Душа Ардейла

— А дядюшку ты на закорках понесешь? — хмыкнул Косолап. — Он не сдюжит такую дорогу.
— Это да, — вздохнул Барат.
— Ну что тут у вас? — спросил, подходя к ним, Сохатый.
Он тяжело отдувался после трудного подъема. Но вид имел достаточно бодрый в предвкушении легкого спуска вниз, в долину. Впрочем, когда Сохатый взглянул на спуск, его лицо, и без того вытянутое, вытянулось еще больше.
— Эй! А в прошлый раз спуск вроде бы был не таким крутым.
— Камнепад был, — пояснил Косолап. — Вон видишь, каменья как лежат? Ничего! Спустимся!
— Ага! Тебе легко говорить, — уныло вздохнул Сохатый. — Тебе груз тащить не надо. И вообще, лось — не горный баран! Чего это меня по горам заставляют бродить?
— Сам вызвался! — безжалостно напомнил Косолап.
Спуск в долину оказался не менее трудным, чем подъем. Риск вызвать камнепад заставлял напрягаться и внимательно смотреть, куда ставишь ноги. Каждый раз, когда неосторожно задетый камень начинал катиться вниз, люди замирали, настороженно вслушиваясь в стук катящегося камня. Но обошлось…
Волки неслышными тенями растворились в окружающей зелени. Тяжело отдуваясь, Сохатый затребовал передышки, которая и была немедленно ему предоставлена. Рысь одним прыжком взлетела на низко растущую ветку, и только едва дергающаяся листва указывала путь следования Куцего.
— Сейчас отдохнем и пойдем дальше, — пообещал дядюшка Тоболт, копаясь в своем мешке. — Может, и пронесет.
— Не уверен, — отозвался Барат, вскакивая на ноги.
Из кустов выбежал волк и коротко рыкнул. Вольф настороженно вгляделся в заросли.
— Надо уходить! — Барат рывком забросил на плечо походный мешок. — Там люди.
— Ардейлы? — встревоженно спросил Тоболт, затягивая узел на мешке.
— А кто еще тут может быть? — осведомился Барат, взваливая груз на спину Сохатого.
Косолап, преобразовавшись в громадного бурого медведя, поднялся на задние лапы. Он поводил лобастой башкой по сторонам, пытаясь определиться с запахами.
— Там твои сородичи, — спрыгнул с ветки Куцый. — Меня они не видели, но в эту сторону поглядывают.
— Веди! — повернулся к Вольфу Барат.
Вожак, понятливо кивнув, двинулся в сторону, противоположную той, откуда прибежал волк-разведчик.
Снова потрескивал костерок, волнами распространяя вокруг себя тепло. Измученный тяжелым переходом, похрапывал дядюшка Тоболт, устроившись у корней гигантской сосны.
— Странно, что ардейлы нас не обнаружили, — задумчиво проговорил Барат.
— А я так ничего странного не вижу, — отхлебывая из чашки горячего отвара, отозвался Куцый.
— Почему? — повернулся к нему Барат.
— Это же лес ардейлов, так? — хмыкнул Куцый.
— Ну?
— А ты кто? — улыбнулся Куцый. — Ты и есть тот самый ардейл.
— Ну и что? — все никак не мог взять в толк Барат.
— У тебя, видимо, после перехода котелок не варит, — огорчился Куцый. — Лес тебя за своего считает, дурья твоя башка! Вот и не дает остальным сигнал.
— Но вы-то не ардейлы? — не унимался Барат. — Ну хорошо. Допустим, только допустим, что я ардейл. Хотя я не уверен в этом. Сколько бы мне об этом ни твердили, я все равно сомневаюсь. Так вот, я — ардейл. А вы?
— А мы с тобой, — буркнул Косолап, прислушиваясь к разговору. — И потом, мы ничего плохого лесу не сделали. Не успели. То есть ардейлы знали, что тут кто-то есть, но сигнала, что это чужой, не получали.
— Да уж, — поежился Куцый. — Представляю, что от нас осталось бы, получи они этот сигнал.
— Так, значит, нам повезло? — сделал вывод Барат.
— Еще как! — кивнул Куцый. — Видел я, что ты со своим клинком вытворяешь. А тут таких куча. И пусть у них мечи не светятся, как твой, но работают они ими не хуже. И чтобы ты там ни говорил о своих сомнениях, я ардейлов видел, и не раз. Так вот, ты — вылитый ардейл!
— Все равно они чужие для меня, — буркнул Барат.
— Ой, парень! Не спеши! — покачал головой Косолап. — Пройдем этот перевал и расстанемся. Но вот что я тебе скажу: не торопись решать, кто тебе свой, а кто чужой. Жизнь, она по-всякому вертит. Вот взять, к примеру, нас. Родители наши односельчане, вроде как свои. А что? А то, что они нас чуть не прибили. В лесу малыми несмышленышами оставили на погибель. А ведь свои! И вот дядюшка Тоболт. Он вроде как чужой нам был тогда. А ведь подобрал! И научил нас жизни. И теперь он нам ближе самых близких «своих». Понимаешь, о чем я толкую?
Барат кивнул, но тут же воинственно вздернул подбородок:
— А Таш? Ты что, хочешь сказать, что и они могут стать своими?
— Но ардейлы на твою деревню не нападали, — парировал Косолап. — Я же не говорю, что все чужие должны стать своими!
Скучна и однообразна деревенская жизнь. Вот и жизнь деревушки Полтар ничем таким интересным не отличалась. Но сегодня случилось то, что даст пищу разговорам на многие вечера вперед.
Где-то к полудню появились из леса два человека. Изможденный старик и молодой могучий парень. Оба несли за спинами туго набитые походные мешки. Да еще у молодого торчала из-за плеча рукоять меча. Одеты они были хоть и в добротную, но видавшую виды одежду.
Подойдя к деревенскому старосте, который вышел навстречу гостям, старик спросил:
— Скажи-ка, милейший, к Станрии путь где дальше будет?
— А?.. — отозвался ошеломленный староста.
— Столица в каком направлении? — перевел молодой, досадливо поморщившись.
— А! — сообразил староста. — Дык, вам в город надоть!
— Да, — сказал молодой. — Куда нам идти?
— А кто вы такие будете, люди добрые? — осторожно поинтересовался староста.
Места вокруг Полтара были глухие. Хоть и спокойно было, но нет-нет, а появлялись люди недобрые, от правосудия скрывавшиеся. Года два назад одного такого в сараюшке обнаружили да заперли там же. Хорошая тогда награда из города пришла! За полученные деньги новый молельный дом поставили да ограду вокруг деревни выправили такую, что любо-дорого!
— Научная экспедиция Академии наук естественных его королевского величества Рауха II, — надменно оповестил старик. — Правда, когда лет двадцать назад мы проходили в горы, состав был совсем другой. Но раз руководитель имеется, то состав в общем-то и не важен.
— Ага! — кивнул староста, слегка окосев от такого количества ученых слов. — А этот-то чего с оружием? Одежонка у него не воинская, а оружие носит.
— Охранник это, — втолковывал старик. — Одежда за двадцать лет поизносилась. Вот что было, то и надел.
На площади уже собирался народ, заинтересованно поглядывавший на пришельцев. Несколько дюжих мужиков с топорами держались поблизости, готовые по первому знаку старосты приступить к задержанию.
— Дык ему-то самому лет двадцать и есть, — прищурился староста. — Когда же это он охранником стать успел? Да и вид у него не наш какой-то. Виданное ли дело — волосья белые, аки снег?
— Ты об ардейлах слышал? — хмуро поинтересовался молодой, сбрасывая мешок к ногам. — Как они выглядят, знаешь?
Молодой одним слитным движением выхватил клинок и сделал вокруг себя сияющий голубыми отсветами круг.
— Ась? Ардейлы? — прошамкал стоящий позади старосты деревенский знахарь. — Слыхал я о таких. Видать не видал, а слыхал…
Знахарь опустился на вкопанную рядышком лавочку, удовлетворенно вздохнул и расслабился.
— Что ты слыхал? — повернулся к нему староста.
— Чего? — вздрогнул знахарь, поднимая голову. — А! Об ардейлах? Есть такой народ… Только далеко он обитает. Во-он за теми горами. И волосья у него действительно белые. Ты, парень, не из их будешь?
— Угадал, — кивнул парень. — Ты, староста, скажи своим мужикам, чтобы с топорами не шутили. Могут без топоров остаться, а особо ретивые и без рук. Мы в столицу идем, а не из нее бежим.
— Успокойся, Барат. — Старик положил ладонь на плечо парня. — Осторожность деревенского люда похвальна.
— Места тут такие, — развел руками староста. — Ротозейничать нельзя. Всяко могет быть.