Сделай меня счастливым

— Один факт! — резко бросила она.
— Да, я знаю, дорогуша, я дьявольское отродье. — И он улыбнулся так, что стал невероятно похож на того, чью роль себе приписывал. — А еще я виноват во всем, от глобального потепления до ситуации с государственным долгом.
— Виноваты, — мрачно поправила она, — в уничтожении моей семьи.
— Вы не кажетесь мне уничтоженной. — Он смотрел на ее губы. — Просто вы не слишком твердо стоите на ногах.
Складка между бровями стала глубже, когда Рафаэль отметил почти прозрачную бледность ее кожи, из-за чего еще сильнее выделялись фиолетовые синяки под глазами.
За ее самоуверенной позой ясно проглядывала уязвимость. Единственное, что заставляло эту женщину держаться на ногах, — это ненависть и гордость, понял Рафаэль и почувствовал странное желание обнять ее.
Рафаэль научился подавлять свои инстинкты, правда, не слишком быстро, из-за чего он пару раз оставался в прямом смысле без пенни в кармане. Тинейджер, который был вынужден сам обеспечивать себя, не мог позволить себе вестись на плаксивую историю и грустное личико, даже симпатичное.
Вместо того чтобы обнять ее, Рафаэль выдвинул стул. Это было гораздо безопаснее, и он уже давно не был мальчиком, склонным к рыцарскому поведению.
Несмотря на то что ее колени дрожали, Либби с презрительным фырканьем отказалась от молчаливого приглашения.
— Хотите что-нибудь выпить? Чай? Кофе?
Либби проглотила комок в горле и сжала губы, поклявшись себе, что не доставит ему радости увидеть ее слезы.
— Я пришла сюда не за чашкой чая.
— А зачем вы пришли?
Хороший вопрос.
— Мы уже говорили об этом, и очень печально, что вы до сих пор ничего не поняли. — Она медленно покачала головой. — Вас когда-нибудь интересовало что-то помимо вас самого? Вам не хватает смелости признать, что вы не правы, — с отвращением сказала она, — вы совершенно... — Она замолчала. К чему все это?
Он приподнял бровь:
— Совершенно что?
— Забудьте.
— Уже поздно беспокоиться о моих чувствах. Говорите, что думаете, не сдерживайте себя, дорогуша, — протянул он.
Его насмешка снова вызвала волну адреналина в ее теле.
— Я не беспокоюсь о ваших чувствах! — Для нее стало новостью, что они у него вообще были. — Хорошо!
Он хотел знать, и она ему скажет.
— Я думаю, что вы сделаете все, даже продадите родную бабушку, чтобы заработать, вам все равно, кто страдает, когда вы получаете что хотите, вы ни перед чем не останавливаетесь и... и... — Она вдруг почувствовала себя изможденной. — А я не такая.
Он медленно встал. Либби невольно сделала шаг назад и вдохнула. Взгляд Рафаэля упал на пульсирующую венку у основания ее шеи. И он мысленно провел по ней языком, пробуя на вкус... Он моргнул, чтобы прогнать отвлекающую мысль. Никогда прежде он не был так поглощен страстью к женщине.
Он отказывался анализировать свои желания. Не было никакой загадки, просто секс. А секс для него никогда не был проблемой. Рафаэль бежал от отношений прежде всего потому, что они требовали времени и энергии, которые были нужны ему для достижения успеха, а позже, когда он уверенно стоял на ногах, он понял, что жизнь без эмоциональных привязанностей и драм вполне ему подходит.
Он жил на чемоданах, редко задерживаясь на одном месте больше нескольких месяцев, никогда достаточно долго для того, чтобы пустить корни или завести близких друзей, а семейный уют всегда казался ему малопривлекательным.
Он всегда был честен с женщинами и не притворялся, что ему нужно больше чем физические отношения. Рафаэль стал настоящим экспертом в знаках, понимая, когда женщине начинало казаться, что она та самая.
Ее реакция позабавила его.
— Я не кусаюсь, детка. — Его чувственные губы растянулись в ленивой улыбке. — Если, конечно, меня не попросят.
Либби поежилась даже несмотря на то, что последнее замечание подняло температуру ее тела на несколько градусов. Она хотела послушаться голоса в своей голове, который подсказывал ей убежать, но гордость не позволяла этого сделать.
Либби сощурила глаза и сделала шаг вперед, возвращая свою позицию, которую она потеряла в обоих смыслах этого слова. Она намерена была показать ему, что он ее не запугал.
Он довольно улыбнулся и пробормотал:
— Хорошая девочка.
Может, она и испорченная богатая девочка, но если у Маршанта было столько же мозгов и лояльности, как у его дочери, то вся ситуация может измениться.
— Я заслужила ваше одобрение, больше мне ничего от жизни не надо, — саркастично сказала она.
 Глава 7 
— Это зашло слишком далеко, но я считаю, что у вас есть... потенциал. И вам не стоит искать виноватого, потому что тогда придется упомянуть о том, что ваш отец не знает даже самых основных правил ведения бизнеса.
— Мой отец в сто раз лучше, чем вы когда-либо сможете стать!
— Возможно, — согласился он.
— И папа не виноват, сейчас многие бизнесмены страдают, экономический спад, ему нужно было время...
— Для чего? Чтобы сыграть еще одну партию в гольф?
Либби зло отреагировала на его оскорбление:
— Мой отец винит себя в том, что произошло. Он чувствует ответственность за людей, которые потеряют работу.
— Он прав, что винит себя, — резко возразил Рафаэль, который изучал все данные.
Она покраснела при виде его презрительного лица.
— Вы этого не поймете, — парировала она. — Ваш дедушка был честным человеком. Жаль, что вы этого не унаследовали от него.
С каменным выражением лица он повернулся и пошел к большому антикварному столу. Либби устало наблюдала за ним, озадаченная его действиями. Она еще больше удивилась, когда он достал из кармана ключ и вставил его в ящик стола. Он достал стопку бумаг и внимательно прочитал первую страницу.
Он повернулся и подошел к ней, держа бумаги в руке. Он пренебрежительно поморщился и отдал ей документы.
— Вот честность моего дедушки, — протянул он. — Ну же, взгляните. Думаю, вам будет интересно.
Либби уставилась на бумаги:
— Я не понимаю. Что это?
— Это контракт между моим дедушкой и девелоперской компанией.
Она удивленно пожала плечами:
— И какое отношение это имеет ко мне?
Рафаэль наклонился, перевернул страницу и указал пальцем на важное слово.
— Это знакомо? — спросил он.
Убирая непослушные локоны с лица, Либби посмотрела на указанный им абзац.
— Вам обязательно надо устраивает таинственное шоу? — Она помахала перед ним бумагами. — Почему вы просто не можете рассказать, что такого?..
Слово на промелькнувшей странице привлекло ее внимание, и она внезапно замолчала, изучая написанное.
— Как... как такое возможно? Этот дом... Что... — спросила она дрожащим голосом, — это такое?
Она посмотрела ему в глаза и снова уставилась в бумаги.
— Это договор между моим отцом и девелоперской компанией, со всеми печатями, не хватает только подписей. К сожалению для Алдо, он умер до того, как потребовал от вашего отца вернуть долг, что он постоянно собирался сделать.
Бледная как полотно, Либби отрицательно помотала головой. Трясущимися пальцами она перевернула страницу и громко вздохнула, увидев цифру.
— Но он не стоит так дорого, — запротестовала она.
Рафаэль посмотрел ей в глаза и легко объяснил невероятную сумму на странице:
— Если учитывать, какую прибыль предполагается получать от загородного торгового комплекса, то он стоит так дорого... Даже больше. Мой дедушка был слишком высокого мнения о своих способностях, но любой уважающий себя бизнесмен назвал бы еще более высокую цену.
Либби, побледневшая и дрожащая под впечатлением от новых открытий, с трудом пыталась переварить информацию. Дом, который она так любила, превратится в торговый центр?
— Они хотели снести наш дом?
Если это правда, то собирался ли Рафаэль следовать этому дьявольскому плану?
— Но это неправильно. Ваш дедушка помогал моему отцу, он был его другом.