Ожерелье королевы

Он вытянул вперед ногу, однако, хоть сделано это было не без ловкости, нога его ощутила лишь пустоту, вернее, наткнулась было на нечто, что тут же и исчезло, как с горечью отметил офицер.
Когда же он случайно задел ногу старшей из женщин, та хладнокровно заметила:
– Кажется, я стесняю вас, сударь. Прошу прощения.
Молодой человек залился краской до корней волос, радуясь, что в сгустившихся сумерках это осталось незамеченным.
Все было сказано, и на этом затеи молодого человека кончились.
Немой, неподвижный и почтительный, словно в храме, он боялся вздохнуть и чувствовал себя как малое дитя.
Однако мало-помалу странное впечатление завладело его мыслями.
Он ощущал рядом с собою присутствие двух очаровательных женщин, хоть к ним и не прикасался, он видел их своим мысленным взором, хоть и не мог разглядеть их въяве. Понемногу привыкая находиться подле них, он чувствовал, что какая-то частичка их существования сливается с его собственным бытием. Ему невероятно хотелось возобновить прервавшийся разговор, но теперь он не осмеливался начать, боясь показаться пошлым, поскольку с самого начала старался выражаться как можно изысканнее. Он опасался выставить себя простаком или наглецом перед женщинами, которым еще час назад оказывал, по его мнению, честь, ссужая их луидором и учтиво обращаясь с ними.
Словом, поскольку любая приязнь в этом мире объясняется взаимодействием флюидов, вовремя вступивших в соприкосновение, могучая притягательная сила, излучаемая ароматами и молодым теплом трех собравшихся случайно людей, завладела офицером, заняла все его мысли, заставляя сердце биться чаще.
Так порою рождаются, живут и умирают на протяжении лишь нескольких минут самые истинные, нежные и горячие чувства.
Они обладают прелестью, поскольку мимолетны, и силой – поскольку какое-то время все же длятся.
Офицер хранил молчание. Дамы тихонько переговаривались между собой. Однако молодой человек был постоянно начеку и улавливал отдельные слова, которые его воображение облекало в смысл.
Вот что он слышал:
– Позднее время… двери… повод, чтобы выйти…
Экипаж снова остановился.
Однако на этот раз остановка не была вызвана падением лошади или сломанным колесом. После трех часов отчаянных усилий лихой извозчик наконец разогрелся, вернее, почти что загнал лошадей и добрался до Версаля; стоявшие в его длинных, мрачных и пустынных аллеях красноватые фонари, выбеленные снаружи изморозью, напоминали процессию черных, бесплотных духов.
Молодой человек понял, что они прибыли на место. Каким же волшебством так быстро пролетело время?
Извозчик нагнулся к окошку в передке экипажа.
– Хозяин, – сообщил он, – мы в Версале.
– Где прикажете остановиться, сударыни? – спросил офицер.
– На плацу.
– На плац! – крикнул извозчику молодой человек.
– Ехать на плац? – переспросил тот.
– Ну да, говорят же тебе.
– Тогда придется добавить, – с ухмылкой проговорил овернец.
– Езжай, езжай.
Снова послышались щелчки кнута.
«Нужно начать разговор, – подумал офицер. – Я уже выставил себя наглецом, так еще не хватает выглядеть олухом».
– Сударыни, – смело начал он, – вот вы и добрались.
– Благодаря вашей любезной помощи.
– Сколько неудобств мы вам причинили! – добавила младшая из дам.
– Да я уж обо всем забыл, сударыня.
– А вот мы, сударь, не забудем. Прошу вас, назовите ваше имя.
– Мое имя?
– Я его спрашиваю уже во второй раз. Берегитесь!
– Вы же не собирались подарить нам ваш луидор, не правда ли?
– О, сударыня, если дело лишь в этом, – ответил молодой офицер, несколько задетый, – то я уступаю: я – граф де Шарни, офицер королевского флота, как вы уже заметили, сударыня.
– Шарни, – повторила старшая из дам тоном, в котором явно подразумевалось: «Прекрасно, я запомню».
– Жорж, Жорж де Шарни, – добавил офицер.
– Жорж, – прошептала младшая.
– А где вы живете?
– В особняке Принцев на улице Ришелье.
– Все, приехали.
Старшая из дам сама отворила дверцу слева от себя, легко спрыгнула на землю и подала руку спутнице.
– Но позвольте же, – вскричал молодой человек, приготовившийся следовать за дамами, – позвольте, я хотя бы вас провожу! Вы ведь еще не у себя, плац – это еще не дом.
– Оставайтесь на месте, – одновременно проговорили женщины.
– Как это, на месте?
– Не вылезайте из экипажа.
– Но как же, сударыни: одним, ночью, в такую погоду… Это невозможно.
– Хорошенькое дело! Сначала вы чуть было не отказали нам в услуге, а теперь мы не можем избавиться от ваших услуг! – весело отозвалась старшая из дам.
– Однако!
– Никаких «однако». Будьте же истинным и галантным кавалером до конца. Благодарим вас, господин де Шарни, благодарим от всего сердца. А поскольку вы – истинный и галантный кавалер, как я сказала только что, мы даже не будем брать с вас слово.
– Зачем вам мое слово?
– Слово в том, что вы сейчас затворите дверцу и велите извозчику возвращаться в Париж. Вы ведь так и сделаете и даже не станете смотреть нам вслед, правда?
– Вы правы, сударыни, брать с меня слово ни к чему. Извозчик, поехали назад, друг мой.
И молодой человек сунул в грубую ладонь извозчика еще один луидор.
Славный овернец задрожал от радости.
– Черт возьми! – воскликнул он. – Теперь пусть хоть клячи сдохнут, а доедем!
– Ну, клячам-то, по-моему, заплатили, – пробормотал офицер.
Экипаж покатил, и покатил быстро. Стук его колес заглушил вздох молодого человека, не лишенный сладострастия: сибарит развалился на подушках, еще хранивших тепло двух очаровательных незнакомок.
Они же остались стоять неподвижно и, лишь когда экипаж скрылся из виду, направились к дворцу.
 
6. Приказ
Едва путешественницы тронулись в путь, как резкий порыв ветра донес до них бой часов: на церкви Людовика Святого било три четверти.
– О Боже! Без четверти двенадцать! – в один голос воскликнули женщины.
– Смотрите, все ворота закрыты, – добавила младшая.
– Ну, это-то меня не беспокоит, милая Андреа. Даже будь они открыты, мы все равно не пошли бы через парадный двор. Скорее, скорее, пойдемте через бассейны.
С этими словами женщины направились к правому крылу дворца.
Как известно всякому, там есть отдельный вход, ведущий в сад. К нему-то и подошли наши дамы.
– Дверь заперта, – с беспокойством проговорила старшая.
– Давайте постучим, сударыня.
– Нет, лучше позовем. Лоран должен меня ждать, я предупредила его, что мы можем вернуться поздно.
– Хорошо, сейчас я его позову.
И Андреа подошла к двери.
– Кто там? – послышался за нею голос еще до того, как девушка успела что-либо произнести.
– Ах, это не Лоран, – испуганно проговорила она.
– И верно, не он.
Другая женщина тоже подошла к двери.
– Лоран! – тихонько позвала она. Молчание.
– Лоран! – снова позвала дама и постучала.
– Нет здесь никакого Лорана, – грубо отозвался голос.
– Это неважно, все равно откройте, – настойчиво попросила Андреа.
– Не открою.
– Но, друг мой, вы, должно быть, не знаете, что Лоран нам всегда открывает.
– Плевать я хотел на Лорана! У меня есть приказ.
– А кто вы?
– Кто я?
– Нуда.
– А вы? – в свою очередь осведомился голос.
Вопрос был задан несколько грубо, однако препираться было не время, следовало что-то отвечать.
– Мы – дамы из свиты ее величества. Мы живем в замке и возвращаемся к себе.
– А я – солдат первой роты швейцарцев и в отличие от Лорана оставлю вас стоять под дверьми.
– Господи! – прошептали в один голос женщины.
Одна из них, едва сдерживая гнев, схватила другую за руку и, сделав над собой усилие, проговорила:
– Друг мой, я понимаю, что как хороший солдат вы должны выполнять приказ, и не собираюсь заставлять вас его нарушить. Я лишь прошу вас оказать мне услугу и позвать Лорана, который должен быть где-нибудь поблизости.