Предводитель волков

— Согласен, Моке, если не встану с первого раза.
— Что ж, посмотрим.
— Тебе очень хочется спать, Моке?
— А что, по-вашему, я должен делать в это время?
— По-моему, ты мог бы рассказать одну из тех историй, какими развлекал меня, когда я был маленьким.
— А кто меня разбудит в два часа ночи, если я до полуночи стану вам сказки рассказывать? Господин кюре?
— Ты прав, Моке.
— Вот и хорошо! Я разделся и лег.
Моке бросился на свою постель не раздеваясь. Через пять минут он уже громко храпел.
Я же больше двух часов ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть.
Сколько бессонных ночей провел я в своей жизни перед началом охоты!
Наконец к полуночи усталость взяла свое.
В четыре часа я проснулся от резкого холода и открыл глаза.
Моке стащил с меня одеяло и стоял надо мной, обеими руками опираясь на ружье, с трубкой в зубах.
При каждой затяжке огонек трубки освещал его довольное лицо.
— Ну что, Моке? — спросил я.
— Что ж, мы его спугнули.
— Волка? А кто это сделал?
— Бедняга Моке.
— Вот молодец!
— Но угадайте, где зверь залег? Что за славный малый этот волк!
— Где же, Моке?
— Сто против одного, что не угадаете! В охотничьем угодье Трех Дубов.
— Значит он попался?
— Да, черт возьми!
Три Дуба были небольшой зарослью деревьев и кустарника арпана в два посередине равнины Ларньи, примерно в пятистах шагах от леса.
— А охотники? — продолжал я.
— Всех предупредили; на опушке леса самые лучшие стрелки: Мойна, Мильде, Ватрен, Лафёй — в общем, все. С нашей стороны встанет господин Шарпантье, со стороны Валлю — господин Ошде, со стороны Ларньи — господин Детурнель, со стороны Ле Фоссе — вы и я; спустят собак, полевой сторож подбодрит их зычным голосом — и все кончено, волк у нас в кармане.
— Моке, поставь меня на хорошее место.
— Я же сказал, что вы будете рядом со мной, только вам придется для этого подняться с постели.
— Ты прав, Моке. Брр!
— Ладно, пожалею вашу молодость, подброшу хвороста в камин.
— Моке, я не решался просить тебя об этом, но, право же, это было бы очень любезно с твоей стороны.
Моке принес со двора охапку веток, положил их в камин, подправил ногой и бросил в середину зажженную спичку.
Огонь занялся сразу и вскоре весело пылал в камине.
Сев на скамейку, я стал одеваться.
Уверяю вас, я справился с этим очень быстро. Моке был поражен моим проворством.
— Ну вот, — сказал он, — теперь выпьем по капельке — и в путь!
И Моке наполнил два стаканчика желтоватой жидкостью, которую я узнал, не пробуя.
— Ты же знаешь, Моке, я не пью водки.
— Вы впрямь сын своего отца. Но что же вы будете пить?
— Ничего, Моке, ничего не надо.
— Вы знаете поговорку: «В пустом доме черт селится». Послушайте меня, проглотите хоть что-нибудь, пока я буду заряжать ваше ружье, надо же выполнить обещание, данное вашей бедной матушке.
— Ладно, Моке, тогда кусок хлеба и стакан пиньоле. Пиньоле — это слабое вино невинодельческих районов.
Говорят, его надо пить втроем: один пьет, двое держат пьющего.
Я привык пить пиньоле и мог справиться один.
Пока я пил, Моке заряжал мое ружье.
— Что это ты делаешь, Моке? — спросил я.
— Помечаю крестиком вашу пулю. Мы будем стоять рядом, можем выстрелить одновременно, и — не из-за денег, я знаю, вы мне их отдадите, но из тщеславия, — если волк будет убит, я хочу видеть, чья пуля его убила. Так что цельтесь как можно лучше.
— Я постараюсь, Моке.
— Вот ваше ружье, оно заряжено: держите его стволом вверх. Идемте!
Мы вышли. Я послушался совета старого сторожа.
9
Место встречи было выбрано на дороге в Шавиньи.
Там уже были сторожа и несколько охотников.
Через десять минут подошли остальные.
К пяти часам без нескольких минут все были в сборе.
Посовещавшись, решили окружить Три Дуба на большом расстоянии и, постепенно сходясь, сжимать кольцо.
Надо было передвигаться как можно тише: хорошо известно, что господа волки уходят при малейшем шуме.
Каждый должен был внимательно изучить дорогу, по которой предстояло идти: надо было убедиться в том, что волк еще в кустарнике. Полевой сторож держал собак Моке, связанных сворою.
Все заняли свои места.
Мы с Моке оказались на северной стороне, обращенной к лесу. Как и говорил Моке, это было лучшее место.
Возможно, волк попытается уйти в лес и тогда выбежит прямо на нас.
Мы прислонились к стволам дубов, стоявших на расстоянии пятидесяти шагов один от другого.
Оставалось только ждать не двигаясь и затаив дыхание.
На противоположной от нас стороне спустили собак. Раза два пролаяв, собаки замолчали.
Полевой сторож вслед за ними вошел в рощу и, крича «Ату его!», стал бить палкой по деревьям.
Но собаки, оскалясь, выпучив глаза, со вставшей дыбом шерстью, казалось, приросли к земле.
Нельзя было заставить их сдвинуться с места.
— Эй, Моке! — крикнул полевой сторож. — Похоже, волк лихой: Рокадор и Томбель не хотят с ним дела иметь.
Моке не стал отвечать, потому что звук его голоса мог указать волку место, где находится враг.
Полевой сторож продолжал идти вперед и стучать по деревьям. Обе собаки шли за ним, но двигались медленно, осторожно и не лаяли, а ворчали.
— Разрази меня гром! — закричал вдруг полевой сторож. — Я чуть было не наступил ему на хвост. Ату его! Ату! Моке, на тебя, на тебя!
В самом деле, что-то пулей неслось на нас. Зверь вылетел из кустарника и с быстротой молнии пробежал между мной и Моке.
Это был огромный волк, почти белый от старости.
Моке выстрелил в него из своей двустволки.
Я увидел, как обе его пули отскочили в снег.
— Да стреляйте же, стреляйте! — закричал он. Только тогда я вскинул ружье, прицелился и выстрелил.
Волк сделал движение, как будто хотел укусить себя за плечо.
— Попал! Попал! — воскликнул Моке. — Мальчику удалось! Воистину дуракам счастье!
Но волк продолжал бежать вперед, прямо на Мойна и Мильде, двух лучших стрелков. Оба выпустили по одной пуле в сторону равнины и по одной — в кусты. Две первые пули, скрестившись, упали в снег, взметнув фонтаны. Они не задели волка, но две другие пули, без сомнения, попали в цель.
Невозможно, чтобы два таких охотника промахнулись.
Мойна при мне как-то убил семнадцать куликов.
Мильде рассек надвое белку, перелетавшую с одного дерева на другое.
Охотники преследовали волка в лесу. Мы, затаив дыхание, смотрели на то место, где они скрылись из виду.
Через некоторое время они вышли смущенные, качая головой.
— Ну что? — крикнул им Моке.
— Ну что, — ответил Мильде, махнув рукой, — он уже в Тай-Фонтене.
— В Тай-Фонтене! — повторил изумленный Моке, — Что ж вы, промазали?
— Почему бы и нет? Ты же в него не попал! Моке тряхнул головой.
— Значит, здесь есть какая-то чертовщина, — сказал он. — То, что я промахнулся, — странно, но все-таки возможно. Но чтобы Мойна два раза подряд выстрелил мимо цели — нет, такого быть не может.
— Но это так, бедный мой Моке.
— Впрочем, вы его задели, — обратился он ко мне.
— Я!.. Ты уверен в этом?
— К нашему стыду; но это так же верно, как то, что меня зовут Моке, — вы в него попали.
— Хорошо; но, если я его задел, это легко проверить: мы увидим следы крови. Давай, Моке, сбегаем, посмотрим.
И я первый кинулся вперед.
— Нет, черт возьми! — воскликнул Моке, скрипнув зубами и топнув ногой, — напротив, пойдем помедленнее, мы не знаем, с кем имеем дело.
— Пусть медленно, только пойдем. И он двинулся по следам волка.
— Да ведь след ясно виден, — сказал я ему, — его не потеряешь.
— Я не след ищу.
— Так что же тогда?