Выжить. Терской фронт
— Ну, здравствуй, мил человек, присаживайся, давай знакомиться, — берет на себя роль старшего пожилой. — Меня зовут Тимофей Владимирович, этот оболтус в «УАЗе» — сын мой, Егор, а в грузовике Оксана, дочка. Это — Андрей, Виктор и Юрка. Они, как видишь, из Дорожной Стражи. А ты кто будешь?
— И вам всем доброго вечера. Так я уже вроде представлялся. Михаил меня зовут. Или вас еще что интересует?
Я опускаюсь на сильно выщербленный обломок бетонной сваи и выжидающе гляжу на собеседника.
— Тут, Михаил, такое дело. Ехали мы, значит, из Моздока в Червленную. Время позднее, решили в Алпатове заночевать, чтоб ночью через Мертвые Земли не ехать, проблем на задницу не ловить. Только в Алпатово въехали, смотрим, валяется неподалеку от дороги возле забора бесчувственное тело. Причем отлично экипированное и вооруженное. По всему видно, что совсем недавно это тело с кем-то бой вело и даже контузию заработало. А вот никаких следов этого самого боя вокруг в упор не видно. Не просветишь нас, как такое возможно?
Ну, Тимофей Владимирович, ты и задачки ставишь! Да кто б меня просветил, каким образом я умудрился выскочить из грузовика в 2010 году, а на землю упасть уже тридцатью годами позже! Что ж тебе ответить-то?
— Знаешь, Тимофей Владимирович, в одной мудрой книге сказано: «Во многие знания — многие печали». А еще есть такое понятие «военная тайна». Так что, извини, просветить я тебя и друзей твоих не смогу.
Вроде ничего получилось. И не сильно обидно, и многозначительно. Мол, не то, что нечего сказать, скорее — есть о чем промолчать.
— Так ты из военных или все-таки наемник?
Вот, блин, никогда бы не подумал, что случайно, под настроение купленная в магазине «Сплав» копеечная тряпка станет тут для меня определяющим признаком моего социального статуса. Зато отпала проблема кем представиться, чтоб никаких подозрений не вызвать. Все само собой и решилось. Ну, тогда и не будем отпираться. Наемник, так наемник. Не самый плохой вариант, если вдуматься. Приняли б меня за золотаря, было бы куда хуже. А военным называться опасно. Это «солдат удачи» — птица вольная, а у военных есть базы, командиры… Воинские звания, в конце концов! А я о здешних военных реалиях не имею ни малейшего понятия.
— Наемник.
— И как ты тут оказался и что с тобой случилось, нам значит, не скажешь? — угрожающе басит один из мужиков в камуфляже, тот, которого назвали Виктором и который опознал во мне по бандане наемника. Глядит мужик на меня хмуро, с угрозой. Да еще и автомат держит стволом в мою сторону…
— Нет. И что, может, пристрелишь меня за это?! — вскипаю я. — Обворовать уже обворовали, осталось пулю в башку загнать и все, концы в воду!!!
Виктор, похоже, подобного не ожидал и даже как-то растерялся. Зато тут же среагировал седой.
— Погоди, паря, не кипешуй. Никто тебя не обворовывал, вон оно, твое шмотье, возле Егора в «УАЗе» лежит. Хотели б прикончить, так пока ты без сознания валялся, ножом бы чиркнули, и всего делов. Так нет, мы возились с тобой, время теряли. А ты нам такие обвинения в лицо. И не стыдно?
— Извини, Тимофей Владимирович, но есть такая хорошая поговорка: «Не хочешь услышать ложь в ответ — не задавай вопросов». Вот она как раз про наш случай.
— Вот значит как? Ладно. Свой долг христианский, беспомощному помочь, мы выполнили. В розыскных ориентировках никого на тебя похожего нету. Но, скажу тебе честно, не нравишься ты мне, паря. Как рассветет, отдадим мы тебе твое барахло, и иди, куда тебе надо. Уж не знаю, что с тобой приключилось, но проблем, похоже, у тебя много. А мне чужие проблемы — ни к чему. И своих хватает. Прямо сейчас оружие мы тебе не вернем, уж извини, не доверяю я тебе. Так что ночью держись к нам поближе. Все-таки Мертвые Земли, сам понимать должен…
Уж не знаю, что такого я сам должен понимать об этих самых Мертвых Землях, но хорошее и спокойное место так назовут вряд ли. Поэтому уходить далеко от группы вооруженных людей (и от своего оружия) как-то и сам не собирался. Отойдя к руинам дома, я нашел там несколько относительно чистых и длинных досок, трухлявых, но, по крайней мере, сухих. Соорудив из них прямо на земле рядом с «УАЗом» какое-то подобие настила, поплотнее застегнул «горку» и лег. М-да, далеко не «Хилтон», но всяко лучше, чем на голой земле.
Не успел я толком улечься, как ко мне подошел и присел рядом молодой светловолосый Юрка.
— Слышь, мужик, будь человеком, скажи честно — ты из Спецназа ГРУ?
— Нет, парень, я из другого ведомства, извини.
Когда он, уходя, повернулся, мне, наконец, удалось рассмотреть нашитый на рукав шеврон. Кроме надписи «Дорожная Стража», на нем был вышит герб Терского казачьего войска: окруженный венком из лавровых ветвей двуглавый орел под большой императорской короной, на груди которого — черный щит, на котором перекрещиваются императорский штандарт и серебристая волнистая линия, символизирующая Терек. А чуть ниже щита — кавказский крест. Вот так вот, значит.
Закрываю глаза, пытаясь осмыслить и систематизировать все, что услышал и увидел. Но в голове полнейшая каша. Нет, ребята, сегодня я обо всем этом думать не стану, иначе мои контуженые мозги точно закипят. Завтра, все завтра. А сейчас — спать.
Нас утро встречает прохладой… Ох, слабо сказано! Лично я замерз, как собака. Выползший под утро неизвестно откуда туман промочил меня насквозь. Этим-то хорошо, у них с собой куртки, а на мне даже легкого свитера нет, одна футболка под сырой навылет «горкой». Чтоб не задубеть окончательно, вскакиваю и начинаю, несмотря на протесты не отошедшей от контузии головы, разминать затекшие мышцы и разгонять кровь по жилам. Вращаю руками, приседаю и выпрыгиваю, а потом просто падаю в упор лежа и в максимальном темпе толкаю сотню отжиманий. Когда я, задыхаясь и хрипло откашливаясь, рывком принимаю вертикальное положение, от меня валит пар. Жестоко, конечно, такие нагрузки без разминки… Но зато согрелся. Стоящий в карауле Витя смотрит на меня с уважением.
— Силен, бродяга. Это где ж так тренируют?
— Слушай, ну не начинай, а! Прав ваш Владимирович, не нужны вам мои проблемы. Все равно ведь помочь не сможете.
— Гляди… Может, и помогли бы. Но, если сам не хочешь — навязываться не будем. Человек ты вольный, как жить — сам решай.
Через некоторое время проснулись и остальные. Тимофей Владимирович и Егор вытащили из-под пулеметной турели все мои пожитки и, демонстративно отстегнув «спарку» магазинов от автомата и разрядив «стечкина», вручили их мне.
— В общем, паря, бывай. Червленная по дороге направо, Моздок — налево. А там, топай, куда тебе надо. Бывай, — говорит мне на прощание Владимирович и лезет за руль «Бычка». Мужики из Дорожной Стражи свой «УАЗ» уже завели. Виктор и Андрей сели на передние сиденья, Юрка занял место у пулемета.
— Спасибо вам за помощь, и удачи! — отвечаю я.
— И тебе удачи, наемник. — Юрка на прощание машет мне рукой, и маленькая колонна трогается в путь. А я выхожу вслед за ней на дорогу, пытаясь сообразить, что же мне, собственно, делать дальше.
Положение у меня — полный аллес! Нахожусь я, судя по всем собранным к этому моменту данным, в будущем. Примерно в 2043 году. Где-то между 2010 и 2013 годами тут приключился какой-то массированный армагедец, оставшийся в памяти народной как Большая Тьма. Что бы это ни было, государство, похоже, рухнуло. В и так неспокойной Чечне началась очередная кровавая баня, которую Владимирович назвал коротким, но емким словом Резня. Воевали, видимо, вполне по-взрослому: Ханкала в осаде, Спецназ ГРУ, прикрывающий эвакуацию беженцев… Да и руины Алпатово, которые я вижу сейчас вокруг, красноречиво говорят сами за себя. Даже не сильно разбирающемуся в военных делах человеку станет понятно, что тут шел серьезный бой, с применением артиллерии, а возможно, и авиации. Кругом одни развалины: от той самой школы остался только первый этаж, да и тот черен от копоти и зияет многочисленными проломами в стенах. Да бог с ней, со школой. По всей улице, насколько мне отсюда видно, не осталось ни одного целого дома: осыпавшиеся заборы, проломленные крыши, слепые провалы без каких-либо признаков рам на месте окон. Да уж, неслабо они тут зарубились.