкий крик просачивался сквозь крытую дранкой крышу с минимальными потерями. Грон глухо выругался и сел.
Замок герцога Эзнельмского он покинул почти седмицу назад. Тайком. Не сообщив никому о том, что собирается бежать. Даже Таю и Борнусу. А что еще прикажете делать? Тот Безымянный оказался не одинок в своем стремлении служить Грону.
Ввалившись в спальню, Грон позволил перепуганному Соболу забраться под одеяло и накрыться им с головой. Не слишком типичная реакция для пятнадцатилетнего пацана, но ведь с ним произошло что-то настолько ужасное, что рассудок отказывался в это верить. Безымянный назвал его господином! И выразил готовность повиноваться! Но ведь Владетель вряд ли приказал своим слугам повиноваться кому бы то ни было в замке, кроме новоиспеченного герцога. Он, скорее всего, вообще не представлял, что в этом замке живет некий юноша по имени Собол. Нет, возникни в том необходимость, совершенно понятно, что он смог бы выяснить о Соболе все. И довольно быстро. Но зачем ему это? Кто такой Собол, чтобы им заинтересовался Владетель? Или… все начинается по новой, и в этом мире тоже есть технология, позволяющая засечь перенос сознания? Но почему тогда Безымянный не попытался сразу же убить Грона, а, наоборот, выказал готовность повиноваться ему? Голова раскалывалась от вопросов. Грон некоторое время лежал, ожидая, пока отчаянно колотящееся в груди сердце хоть немного умерит свой ритм и ему удастся вновь вернуть себе более-менее надежный контроль над телом Собола, а потом откинул одеяло и повернул голову. Борнус и Тай сидели на кровати Тая, которая стояла у противоположной стены, и испуганно смотрели на него. Грон сел на кровати.
– Ну чего уставились? – несколько грубовато пробормотал он.
Тай мгновенно наклонил голову, отводя глаза, а Борнус испуганно дернул кадыком. Грон принялся поправлять рубаху. В спальне повисла напряженная тишина. Оба юных пажа осознавали, что там, в коридоре, на их глазах произошло нечто невероятное, но как к этому относиться, пока было непонятно. Первая реакция была привычной. Все, кто жил в этом мире, давно четко усвоили, что все, связанное с Владетелем, – страшно и запретно. Так что изначальной реакцией на произошедшее был страх. Но вот уже прошло десять минут, и ничего ужасного ни с кем не приключилось. На смену страху начало пробиваться неуемное юношеское любопытство.
– Собол, а чего это он? – наконец осмелился обратиться к приятелю Борнус.
– А я знаю? – отозвался Грон.
Ему наконец-то удалось взять под контроль адреналиновый выброс, поэтому теперь он мог общаться со своими приятелями относительно спокойно. Тай осмелился поднять глаза и окинул старого, но внезапно открывшегося с незнакомой стороны приятеля любопытным взглядом.
– А ты взаправду можешь чего-нибудь приказать Безымянному?
– Да откуда мне знать? – пробурчал Грон. – Пробовать это я совершенно не собираюсь.
Оба приятеля понимающе кивнули. Вот еще, идти наперекор воле Владетеля – дураков нет… Но с другой стороны, все в этом мире происходит по воле Владетеля, значит, то, что Безымянный выказал готовность повиноваться Соболу, несомненно, тоже его воля… Или нет? Подобный теологический тупик оказался совершенно непроходимым для недостаточно развитых юношеских мозгов (впрочем, не исключено, он оказался бы таковым и для мозгов намного более развитых и изощренных), так что Тай отбросил всякие рассуждения и перешел к конкретике:
– А почему?
– Потому что потому, – отрезал Грон.
Ну не объяснять же мальчишке, как по идее должен отреагировать один из… богов, что ли (он пока так до конца не разобрался, кто же такие Владетели), этого мира, выяснив, что один из его слуг, до сего момента считавшихся априори абсолютно ему преданными, внезапно выразил желание повиноваться кому-то другому. Причем тому, кому он такого права не делегировал… Или все-таки делегировал? Грон стиснул зубы. Ну что за загадка?! Так знает Владетель что-то о нем или это какая-та ошибка, накладка?.. Вызванная, например, неким сбоем в одном конкретном Безымянном либо тем, что его, Грона, то есть Собола, сильно поранила магическая тварь, созданная с помощью силы Владетеля, и от его организма до сих пор неким образом попахивает магией Владетеля. Или еще какими-то пока еще непонятными причинами. Ну, скажем, как это часто бывает в бульварных романах, его мамашка пригуляла его с Владетелем. Вроде как здесь принято считать, что этот самый Владетель выглядит вполне человекообразно…
– Слушай, а может… – подал голос Борнус, возбужденно сверкая глазками.
– Нет, – жестко отозвался Грон. – И вообще, давайте ложиться спать. Поздно уже. Кто знает, как оно завтра все будет.
Тай и Борнус разочарованно переглянулись, но Грон был прав. Поэтому, еще немного пошушукавшись, оба пажа разобрали постели и улеглись, затихнув довольно быстро. Грон еще некоторое время лежал в своей кровати, ожидая, пока дыхание приятелей окончательно выровняется, а затем медленно, стараясь не выдать себя ни единым звуком, сел. Тело немного затекло. Оно же все еще оставалось хоть и довольно развитым, но пока недостаточно натренированным телом пятнадцатилетнего юноши, находящегося в самой серединке пубертатного периода. И настойчиво требовало движения. Грон некоторое время сидел, прислушиваясь к мерному сопению Тая и Борнуса, а затем положил руку на грубую спинку своей кровати и рывком поднялся. Ногу слегка прострелило болью. Кровать скрипнула. Грон замер, прислушиваясь, но оба его соседа по спальне продолжали мерно дышать. Грон перевел дух и осторожно двинулся к двери.