Жизнь с плохим парнем (ЛП)

Мне стало так грустно, когда он остановился, пытаясь взять себя в руки.
— Когда они вытащили тело моей жены из дома, то выяснили, что она зачем-то пыталась вернуться в дом, вот почему она не спаслась. Она вернулась за тем, что отдала ей мать перед тем как умереть. Это было ожерелье в форме сердца. Они нашли его зажатым в ее руке, — говорит он и с моих губ срывается вздох.
Злость на Калеба исчезает и вместо нее появляется чувство вины. Как я могла забрать у него столь дорогую ему вещь, то, что настолько ценно для него? Мне стоило об этом подумать. Во мне поднимается чувство отвращения к самой себе.
— Все нормально, ты не знала об этом, — продолжает он, наблюдая за выражением моего лица. — Это единственная вещь, которая пережила пожар. Единственное, что у него осталось, поэтому он носит его каждый день. Знаю, мой сын иногда не подарок, но у него есть на это причины и ему просто нужно найди свой способ справиться с ними. Я очень благодарен твоему отцу за помощь, которую он оказывает мне и хочу, отплатить ему тем же. Есть еще кое-что, что объясняет почему Калеб винит во всем себя, но об этом должен рассказать он сам…
— Сомневаюсь, что он когда-нибудь это сделает. Наверное, он ненавидит меня…
— Он не ненавидит тебя, Эдди. С тех пор, как мы переехали, ты — первый человек, который заставляет его искренне улыбаться. Так что, просто дай ему время. Хорошо?
— Хорошо, — шепчу я, пытаясь понять переполняющие меня эмоции.
Я не знаю всего, но и то, что я знаю, объясняет очень многое.
— Я не хочу, чтобы ты менялась из-за него. Не нужно жалеть Калеба, он этого терпеть не может. Просто пойми его, — говорит Билл, вставая.
Не могу этого объяснить, но неожиданно я поднимаюсь и обнимаю Билла. Я чувствую, что какое-то время он колеблется, а потом тоже обнимает меня. Я не знаю зачем я это сделала, у меня нет никакого объяснения, но я чувствую, что это правильно.
— Спасибо за то, что обо всем рассказали, — шепчу я, наконец-то оторвавшись от него.
— Спасибо за то, что выслушала, — произносит он, поднимая пиджак и выходя на улицу.
Несколько минут я, не отрываясь смотрю на дверь, а потом ухожу в комнату и погружаюсь в чувство своей вины.
* * *
Не знаю, сколько я просидела за размышлениями, но в конце концов, меня сморил сон. Посмотрев на часы, я понимаю, что проспала целых три часа и на улице уже темнеет. В доме стоит тишина. Калеб, наверное, куда-нибудь ушел, подальше от меня, и я его за это не виню.
Медленно приподнявшись, сажусь на кровать и протираю глаза. Какой странный день. Я не ожидала, что все закончится вот так. У меня даже ни на минуту не возникало мысли, что Калеб прошел через такое. Он всегда казался уверенным и счастливым. Судя по всему, он куда лучший актер, чем мне казалось. Размышления о произошедшем с Калебом и Биллом, привели к тому, что я начала думать о нас с отцом. Быстро схватив с комода телефон, я открываю новое сообщение.
Извини.
Нахожу имя отца и нажимаю на отправление. Встаю, включаю свет и обнаруживаю беспорядок на голове. Волосы торчат во все стороны, и я даже не представляю, с чего начать. Расчесываю пальцами длинные каштановые пряди и собираю их в пучок, потом стираю размазавшуюся подводку с лица и проверяю телефон. Ответа пока нет, но я надеюсь, что он принял мое извинение.
На выходе из комнаты я неожиданно замираю. Перед дверью стоит Калеб, который выглядит так, как будто собирается постучаться. Не имею понятия как себя вести и что говорить. При мысли о том, что рассказал Билл, мое тело начинает переполнять целая гамма эмоций.
— Привет, — нервно шепчу я, пытаясь избежать зрительного контакта с ним.
— Привет, — с грустью в голосе отвечает он.
Именно я являюсь причиной этой грусти. Несколько секунд мы стоим, не произнося ни слова, но наконец Калеб начинает говорить.
— Я заказал пиццу, так что если хочешь перекусить, спускайся вниз, — бурчит он, а я стою и просто смотрю на него.
Кое-что я уже поняла о Калебе, он совсем не любитель поговорить, а это значит, что мы просто сделаем вид, что ничего не произошло. И, по правде сказать, я ему благодарна за это.
— Хорошо, спасибо, — бормочу я.
Он отворачивается, собираясь уходить. Не знаю зачем, но я хватаю его за руку.
— Подожди, — шепчу я, когда он медленно поворачивается ко мне.
Калеб пристально смотрит мне в глаза, как будто что-то пытается в них найти. Я знаю, что хочу сказать, но это так трудно. Я никогда и ни с кем не говорила о том, чем собираюсь поделиться с ним. Поэтому я просто не знаю с чего начать. Мы стоим, глядя друг на друга, и молчим, кажется, целую вечность. Наконец, я открываю рот.
— Она… она умерла при моем рождении… поэтому я понимаю… и мне жаль, — медленно шепчу я, пытаясь выдавить из себя эти слова.
Я наблюдаю за тем, как Калеб смотрит на меня. Только когда он поднимает руку и пальцем вытирает мою щеку, я понимаю, что плачу.
— Пицца остынет, — шепчет он, не отводя от меня взгляд.
Я слегка улыбаюсь, радуясь тому, что он больше ничего не сказал. Я благодарна ему за это. В первый раз с момента переезда Калеба, мы, наконец, нормально пообщались. И это, скажу я вам, совсем не плохо.
  
Глава 13
 
Старые привычки умирают с трудом
 
— Если ты там пытаешься приукрасить свое лицо, то могу сказать тебе прямо сейчас — это не поможет. Лишь некоторые из нас наделены красотой, — доносится до меня крик Калеба снизу, в то время как я пытаюсь стереть с лица остатки макияжа.
Очевидно, кое-кто уже вернулся к своему обычному поведению.
— Ой, — восклицает Калеб, когда я подкрадываюсь к нему сзади и шлепаю по затылку.
— Черт, я споткнулась. Наверное, после приукрашивания лица поставила глаза не на место, — насмешливо говорю я, наблюдая за тем, как шириться ухмылка на его лице. — Хм, а почему это у меня меньше пиццы, чем у тебя? — спрашиваю я, присаживаясь на кушетку и заглядывая в тарелку, стоящую на кофейном столике.
— Потому что я — мужчина, — отвечает он, подмигивая.
— Мертвый мужчина, если не дашь мне больше пиццы.
— Успокойся, это ведь только еда.
С этими словами, он берет два куска со своей тарелки и перекладывает их в мою.
— Хороший мальчик, — говорю я, гладя его по голове.
— Смешно.
— А у тебя разве нет сегодня свидания? — спрашиваю я, вгрызаясь зубами в первый кусок пиццы.
Моя любимая, с ветчиной и ананасом. Те, что я выпросила у Калеба, оказались самыми большими, поэтому я решаю оставить их напоследок. Я и вправду провожу слишком много времени с Кортни.
— Неа, — отвечает он, пытаясь протолкнуть в рот сразу половину куска.
Понимаете, теперь, почему я зову его домашним питомцем.
Не смотря на то, что Калеб опять ведет себя самоуверенно, я счастлива. Уж лучше это, чем видеть его грустным.
— Я думала, что у тебя свидание, — с любопытством интересуюсь я.
— Я его отменил.
— Почему?
— А я что, совершил преступление? К чему все эти вопросы?
— Я не могу поинтересоваться?
— Ты можешь спросить, о чем угодно, Принцесса. Другое дело отвечу ли я, — ехидно отвечает он.
— Как хочешь, — бурчу я и хватаю со стола пульт, пытаясь найти что-нибудь стоящее по телевизору.
— Но, но, но, мы играем в игру, — говорит Калеб, выхватывая его из моей руки и выключая ящик.
— Прости? С чего бы это мне играть с тобой?
— Потому, что хоть раз в своей скучной жизни сможешь повеселиться...
— Я веселюсь...
— И когда это было в последний раз? Настоящее веселье?
Он бросает мне вызов. Я веселюсь. Я всегда веселюсь, поэтому даже не представляю, что он пытается...
— Когда? — повторяет Калеб.
— Я не обязана тебе ничего объяснять. Что за идиотская игра? — рычу я, в ответ на это на его лице появляется ухмылка.
— Правда или расплата...
— Нет...