Первый дневник сновидений

Согласно всем известным мне законам природы, от такого удара о камень у меня должны были раздробиться все кости, но в этом сне подобные законы, к счастью для меня, не действовали. Мою голову засыпало кедровыми иголками, на колени шлёпнулась шишка, но сама я даже не поцарапалась.
Не испытывая никакой боли, я поднялась и оглядела сосредоточенные лица парней, который стояли вокруг меня, широко раскрыв глаза.
Я чувствовала себя как-то неуютно, недостойно, что ли. Совсем не как Женщина-кошка. Такой поворот сюжета меня не устраивал. Я быстро закрыла глаза, надеясь, что смогу снова превратиться в сову и улететь прочь. Но сконцентрироваться на совах мне никак не удавалось, да это и не удивительно, когда на тебя со всех сторон таращатся с такой силой. Оробев, я стряхнула с себя иголки и пониже натянула ночную рубашку.
Четверо парней продолжали испуганно смотреть на меня, Грейсон и Генри чуть спокойнее, чем остальные.
– Я только что была совой, честное слово, – заверила я их.
Небритый Кен протянул руку и тронул меня за локоть.
– Это… ерунда какая-то, – сказал он. – Что всё это значит? Я думал, он покажет нам имя, а не бросит на алтарь девчонку целиком…
– Ты кто такая? – осведомился Артур, который при таком освещении выглядел как оживший ангел. Жутковатый такой ангел.
Неожиданный порыв ветра зашелестел листьями деревьев и сдул с лица Артура светлые локоны.
– Назови своё имя или… abeas in malam crucem!
Или что? Исчезни в плохом круге? Ах, какой позор, что я так мало учила латынь. По своей глупости я считала, что она никогда мне не пригодится. Я хотела бы попробовать ответить что-то в таком же возвышенном стиле (и при этом искусно ввернуть единственную фразу на латыни, которую знала), нечто вроде: «О презренный, я – сестра Повелителя тьмы и теней, и in dubio pro reo [5]», но, к сожалению, Грейсон и Генри знали, кто я такая.
Да и Джаспер тоже вспомнил. Он указал на мои ноги.
– Это же… миссионерская дочка, которая сегодня разгуливала по школе с младшей сестрой Пандоры Портер-Перегрин! – возбуждённо сказал он. – Ты что, не узнаёшь её, Генри? Представь её в чёрных очках с толстыми стёклами и хвостом на затылке…
Генри ничего не ответил. Грейсон вздохнул. Ветер прошелестел в ветвях кедра и осыпал меня новыми иголками и шишками. На горизонте вспыхнула молния, и на долю секунды мне показалось, что в тумане мелькнул какой-то образ.
– Ты что, хочешь сказать – эта девчонка действительно существует? – спросил Артур. – И она учится в нашей школе? Ты уверен?
– Да, – усердно закивал Джаспер. – Она новенькая. Смешно, когда я услышал, что она дочка миссионеров, мне сразу подумалось, что она наверняка ещё девственница. Генри, ты ведь тоже с ней говорил. Ты не узнаёшь её?
Генри всё ещё молчал. Они с Грейсоном переглянулись, будто продолжая немой диалог. В небе снова блеснула молния.
– Тогда это знак, – сказал Артур. – Она может быть избранной! Кому-то известно её имя?
Вдали прогрохотал гром.
– Избранная, – повторила я, стараясь вложить в свой тон побольше презрения. – Очень оригинально, правда. Но должна вам признаться, что с этой глыбой… Кто вообще вытолкнул её из-под земли?
Я съехала с гранитного куба и отошла в сторону. У меня было такое ощущение, что Джаспер заглядывает мне под ночнушку. И вообще казалось, что все они осматривают меня с головы до ног. В свете пляшущих языков пламени лица парней высвечивались оранжевым светом, а на коже переплетались тени.
Ну вот, пожалуйста, ещё одна молния. И снова гром, на этот раз ближе.
– Имя мы с лёгкостью узнаем завтра. Младшая сестра Пандоры будет вне себя от радости, если я её об этом спрошу, – Джаспер самодовольно рассмеялся. – Завидев меня, она каждый раз чуть ли не в обморок падает от счастья.
Грейсон что-то пробормотал, но так тихо, что его слова потонули в смехе Джаспера, шелесте листвы и потрескивании пламени.
Артур между тем торжественно поднял вверх палку.
– Мы поняли, Повелитель тьмы. Благодарим тебя за ответ. Мы не разочаруем тебя снова.
– Прости, не хочу тебя расстраивать, Артур, но она совершенно точно не… э-э-э… – сказал Грейсон немного громче. Он потёр лоб, и, как понимаю, это значило, что он смущён. – В том, что она здесь, виноват только я. Её зовут Лив, она дочь папиной подруги. И, кажется… – он запнулся, бросив на меня раздражённый взгляд, – И, кажется, я не могу перестать о ней думать. Мне жаль, что я испортил наш ритуал.
Артур молчал. Он опустил палку, протянул руку, взял прядь моих волос и медленно пропустил её сквозь пальцы. Я содрогнулась.
– Что, правда? – спросил Джаспер. – Подруга твоего папы – миссионерка?
Грейсон снова вздохнул.
Генри задумчиво смотрел на меня.
– Действительно странное совпадение, именно во время ритуала она свалилась ровно в центр круга, Грейсон, – прошептал он, и небо озарила ещё одна молния.
– Простите, – сказал Грейсон и виновато пожал плечами. – Может, нам стоит начать всё сначала?
– Тебе не в чем извиняться, – Артур провёл большим пальцем по моим волосам.
Случись это наяву, я бы давно уже шлёпнула его по руке, но сейчас чувствовала, что почему-то не могу пошевелиться. Этот сон становился совершенно непредсказуемым. Он вот-вот мог перерасти в кошмар, я в этом не сомневалась. И мне это было вовсе не по душе.
– Я не верю в совпадения, – проговорил Артур.
– Я тоже. С тех самых пор, когда… – самодовольное выражение куда-то исчезло, и теперь Джаспер казался испуганным. – …Случилось сами знаете что, – тихо закончил он. – И если ты знаешь её, Грейсон, тем лучше для нас. Тогда нам будет проще её…
Снова раздался оглушительный раскат грома. Всё, с меня хватит. Надо срочно что-то предпринимать – прежде чем эти мистические кладбищенские игры превратятся в кошмар, из тумана выйдет мой братец Повелитель тьмы и теней и огреет меня шваброй Лотти.
– А ну-ка убери от меня свои лапы, Гендальф несчастный, – энергично заявила я и резко вырвала прядь своих волос из пальцев Артура. – Очень занятно тут у вас, но мне пора. Не хочется, знаете ли, вымокнуть под дождём.
Мои слова должны были прозвучать непринуждённо, но этого, к сожалению, не случилось. Даже тупица Джаспер понял, до чего мне страшно.
Только сейчас я вдруг заметила, какие они все высокие. Метр восемьдесят пять каждый, не меньше, и с каждой секундой они, кажется, вырастали ещё больше.
Молния осветила кладбище ярким светом. У меня перехватило дыхание. Огонь по краям пентаграммы снова поднялся выше, и, если прикрыть глаза, казалось, будто из облака тумана в темноте вырастают ноги и руки…
– Хочу вас предупредить, я владею кунг-фу, – сообщила я. Сильный гром снова заглушил мои слова, земля задрожала, я потеряла равновесие и упала. – Ай, – сказала я громко и потёрла своё бедро. Острое кошачье зрение вмиг куда-то исчезло.
Я приземлилась на твёрдую мраморную плиту. Где-то слева от себя я различила расплывчатое бесформенное пятно. Я нащупала его, схватила и поднесла к глазам. Это была одна из идиотских танцовщиц миссис Финчли, которую я засунула себе под кровать, чтобы не натыкаться на неё постоянно взглядом. Но сейчас её расплывающийся вид меня несказанно порадовал.
Я проснулась.
Наконец-то.
 
Глава девятая
– Отложи сейчас же в сторону планшет Лотти, – сказала мама. – Ты же знаешь, я не терплю подобного во время еды.
– Мне в школе кое-что задали. Вот был бы у меня смартфон, как у всех нормальных людей, я бы уже давно всё нашла.
К нашему с Мией огромному сожалению, у нас были доисторические неуклюжие телефоны, на которых можно было разве что в змейку поиграть и, конечно, позвонить в экстренном случае. Их великодушно отдал нам когда-то папа. Такие бесполезные предметы, просто стыд.