Нижний уровень – 2

Немного вытянутое лицо, немного непропорционально маленькие, словно припухшие глаза. Трудно сказать, какой девочка станет, когда вырастет. Может превратиться в нечто мужеподобное, а может даже стать довольно красивой, такой тип «энергичного лица». Лицо недоброе, верно. И кстати, Пемброк мог выдавать ее за свою дочь, что-то общее в лицах есть.
– Как бы мне снять копию с этой папки? – спросил я.
– Я дам копию, у меня их несколько, – усмехнулся Майк. – Всегда надеялся на то, что это все, – он снова хлопнул ладонью по папке, – сдвинется с мертвой точки когда-нибудь. Я пытался искать, но все дороги вели в пустоту, везде был тупик. Все случилось давно, даже свидетели уже умерли. Пемброк тоже, наверняка, на фото он не молод…
– Пемброк жив, скорее всего, – прервал его я. – И даже выглядит почти что так же, как и тогда.
– Не понял?
– Пемброк не совсем человек. – Я уставился Бисону-старшему в глаза. – Или даже уже совсем не человек.
– А если подробней? – вмешался Коди.
– Подробней чуть позже, – покачал я головой. – Пока прими на веру. Ты слышал про убийство Марка Килроя в Матаморосе, в Мексике? Это было в начале восьмидесятых?
Оба Бисона задумались, затем отрицательно покачали головой.
– Поищи информацию, там довольно много доступного. Так вот Пемброк к этому тоже причастен. Его видели, его описали, он практически не изменился. Вот смотри, это лицо человека со слов очевидца. – Я нашел в планшете нужную картинку, показал им фоторобот.
– Похож, – сразу сказали оба Бисона.
– Я тоже так думаю. Потом поговорим о нем. Да, и кто может мне помочь найти все дома, в которых произошли убийства?
– Я могу, – сказал Коди. – Покажу места. Домов не осталось. На паре мест выстроены новые. Поехали?
  
Глава 10
 
Выехали на двух машинах, потому что я потом поеду в сторону Финикса, в Паркер уже возвращаться не буду. Красная «Такома» шла впереди, я тянулся следом. На полу перед соседним сиденьем лежала сумка с копией той папки, что Майк мне показывал. Доберусь до дома и засяду за чтение. Может быть, что-то дополнительное узнаю о «седоватом джентльмене» Пемброке, или как там его на самом деле, потому что он упоминается везде в этой истории.
Он специально искал вот таких детей? Каких? Как-то приходит на ум формулировка из сериала: «рожденные без души». Инвалиды. Бывают без ног, бывают без глаз, а бывают и без души. Как их искал Пемброк? Как находил?
Я вспомнил Луис Гонсалес, а если точнее, то что я чувствовал, когда оказался рядом с ней. Я чувствовал спуск вниз, как будто он действительно рядом. Рядом с другими нелюдями я ничего подобного не ощущал, даже тогда, когда пытал в сыром бункере в джунглях Джонсона, рядом с Энн Хилли испытывал лишь какое-то иррациональное к ней влечение, а вот Луис была другой. И ради Луис они даже рискнули, они провели целую операцию, подвели своего человека, японку Сатори. Что настолько ценное было в ней?
Пемброк искал таких же, которых чувствуешь сразу? Не все чувствуют, но такие, как я… или он. Интересно, а какие Джасмин Роджерс и Эрик Браун? Я ведь никогда поблизости от них не стоял. Их я почувствую?
Нет, не зря они там делятся на какие-то касты. Чего-то я пока не знаю. Многого не знаю.
Зазвонил телефон – Коди. Я ответил на звонок, попутно подумав, что надо было ему выдать одну из двух раций, что лежат у меня под задним сиденьем, это удобно, когда на двух машинах едешь и не нарушаешь ничего.
– Сначала подъедем к дому Макади, он ближе всего.
– Как скажешь, вы лучше знаете место.
Дом Макади, насколько я помнил, принадлежал уже к общине Саломи, а мы как раз и подъезжали к этому городку. Справа показался трейлерный парк за загородкой типа как для скота, слева – заправка и пара магазинчиков, включающих обязательный почти по всей Америке «Антик-шоп», в каком продают или просто старье, или подделки под старье в расчете на наивных проезжих туристов.
За магазинчиком «Такома» свернула налево, ну и я следом за ней. Справа мелькнула красно-белая вышка мобильной связи, слева – что-то вроде фермерского хоздвора, большого. Вокруг так и тянулась чуть заросшая сухим кустарником пустыня, а в ней тут и там виднелись скопления обычно белых амбаров, ангаров, гаражей, цехов – какие-то фермерские производства. Километра через три после поворота увидели рядом с дорогой небольшой рынок под тентами, а может, и не рынок, а мне просто так показалось, может, даже трейлер-парк, а еще через километр справа от шоссе я разглядел немалого размера ангар за скоплением кустарника.
«Такома» прижалась к обочине, остановилась. Водительская дверь открылась, ну и я тоже вышел.
– Это немного странно, – сказал Коди, показывая в сторону ангара. – Это место никто никогда не хотел покупать, оно считается совсем плохим, да и говорят, что люди здесь себя чувствовали не слишком хорошо.
Ангар, насколько мне удавалось разглядеть, был совсем новым. Обычный большой ангар, почти такой же, в каком у меня и офис, и склад, и производство квартирует.
– Дом Макади стоял прямо там, – пояснил Коди.
– Место купили?
– Не знаю. Может, взяли в аренду, но вообще оно было на продажу. Оно было на продажу уже последние шестьдесят лет, им какой-то фонд владел. Хочешь попробовать зайти туда? В случае чего я могу показать бляху.
Ну да, он коп, это нормально.
– Я бы зашел осмотреться. Глянул бы, что там за люди.
В конце концов, если там что-то вроде цеха, на вторжение посторонних, думаю, особенно никто не обидится. В такие места люди приходят, так что это нормально.
Машины снова тронулись с места, неторопливо преодолели расстояние до ворот, закрытых, кстати, на повторный шлагбаум, остановились. Выбравшись из кабины, я привычно коснулся рукой края пистолетной рукоятки под рубашкой. Коди повесил на ремень открытый бумажник с бляхой, а я свою, не думая ее демонстрировать, но действуя «в унисон», повесил на шнурке на шею. Если представится Коди, то я смогу автоматически закосить под копа.
Полдень, самое пекло накатило. Видно, как колеблются очертания холмов вдали в потоках раскаленного воздуха, поднимающегося от песчаной поверхности пустыни. Сколько сейчас? Термометр в машине показывал сто четыре, если по-местному, по Фаренгейту, то есть сороковник.
Так, а они тут совсем недавно, место только начало осваиваться. Ангар совершенно новый, только смонтирован. Площадка разъезжена грузовиками, местами засыпана гравием, но даже по гравию видно, что его только привезли, он еще толком с землей не перемешался, не утрамбовался. Пара контейнеров, у стены припаркованы два пикапа и развозной фургон. Вон еще трейлер в углу, сильно неновый. Водонапорный бак, большой, сверкающий свежей белой краской.
Нас заметили. В стене ангара открылась дверь, на улице показался мужик в смятой ковбойской шляпе, бородатый, одетый в джинсы и в жилет на голое загорелое тело. На ремне кобура с пистолетом, открыто. Плечи и руки в цветной татуировке.
– Чем могу помочь, джентльмены?
Выглядит ковбоем, но произношение совсем не местное, скорее всего, он янки. И да, бляху на поясе Коди и бумажник на шнурке у меня на груди он заметил, я взгляд проследил. Коди сказал:
– Мы хотели бы задать пару вопросов, если не возражаете.
– О чем? – не насторожился, но и особого гостеприимства не демонстрировал.
– О том доме, остатки которого здесь были.
Не самое удачное вступление, но на самом деле я ума не приложу, с чего можно еще было разговор начать.
– Здесь почти ничего не было, так, остатки подвала и немного от фундамента, – сказал мужик. – А что с ними такое?
– В курсе, что здесь было место массового убийства? – спросил Майк.
– Да, слышал что-то такое. – Парень пригладил кучерявую светлую бороду. – Но мы не местные, так что нас больше интересовала цена, а продавали очень дешево.
Ну да, если шестьдесят лет пытаться продать, то будет дешево.
Что-то такое… как зуд в позвоночнике чувствую. Особенно когда на ангар смотрю. Бинго?