Миры Роджера Желязны. Том 6

Пора было от размышлений переходить к действиям. Но я уже понимал, что борьба между моими многочисленными «я» доставит мне немало хлопот.
— Как долго вы намерены меня опекать? — спросил я девушку.
— Столько, сколько это будет необходимо.
— Необходимо для чего?
— Чтобы я окончательно убедилась, что вам ничто не угрожает.
— Тогда вам предстоит возиться со мной гораздо дольше, чем вы думаете.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы были правы, у меня неприятности.
— Я это чувствовала.
— Но еще я хочу сказать вам следующее: неприятности у меня очень серьезные и связаны с нешуточной опасностью. Вы помогли мне, помогли даже больше, чем можете себе представить. Теперь, когда мне значительно легче, удерживать вас при себе означало бы проявить черную неблагодарность. Помочь в моих затруднениях вы бессильны, зато сами рискуете влипнуть в историю. Поэтому, Гленда, еще раз огромное вам спасибо и — давайте у эскалатора расстанемся.
— Нет, — ответила она.
— Что значит «нет»? Я ведь не спрашиваю, согласны вы или не согласны. Мы должны расстаться. И как можно быстрее. Вы мне помогли; считайте, что я возвращаю долг.
— Но я же чувствую, что с вами может случиться несчастье. И очень скоро.
— Возможно.
— Вот поэтому я и хочу быть с вами.
Я подавил в себе желание ответить резкостью и спросил:
— Но почему? Можете вы мне это объяснить?
— Я всегда мечтала, чтобы со мной приключилась какая-нибудь история. До сих пор в моей жизни все было так обыкновенно. Я уже почти отчаялась, что это когда-нибудь произойдет. Представьте, вот я сижу, составляю пустопорожние отчеты, обреченно думаю о том, что отсюда меня не сегодня-завтра тоже выпрут, и вдруг появляетесь вы. Как только телефоны зазвонили и я увидела вас, бегущего по проходу между столами, я сразу поняла, что происходит нечто необычное. Я подумала: этого человека послала мне судьба. А звонки как будто гнались за вами, преследовали вас… и вы так драматично упали почти у самых моих ног… Потрясающее зрелище! Понимаете, мне страшно интересно, что будет дальше.
— Давайте номер вашего телефона, я вам позвоню позднее и расскажу со всеми подробностями.
— Не-е-т, я хочу сама увидеть, своими глазами.
— Придется удовлетвориться пересказом. Гленда в ответ упрямо мотнула головой и отвернулась.
— Здесь нам нужно сделать пересадку, — помолчав, сказала она, — если вы действительно направляетесь к эскалатору.
— Знаю.
Мы перешли на другую ленту, более медленную. На ней было довольно много пассажиров, и я уже не мог определить, преследует нас кто-нибудь или нет.
— Наверное, вы сейчас придумываете способ, как от меня избавиться, — сказала Гленда.
— Вы не ошиблись.
— Напрасно стараетесь. Я и не подумаю оставить вас одного.
— Вы даже не подозреваете, как дорого может вам обойтись ваше любопытство. Я уже сказал, что это опасно, а всякий, кто подвергает свою жизнь опасности лишь для того, чтобы испытать так называемые острые ощущения, просто дурак. Теперь понятно, почему вас отовсюду увольняют.
— Оскорбляя меня, вы все равно ничего не добьетесь. Я от вас не отстану.
— Вы глупая и дерзкая девчонка!
— Ну зачем вы сердитесь? Я тоже имею право пользоваться общественным транспортом. Между прочим, вам здорово повезло, что наши маршруты совпадают.
— Может быть, вы из тех, кого хлебом не корми, только дай поглазеть на несчастья ближних?
— Нет, я не собираюсь оставаться безучастным наблюдателем.
— Ладно, — сказал я, — спорить с вами, я вижу, бессмысленно. А вам не приходило в голову, что я могу оказаться сексуальным маньяком, психопатом, убийцей, да мало ли кем еще?
— Неважно, — заявила она. — Я уже сделала свой выбор.
— Тогда вы сами ненормальная.
— Наверное, так оно и есть. Но если вы убийца, психопат или сексуальный маньяк, вас это тем более должно устраивать.
Мы находились уже совсем близко от эскалатора. Стрела подъемного крана над нами переносила куда-то огромный контейнер все с теми же проклятыми столами для «Офиса». Справа от ленты, в траншее, мигали огни электросварки — вероятно, чинили трубопровод или меняли его направление. Откуда-то издалека донеслись звуки музыки, стихли. Впереди простиралась парковая зона, разделенная аллеями на правильные прямоугольники. Над кронами деревьев уходила во мрак башня эскалатора. Слева промелькнула мраморная статуя. Лента внесла нас в парк, и я заметил неподалеку от эскалатора действующий фонтан. Деревья вокруг были настоящие, не из пластика.
— Помните, у Томаса Вульфа?.. — спросила Гленда, и в тот же миг я снова стал библиотекарем Хинкли и с удивлением услышал свой ответ:
— Вы имеете в виду описание городской площади?
— Да. Вон там представим ратушу, а тут здание суда с большими часами…
— При входе на эскалатор тоже есть часы.
— Но они не бьют и всегда показывают точное время.
— Это верно. И не заляпаны птичьим пометом.
— А вот здесь могла бы быть мастерская каменотеса.
— Могла бы, могла бы…
Надо же, я, оказывается, помнил, как выглядела обычная городская площадь на планете, которую мы все когда-то потеряли. Неужели этот загадочный мистер Блэк в юности разгуливал по таким вот площадям?.. Или он просто заговаривал мне зубы, усыплял бдительность, чтобы сподручнее ему было выхватить из кармана револьвер и застрелить меня?
Поскольку в моей собственной памяти никаких сведений о Земле не было, я сообразил, что это все еще не может успокоиться Хинкли, — в конце концов он, а не я, был мечтателем, он в удобном кресле с книгой в руках совершал путешествия во времени, он изучал жизнь по книгам, не имея представления о том, какова она в действительности, — за что, вероятно, и поплатился… На мгновение мне стало грустно, грустно, что Хинкли больше нет в живых и что я никогда не увижу Землю.
— Вы много читали. Гленда кивнула.
Мы высадились в парке. Из микрофонов, спрятанных в листве, раздавался записанный на пленку птичий щебет. Запах сырой земли, от которого я давно отвык, щекотал ноздри. Проходя мимо фонтана, Гленда опустила в воду руку.
— Я не совсем понимаю, куда мы идем, — сказала она, когда мы, обойдя эскалатор вокруг, двинулись в обратном направлении.
— Подождем немного, — пояснил я, присаживаясь на скамью и глядя на движущуюся вдалеке транспортерную ленту.
Она проследила за моим взглядом:
— Понятно.
— Пока у нас есть время, расскажите о себе.
— Что именно вас интересует?
— Мне все интересно.
— Хорошо, а потом — вы.
— Вы ставите мне условия?
— Я люблю, чтобы все было по справедливости.
— Ладно, начинайте, а я тем временем решу, что можно вам рассказать, а что нельзя.
— Ну, мне двадцать два года, я родилась в этом крыле, воспитывалась в «Школе». Мой отец был учителем, мать профессионально занималась живописью. Сейчас они оба умерли. Я живу в «Библиотеке»…
Я схватил ее за руку.
— Это он? — прошептала девушка, заметив человека, появившегося на ленте. — Тот, кто за вами гонится?
— Не знаю, — ответил я. — Но в любом случае осторожность не помешает.
Мы быстрым шагом вернулись к эскалатору и вошли в его гулкую башню.
— Не рассчитывайте, что я поверила, будто вам действительно понадобился эскалатор, — сказала Гленда. — Это просто предлог, чтобы прекратить разговор. Вы упорно не желаете посвящать меня в свои дела.
— На сей раз это не так.
Мы бегом спускались по спиралевидной лестнице. Нужно было срочно менять тактику. Раньше я имитировал бегство, чтобы, улучив момент, неожиданно перейти в наступление, но если это тот самый бородач, с которым мы резвились в «Гостиной», то как он ухитрился за столь короткий промежуток времени определить мое новое местонахождение? Обладай он даже даром предвидения, все равно этого было бы недостаточно.
Выходит, есть у него какое-то средство, которое позволяло меня запеленговать и о котором я не догадывался.