Свадьба лучшей подруги
В какой-то момент Лорел перестала сопротивляться, ее пальцы вцепились в его рубашку, а рот открылся шире. Завладевшее им желание лишило его остатков самоконтроля. Подхватив на руки, он отнес ее на кровать.
Его одежда полетела на пол, затем за ней последовало ее платье. Ее волосы цвета темного шоколада рассыпались по кремовым атласным простыням. Теперь ее отделяли от него только кружевные трусики. Обуреваемый желанием, Кристиано мигом устранил этот последний барьер и лег поверх нее. К его удивлению, она обвила руками его шею и приоткрыла губы. Он накрыл их своими. Его язык проник ей в рот и столкнулся с ее языком. Одновременно с этим он просунул руку между ее бедер и, раздвинув нежную складку, погрузил кончики пальцев в ее теплую влажную пустоту. Лорел заерзала под ним, и из ее горла вырвался стон наслаждения. Ее реакция подтвердила его подозрения. Она хочет его так же сильно, как и он ее. Сейчас, находясь в его объятиях, она не может от него спрятаться.
И он не может спрятаться от правды.
Он не хочет развода.
Он хочет свою жену. Здесь и сейчас.
Он хочет, чтобы она была рядом с ним всегда.
Издав гортанный рык, он начал ласкать губами ее шею и грудь, пока она, простонав его имя, не задрожала под ним. Тогда он, приподнявшись, убрал пальцы и вошел в нее мощным рывком.
Эта женщина принадлежит ему. Всегда принадлежала.
Он закрыл глаза, чувствуя, как ее упругая плоть смыкается вокруг него. Разум его затуманился, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.
Их близость всегда была чем-то большим, нежели просто удовлетворением плотского желания. Между ними всегда существовала особая связь, выходящая за рамки физического влечения. За время их разлуки она никуда не исчезла.
Кристиано ускорился, и каждое его движение уносило их все выше и выше к вершинам наслаждения. Он делал Лорел своей в каждом смысле этого слова, и она покорно отдавалась ему. Возвращалась туда, где было ее место. Наконец волна экстаза обрушилась на них подобно мощной стихии, унесшей прочь все, что их разделяло, и он почувствовал, как растворяется в ней.
Вдруг он обнаружил, что Лорел плачет, и усилием воли заставил себя оторваться от ее губ. Потрясенный силой и значимостью того, что только что произошло, он смотрел на нее в растерянности.
– Кристиано, я так больше не могу… – еле слышно простонала она.
Его горло сдавило от переполнявших его эмоций. Тихо выругавшись, он обнял ее. Она дрожала и всхлипывала под ним. Скоро его грудь стала мокрой от ее слез.
Два года назад он пришел бы в ужас, если бы кто-нибудь сказал ему, что однажды он будет рад видеть ее слезы.
Кристиано действительно им обрадовался. Ведь они были редким проявлением ее чувств. Он понял, что, если хочет попытаться убедить ее поговорить с ним, более подходящей возможности у него не будет. Лучше сделать это сейчас, когда она слаба и уязвима.
Это жестоко? Возможно. Она уже обвинила его в жестокости.
Он никогда не принадлежал к тем людям, которые отступают на полпути к цели.
Убрав с ее лица влажные волосы, он вытер ее щеки и прогнал сомнения в правильности своих намерений.
Ее дыхание было неровным, но ничто не указывало на возможный приступ астмы. Это означает, что он может с ней поговорить без вреда для ее здоровья.
Ее глаза покраснели, губы припухли от его поцелуев. Его сердце сжалось от сочувствия, но ему нельзя медлить, если он не хочет, чтобы она успела вернуть на место защитные барьеры.
Он все еще находится внутри ее. Их ничто не разделяет. Он осознал, как ему этого не хватало, и решил вернуть все, что они потеряли.
Взяв ее за подбородок, он повернул ее лицо и встретился с ней взглядом.
– Теперь скажи, что не любишь меня.
Лорел чувствовала себя измотанной физически и эмоционально. Ей хотелось зарыться лицом в подушку, но она не могла этого сделать, поскольку была придавлена к матрацу тяжестью тела Кристиано. Его темные глаза требовали у нее ответа.
Чувствуя его внутри себя, она заерзала под ним, пытаясь высвободиться. Ее внутренние мышцы напряглись, и Кристиано тихо выругался.
– Не двигайся, – сказал он.
– Тогда ты отпусти меня.
– Я никуда не уйду, пока ты не признаешься в своих чувствах.
В его голосе слышалась решимость, и Лорел поняла, что он не успокоится, пока она не скажет то, что он хочет услышать. Но она не собиралась ему уступать.
– Я не могу нормально дышать. Ты слишком тяжелый.
Их близость была для нее одновременно приятной и мучительной. Ее бедра снова задвигались против ее воли. Чертыхнувшись, он положил руку ей на бедро, остановив ее:
– Я же сказал, не двигайся.
– Мне нужен свежий воздух.
– Трусиха.
Она трусит? Нет, она сильная. Условия, в которых она росла, сделали ее такой. Кроме того, она давно поняла, что жизнь – это постоянный выбор.
Тогда что она делает в постели Кристиано?
«Это плохой выбор», – подумала она, затем вспомнила, что на этот выбор у нее были тысячные доли секунды.
– Ты очень привлекательный мужчина, Кристиано, и у нас с тобой только что был секс.
– Я заметил. – Его губы изогнулись в довольной ухмылке. – И что ты чувствуешь?
– Я чувствую себя глупо.
Хотя она не сказала слова, которые он хотел услышать, он продолжал улыбаться.
– Ты лгунья, tesoro. Ты все еще меня любишь.
– Ты такой самодовольный. Мир не вертится вокруг тебя.
– Для тебя вертится. Признай это.
Она снова заерзала под ним:
– Слезь с меня, иначе мне придется сделать тебе больно.
– Ты сильна, но я еще сильнее. Скажи, почему ты от меня ушла. Почему не накричала на меня, не стала выяснять отношения, пытаться все уладить?
– Потому что я не хотела ничего улаживать. – Она не привыкла чувствовать себя такой беспомощной, как сейчас. – Ты эгоистичный мерзавец, и я не хочу провести с тобой остаток жизни. Мы не подходим друг другу.
– Мы прекрасно друг другу подходим. – Он наклонил голову, и его теплое дыхание коснулось ее губ. – Возможно, я мерзавец, но я тебя люблю.
Ее сердце начало таять. Он всегда знал, что сказать, чтобы лишить ее душевного равновесия.
– Ты это переживешь.
Хрипло рассмеявшись, он легонько коснулся губами ее губ:
– Скажи, под каким количеством мужчин ты кричишь в среднем за неделю?
– Ты отвратителен.
– Я честен, – ответил Кристиано, – и мне бы хотелось, чтобы ты тоже была со мной честной. По-моему, то, что у нас есть, стоит того, чтобы это защищать, иначе бы меня здесь не было. – Он снова повернул ее подбородок и встретился с ней взглядом. В его глазах больше не было веселья. – Скажи это. Скажи «я тебя люблю».
– Потому что мы только что занимались сексом? Ты думаешь, что твое мастерство в постели способно расстраивать память? Наша близость чисто физическая, Кристиано. В ней нет места эмоциям.
Пробурчав что-то себе под нос, он наконец вышел из нее и, перекатившись на спину, разочарованно запустил пальцы в свои волосы.
– Ты сводишь меня с ума, и знаешь об этом.
– То же самое могу сказать о тебе. – Она хотела, чтобы Кристиано ее отпустил, но, когда он это сделал, испытала чувство потери.
– Почему женщины так любят драматизировать? – произнес он с раздражением, застигнув ее врасплох.
– Прошу прощения?
– Да, я совершил ошибку. – Он развел руки в стороны. – Мне следовало там быть, но меня не было. Почему случившееся встало между нами непреодолимой стеной? Да, это было неприятно, но неужели ты готова убить нашу любовь из-за одного-единственного дня, когда я принял неверное решение?
Неприятно?
Туман в ее голове вмиг рассеялся, и к ней начал возвращаться дух сопротивления.
– По крайней мере, ты согласился с тем, что принял неверное решение, – сказала Лорел. – Это что-то новенькое.
Кристиано посмотрел на нее как на бомбу с непонятным механизмом:
– Если бы я знал, как ты расстроишься, я, очевидно, сделал бы другой выбор, но мои переговоры с потенциальными партнерами из Латинской Америки достигли решающей стадии.