Господин наставник (ЛП)
— Что ты хочешь знать? — его тон осторожен, словно он никогда никому не рассказывал о себе ничего личного.
Я пожимаю плечами.
— Не знаю. Думаю, мне просто любопытно. Вы близки?
Он кивает.
— Кроме моей младшей сестры, она самый близкий человек, который у меня есть. Она вынесла из-за меня много дерьма за все эти годы, и теперь я забочусь о ней.
— Как она выглядит? — я пытаюсь представить Хейла, кружащего над маленькой пожилой леди и с треском проваливаюсь. У меня больше получается представить его в темнице БДСМ, одетого в черную кожу, с сабмиссивом, которого он связывает.
— Ей восемьдесят лет, она делает лучший в мире пирог с черникой, любит вязать для меня отвратительные свитера и все время спрашивает, когда я остепенюсь.
Я хихикаю, потому что я не могу представить себе никого, кто мог бы у него это спросить.
— И что ты ей отвечаешь?
— Никогда, — его голос ровный, и это убеждает меня в серьезности его слов. У него нет интереса к браку и моногамии. Опять же, подслушанный разговор двух женщин, обсуждающих его трагическое прошлое, всплывает в памяти, и мне становится его жаль. Эта мысль заставляет меня желать обнять его и крепко прижать к себе, но, так или иначе, я знаю, что он не позволит.
Спустя несколько минут Хейл встает, задувает свечу на комоде и одевается. Я наблюдаю, как перекатываются мышцы на его широких плечах, прессе, и как напрягаются его упругие бедра, пока он надевает джинсы. Он действительно великолепен.
Мимолетная мысль заставляет мой желудок сжаться, и я понимаю, какой ужасной комбинацией все это является. Его подавляющее мужское присутствие, моя отчаянная потребность в любви...
Я отправляюсь прямиком к катастрофе?
Глава 12
Хейл
Сегодня воскресенье, а это значит, что я в частной клинике Наны, сижу в комнате, пахнущей сыростью. Независимо от того, как сильно я стараюсь, все равно не могу забыть свою последнюю встречу с Бриэль, моим маленьким сексуальным персиком.
Каждая деталь запечатлена в моей памяти. Ее упругая маленькая попка, двигающаяся напротив меня. Блядь. Ее миниатюрное тело, соединяющееся с моим и вбирающее меня до последнего миллиметра. Я вижу, как быстро она становится моей зависимостью. Я не могу позволить себе передозировку, как бы ни хотел. Это работа, которую я должен выполнить. Не более.
Нана показывает на меня указательным пальцем.
— Прихвати мою вязаную сумку из шкафа. У меня для тебя кое-что есть.
Благодаря Нане, мой шкаф битком набит отвратительными вязаными свитерами, шарфами и вязаными шапками. Если бы меня пригласили на какой-нибудь уродливый рождественский праздник, то я вполне мог бы с головы до ног одеться в пеструю, зудящую шерсть.
Я беру ее сумку и передаю ей. Она достает оттуда фиолетовый жилет с водолазкой и с гордой улыбкой вручает его мне.
— Ничего себе. Это просто... Я потрясен. Спасибо, Нана.
Господи Боже, эта вещь должна быть сожжена. Но, черт возьми, это позволяет ей чем-то заниматься и заполняет мой пустой комод в комнате. Все в выигрыше.
— Надень. Я хочу убедиться, что все подходит.
Я прикладываю его к себе.
— О, подойдет.
Она удовлетворенно улыбается, и я сажусь в кресло возле нее.
Мне было семнадцать, когда мои родители погибли в автокатастрофе во время отпуска их мечты на Аляске. Это был небольшой экскурсионный самолет, на нем они отправились на рыбалку, о которой мой отец говорил в течение многих месяцев.
Нанетт — Нана — была членом церкви, которую они посещали. Туда я ходил по большим праздникам и виделся с ней всего несколько раз. Я действительно не знал ее, а она не знала меня. Но она боролась за меня и требовала опеку надо мной и моей младшей сестрой, Мэйси.
Преданная христианка семидесяти лет, Нана, и я, были маловероятной комбинацией. Я помню, как впервые увидел ее на похоронах: кожа цвета кофе и заплетенные волосы с проседью. Она шла прямиком ко мне — мы были единственными, кто не плакал. И тогда она встала возле меня и сказала низким голосом, что слезы их не вернут. Я кивнул, соглашаясь, и смотрел, как их гробы опускают в землю. Я чувствовал оцепенение. Пустоту. Все вокруг плакали.
С этой минуты она начала мне нравиться. Мне нравилась ее сила и характер. Но когда она подала прошение предоставить ей опеку, вместо того чтобы отдать нас приемным родителям, это поразило меня.
Мэйси и я жили с ней весь период учебы в средней школе. Во время колледжа и юридической академии мы виделись на праздники и на каникулы. В прошлом году она переехала в дом престарелых. Она много лет заботилась обо мне, теперь я забочусь о ней. Это меньшее, что я могу сделать. Сейчас она моя семья.
Дневная сестра — Триша, я думаю — входит с подносом с лекарствами для Наны. Что-то для ее кровяного давления и что-то, чтобы она смогла сходить в уборную. Она здорова как лошадь, спасибо Господи. Триша наклоняется, чтобы поставить поднос, и направляет свое откровенное декольте прямо мне в лицо.
Привет.
Как только медсестра уходит, Нана закатывает глаза.
— Эта девица должна притормозить. Она просто вешается на тебя. Мужчина должен добиваться женщины, а не наоборот. Ты же не хочешь быть задушенным, так ведь?
— Ею? — я криво усмехаюсь. — Может быть, это не настолько плохо.
— Ты злой.
— Только из лучших побуждений, — заверяю я ее.
Она смеется, но вскоре ее улыбка увядает, и выражение лица становится серьезным.
— Когда ты уже остепенишься, Кэмерон? Я хотела бы видеть тебя с хорошей девушкой. Я не буду всегда рядом. Мне в этом году восемьдесят один, ты знаешь?
Я с трудом сглатываю, ненавидя, что ее возраст — это то, о чем мы должны думать. Она все, что у меня есть. Вместе с Мэйси, которую я не вижу с тех пор, как она переехала.
— Я знаю, Нана. Я уже планирую большую вечеринку-сюрприз.
— Это не сюрприз, если я знаю об этом, — она приподнимает бровь.
— Я не хочу быть ответственным за сердечный приступ, отказ мочевого пузыря или что там еще, — усмехаюсь ей.
— Злой, — повторяет она.
Я не уверен, сколько еще смогу избегать ее вопросов о своем будущем, но давайте надеяться, что в течение долгого, долгого времени.
Глава 13
Бриэль
Как секс может быть настолько хорош? Никогда не соглашайтесь на секс с красивым, умным мужчиной без надежды на какое-либо продолжение.
Оказывается, что у меня не получается.
Я не могу отделить секс от эмоций. На работе я весь день в движении, показываю пентхаусы нетерпеливым парочкам, рассказываю об особенностях шкафчиков и электрической кухонной плиты, в то время как мой необузданный мозг думает о нем.
Хейл. Его сильные руки на моих бедрах, его теплый рот на моем, томный, голодный блеск его глаз, когда он наблюдает за мной. В его присутствии я чувствую себя живой и желанной, и это захватывающе. Не знаю, как смогу закончить все через несколько недель. Это условия, на которые я согласилась, так почему я чувствую, что разрываюсь надвое?
Звонок телефона привлекает мое внимание, и я достаю его из сумки.
Кирби.
Желудок сжимается. Прежде чем я смогу проанализировать реакцию моего тела, я отвечаю на звонок:
— Алло?
— Где ты пропала, Божья коровка? — спрашивает он с игривым смешком, который незамедлительно заставляет чувствовать себя непринужденно.
— Я... я не знаю, — я понимаю, что все свое свободное время проводила с Хейлом, а когда я не с ним, его контроль, его доминирование берет верх над моим разумом. Все это, как предполагалось, для Кирби, и за последние две недели я уделила ему лишь мимолетную встречу.
— Во-первых, нам нужно поговорить. Во-вторых, я хочу купить квартиру. Мне нужны твои знания эксперта по недвижимости. Как думаешь, ты можешь показать мне несколько кондоминиумов?