Дьявол может плакать (ЛП)

— Тогда дело может подождать.
Артемида зарычала на него и сжала кулаки. Ашерон всегда был её проклятием. Она не знала, почему до сих пор терпит его.
Хотя нет, на самом деле она знала. Даже при его упрямстве он оставался самым сексуальным мужчиной из тех, кого она видела. Ничего не доставляло её больше удовольствия, чем то, как он двигается. Или просто сидит, как сейчас. Он обладал самым порочным и совершенным телом, которое только можно было представить. Его длинные светлые волосы, перетянутые шнурком, были откинуты на одно плечо, руки скрещены на груди, а босая левая нога покачивалась в ритме, который чувствовал только он.
Могучий и отважный, он покорялся её воле, только если она принуждала его к этому силой. И даже тогда он делал это неохотно и дерзко. Он действительно был подобен дикому зверю, которого никто не в силах приручить.
Поэтому он кусал и рычал на каждого, кто пытался погладить его. И Боги знали, что она уже веками пытается завоевать его или заставить подчиняться. Но тщетно. Он всегда был рядом и всегда недостижим. Это приводило её в бешенство.
Она надула губы.
— Ты бы хотел, чтобы он убил меня, не так ли?
Он усмехнулся.
— Черт, нет, я хочу сам удостоиться этой чести.
Да как он только посмел!
— Ты жалкий…
— Не оскорбляй меня, Арти, — он раздраженно перебил её, — как мы оба знаем, ты не это имела в виду. Я уже устал от этих словесных ласк.
Дрожь прошла по ее телу от такой игры слов.
— Странно, но я никогда не устаю от твоих ласк. — Она дотронулась до его губ. Они были единственной частью его тела, которая оставалась нежной, как лепесток розы, и она всегда была очарована ими. — У тебя самые красивые губы, Ашерон, особенно когда я чувствую их на своем теле.
Эш застонал, увидев загорающийся огонь в её изумрудных глазах, когда она прикоснулась к его губам. По его коже побежали мурашки.
— Неужели ты еще не удовлетворена? Клянусь, если бы я был смертным, то стал бы хромать после нашего последнего раза. Если бы вообще не умер. Мы должны найти тебе другое хобби, чем прыгать на мне.
Но было слишком поздно. Она опустила его колено и раздвинула его бедра.
Сжав зубы, Эш откинул голову, когда она начала покусывать его горло. Он откинул голову, зная, что последует за этим: она легко лизнула его кожу. Её сердце тяжело билось, когда она прижалась еще теснее к нему.
И затем он почувствовал её острые зубы, прокусывающие его кожу за мгновение до того, как она стала пить его кровь…
Катра!
Кэт Агротера резко села в своей постели от раздавшегося в голове пронзительного зова.
— Что я сделала? — спросила она, пытаясь угадать, что на этот раз вызвало гнев Артемиды.
— Ты спала?
Она недоуменно моргнула, когда Артемида появилась в её комнате рядом с кроватью. В комнате было абсолютно темно, если не считать жутковатого синего свечения от тела Артемиды.
Кэт бросила взгляд на кровать, отметив свою розовую пижаму с обезьянками и носки, смятые простыни и растрепанные волосы. Она решила, что сарказм сейчас не очень уместен.
— Я проснулась.
— Хорошо. У меня есть задание для тебя.
Кэт пыталась подавить резкий смешок.
— Ненавижу постоянно напоминать о чем-то, но ты продала мои услуги Апполимии, помнишь? Сейчас самый страшный кошмар атлантов, который даже тебя пугает, запретил мне исполнять твои просьбы. Апполимия находит очень забавным то, что может таким образом тебе насолить.
Артемида прищурилась:
— Катра…
— Матисера… — ответила она, подражая взволнованному голосу Артемиды. — Я здесь ни при чем. Именно ты заключила эту сделку с Апполимией. Если честно, меня раздражает, что ты рассталась со мной, как с надоевшей пластиковой карточкой. Но ты сделала это. Поэтому извини, но теперь я играю в другой команде.
Тогда Артемида подошла ближе, и Кэт впервые поняла, что она сильно напугана.
— Что-то не так?
Артемида кивнула, затем прошептала:
— Он собирается убить меня
— Ашерон? — Это было первое, что пришло ей на ум.
— Нет, — резко сказала Артемида, — Ашерон никогда не обидит меня, он только угрожает. Ты помнишь свою юность?
Ну, вспомнить было довольно сложно, учитывая, что это было десять-одиннадцать тысяч лет назад.
— Я стараюсь не вспоминать, но некоторые вещи слишком ярко запечатлелись у меня в памяти. А что?
Артемида присела на её кровать и взяла в руки игрушечного тигра Кэт:
— Помнишь ли ты шумерского бога Сина?
Кэт нахмурилась.
— Того, который вломился в твой храм целую вечность назад и попытался убить тебя и отнять силы?
Артемида сжала мягкую игрушку.
— Да. Он вернулся и снова пытается меня убить.
Как это возможно? Кэт сама лично позаботилась о нем.
— Я думала, он умер.
— Нет, Ашерон спас его и сделал Темным Охотником. Син думает, что это я забрала у него силы и обрекла на смерть. — Ужас в глазах Артемиды опалил Кэт. — Он убьет меня, Катра, я знаю. Весь мир катится в пропасть. Мы движемся к шумерскому апокалипсису.
— Я не думаю, что они используют это слово.
— Какая разница? — взвизгнула Артемида. — Конец света — это конец света, независимо от того, как ты его назовешь. Главное, что Син снова пытается меня свергнуть и занять мое место. Знаешь ли ты, что это значит?
— Будет еще веселее?
— Катра!
Окрик отрезвил её.
— Прости. Я поняла. Он хочет мести.
— Да, причем за то, чего я не совершала. Мне нужна твоя помощь, Катра. Пожалуйста.
Катра сидела и размышляла. Непохоже на Артемиду просить о чем-то. Обычно она только требовала. И эта просьба еще раз доказывала, насколько Артемида боится Сина. И хотя Артемида была явно напугана, Кэт подозревала, что богиня поведала далеко не всю историю. Так было всегда.
— Что ты не договариваешь?
Артемида посмотрела на нее без выражения.
— Не понимаю, о чем ты.
— Конечно, понимаешь. — Артемида никогда не говорила всей правды. — И пока я не ввязалась в какую-нибудь неприятность, я хочу знать об этом все.
Лицо Артемиды застыло.
— Значит ли это, что ты отказываешься помогать мне после всего, что я тебе сделала?
Это высказывание очень хорошо отражало суть.
— Я думаю, ты имела в виду «для меня», Матисера, а не «мне».
— Неважно. Отвечай.
Ну дела. Для женщины, которая просит о помощи, у Артемиды была великолепная манера выражать свою просьбу. Но это была ее натура. Кэт удивилась бы, будь Артемида менее властной.
— Что ты хочешь от меня?
— А как ты думаешь? Убить его!
Кэт была ошеломлена.
— Матисера! О чем ты меня просишь?
— Я прошу тебя спасти мне жизнь, — проворчала она. — Это лишь малое, что ты можешь сделать. Особенно, учитывая все, чем ты мне обязана. Он убьет меня и заберет все мои силы, если только появится шанс. Кто знает, что он сделает с миром после того, как снова станет богом. Как он заставит людей страдать. Я уже была у Ашерона, и он отказался мне помогать. Ты моя единственная надежда.
— Тогда почему ты не убила его сама. Я ведь знаю, что ты способна на это.
Артемида раздраженно села обратно на постель.
— У него есть Туппи Шимати. Ты ведь помнишь, что это, не так ли?
— Да, припоминаю, это Шумерсская дощечка судьбы. — Тот, кто владел ею, мог лишить сил другого бога. Её можно было использовать, чтобы лишить сил навечно, и, следовательно, позволить обладателю дощечки убить любого. Никто из богов не хотел, чтобы дощечка попала не в те руки.
Артемида сглотнула:
— Как ты думаешь, за кем Син придет теперь, когда дощечка у него.
Здесь не требовалось большого ума.
— Ты полностью завладела моим вниманием. Не волнуйся, Матисера. Я отберу её у него.
Артемида явно расслабилась.
— Никто не должен знать о нашем прошлом. Ты лучше всех понимаешь, как важно сохранить его в тайне. Не подведи меня на этот раз, Катра. Выполни данное мне обещание.
Кэт вздрогнула, вспомнив, что один — и единственный — раз она провалила задание Артемиды.