Двое одиноких

— А я рада, что это произошло. — Она подняла голову и с нежностью припала к губам любимого.
Он легонько, кончиками пальцев дотронулся до пупка девушки.
— Пока, в этот момент, я тоже рад. Расти так не хотелось, чтобы они были ограничены каким-то сроком.
— Почему только «в этот момент»?
На то, чтобы полностью раздеться и соорудить ложе у камина, много времени не потребовалось. Обнаженная, Расти с удовольствием растянулась на меховых шкурах. Ее волосы беспорядочно рассыпались на множество красноватых завитков, губы порозовели и увлажнились от частых поцелуев, глаза были томными от любовных ласк — сейчас девушка напоминала приз, завоеванный в битве варваров. И кто придумал это сравнение — Купер, которого никогда не тянуло на поэзию! По крайней мере, точно не после секса. Подумав об этом, он невольно улыбнулся.
Сейчас мужчина мог беззастенчиво рассматривать это соблазнительное, прекрасное тело.
— Не имеет значения, — ответил он на тревожный вопрос Расти.
— Нет, скажи мне.
— Это относится и к тебе, и ко мне — к тому, кто мы есть на самом деле. Но сейчас я совсем не хочу говорить об этом. — Нагнувшись, он поцеловал завитки цвета корицы между бедрами любимой. Волоски были влажными, они источали необыкновенный, сладостный аромат.
Купер почувствовал, как все тело возлюбленной трепещет, отвечая на его ласки. Низкий стон Расти, бархатистая нежность ее голоса мгновенно отозвалась твердостью «между бедер мужчины. Он чуть не задохнулся от наслаждения.
— Знаешь, что ты очень маленькая? — зашептал Купер в треугольник кудрявых волос.
Бедра Расти обмякли, открываясь навстречу любимому. Пальцы Купера скользнули внутрь ее тела.
— Маленькая?
— Да.
— Ну, я бы не назвала себя чересчур опытной.
Лэндри в упор, с сомнением посмотрел на Расти, но ее лицо оставалось бесхитростным
Он вдруг резко вскинулся;
— Сколько их у тебя было?
— Какой неделикатный вопрос!
— Сколько?
Девушка помедлила, сомневаясь, стоит ли признаваться. Наконец отведя взгляд, она тихо промолвила:
— Меньше, чем пальцев на руке.
— За год?
— Вообще.
Купер внимательно посмотрел на возлюбленную, ища в ее глазах признаки лжи. Господи, он так хотел верить Расти — но не мог. Это нежное прикосновение к самой сокровенной части тела девушки красноречиво поведало Лэндри о том, что он должен был понять еще тогда, сливаясь с ее телом в одно целое. Но открывшаяся правда так не вязалась с прежним представлением Купера о Расти!
— Меньше пяти?
— Да.
— Меньше трех? Девушка отвела взгляд.
— Всего один? Она кивнула.
Сердце Купера запрыгало в причудливом танце, и эти эмоции были сродни настоящему счастью. Но он хотел знать о любимой все, чтобы окончательно развеять все сомнения.
— Расти, и ты не жила с ним вместе?
— Нет. — Она отвернулась, куснув нижнюю губу, которую лениво поглаживал большой палец Купера. Его загрубелая подушечка одарила
Расти самым магическим, волшебным прикосновением, которое только могло ощутить женское тело.
— Почему нет?
— Отец и брат этого бы не одобрили.
— А ты делаешь лишь то, что понравится твоему отцу?
— Да… Нет… Я…. я… Купер, пожалуйста, остановись. — Расти снова начала задыхаться. — Пока ты так делаешь, я не могу думать ни о чем другом.
— Ну и не думай.
— Но я не хочу, чтобы… чтобы ты подумал… О, пожалуйста… Нет…
Когда последний мерцающий огонек в камине наконец погас, Расти открыла глаза и увидела прямо перед собой дразнящую улыбку Купера.
— Не так уж и плохо, верно?
Девушка с удивлением осознала, что у нее еще остались силы на то, чтобы ответить на улыбку любимого и дотронуться до его усов кончиками пальцев.
— Я не хотела, чтобы все закончилось так быстро. Думала, еще немного на тебя полюбуюсь.
— Ты, наверное, хочешь продолжить разговор о тебе и твоем отце?
Брови Расти нахмурились.
— Это очень сложно, Купер. Когда Джефф погиб, папа был опустошен. И я тоже. Джефф был… — она помедлила, ища наиболее подходящее слово, — он был замечательным. Он мог сделать буквально все.
Купер легонько пощекотал губы возлюбленной своими усами.
— Не все, — загадочно произнес мужчина. — Он не мог…
Наклонившись к Расти, Купер зашептал, чего же на самом деле не мог сделать Джефф, используя такое возмутительное уличное словечко, что краска залила лицо девушки до корней волос. Впрочем, покраснела она не от обиды — от удовольствия.
— Ну вот, видишь? У тебя нет причины чувствовать себя ущербной по сравнению с братом.
Прежде чем Расти смогла что-либо еще объяснить, Купер прижался к ее губам в ненасытном, волнующем поцелуе.
— Скажи-ка теперь, а что это тебе вздумалось любоваться на меня?
Горло девушки снова сжало. Набрав в легкие воздуха, она призналась:
— Никак не могу на тебя насмотреться.
Глаза Расти, сияя, словно две начищенные до блеска монетки, принялись блуждать по груди Купера. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к любимому, но замерла и взглянула на него, словно прося разрешения. Почувствовав одобрение, девушка осторожно прикоснулась пальцами к волоскам на его груди.
— Продолжай же, трусиха. Я не кусаюсь.
Взгляд, который Расти подарила Куперу, был таким красноречивым, чувственным. Должен быть, девушка вспомнила страстные покусывания любимого. Он засмеялся в ответ:
— Сдаюсь! Кусаюсь, бывает. Но не все время. — Наклонившись к Расти, Купер зашептал:
— Только когда погружаюсь в самый нежный шелк, который когда-либо ощущал между двух бедер.
Пока любимая поглаживала мужчину по груди, он, словно подтверждая свои слова, тихонько покусывал ее ушко, потом шею… Когда маленькие пальчики Расти запорхали у соска Купера, он судорожно глотнул воздух. Она быстро отдернула руку, но возлюбленный вернул ее на место, прижав к своей груди.
— Мне не больно, наоборот, приятно, — объяснил он низким, хриплым голосом. — Это похоже на соединение двух «живых» проводов. Я просто не был к этому готов. Сделай это снова. Все, что ты хочешь.
Расти и сделала. Даже больше, чем он просил. Она гладила тело любимого, искренне развлекаясь, пока его дыхание не стало сбиваться.
Безусловно, твое внимание требуется кое-чему еще, но пока лучше остановиться, — сказал Купер, поймав ее руку, скользнувшую было вниз. — Если ты продолжишь, боюсь, наша игра надолго не затянется.
— Нет, позволь мне дотрагиваться до тебя.
Эта чувственная просьба окончательно лишила Купера силы воли. Он закрыл глаза и больше не противился нежному любопытству Расти — до тех пор, пока уже не мог сдерживать свою страсть. Тогда он перехватил руку Расти и прижался к ее губам в пылком поцелуе.
— Теперь моя очередь.
Одна рука Расти все еще лежала под ее головой. Груди девушки, эти прекрасные купола, увенчанные изящными розовыми пиками, так манили Купера… Он накрыл их ладонями и легонько сжал.
— Слишком сильно? — забеспокоился он, заметив, как изменилось выражение лица Расти.
— Слишком хорошо, — вздохнула она.
— Той ночью я поцеловал тебя… здесь… — Купер коснулся изгиба ее мягкой груди.
— Да?
— Мне хотелось поставить на твоем теле свою метку.
Сонные веки Расти широко распахнулись.
— Метку? Зачем?
— Потому что я — негодяй, не так ли?
— Нет, ты не такой. Просто ты хочешь, чтобы все именно так о тебе и думали.
— И это работает, правда?
Девушка улыбнулась:
— Иногда. Бывали моменты, когда я думала, что ты просто невыносим. Однако я знаю, что в твоей жизни было много страданий, и ты нарочно прикидываешься плохим парнем. Для тебя это единственный способ справиться с болью. Мне кажется, это еще с тех времен, когда ты был в плену.
— Возможно.
— Купер?
— Хм?
— Поставь еще одну метку, если хочешь.
Его взгляд метнулся в сторону любимой. Уступив приглашению, Купер навис над Расти и припал к ее губам, руки мужчины продолжали поглаживать соблазнительные груди красавицы. Лэндри пощекотал влажные, опухшие губы девушки своими усами, потом переместился ниже, страстно покусывая ее шею. Он осыпал поцелуями гладкую кожу, спускаясь к ключице, потом к груди, ее верхнему изгибу…