Потери и обретения. Книга вторая
- Конечно, пройдет. Но мы с Редклиффом хотим, чтобы вы хорошо отдохнули. До премьерного показа коллекции Джоанны Лейк в Детройте осталась всего неделя. Для окончательного выздоровления лучшего места, чем мой дом, не найти.
- Вы хотите, чтобы я приехала в Сарасоту? И жила у вас в доме?
- Я очень хочу, чтобы вы у меня погостили.
- Но я не могу уехать из города. Мы с Редом еще не решили, как быть с музыкальным сопровождением. - Она настаивала на том, чтобы пригласить музыкантов, а он считал, что дешевле поставить фонограмму, на что она, в свою очередь, возражала: мол, с таким же успехом можно слушать музыку в кабине лифта.
- Это может подождать. - Милдред пропустила ее слова мимо ушей. - Ред сам позаботится о таких мелочах. Поверьте, дорогая, если уж он взялся за дело, то обязательно доведет его до конца. К тому же вы все равно не сможете с ним встретиться. Его нет в городе.
- Вот как? - Джоанна постаралась придать голосу оттенок беспечности. Вопреки здравому смыслу, она, пока болела, надеялась, что Редклифф придет ее навестить. Но он так и не появился.
- Он в Торонто. Мы ведем сейчас переговоры об открытии первого универмага «Сэвидж» в Канаде. Правда, пока это держится в секрете.
- Я никому ничего не скажу, - пообещала Джоанна, слегка удивившись тому, что Милдред поделилась с ней деловой информацией конфиденциального характера.
- Не сомневаюсь, дорогая.
За прошедшие месяцы, которые они провели вместе, Джоанна, помимо всего прочего, поняла, что, подобно многим другим богатым и влиятельным женщинам, Милдред Сэвидж привыкла к тому, чтобы все делалось в соответствии с ее желаниями. Поэтому, вместо того чтобы возразить этой обходительной, но властной даме, она решила расслабиться и покориться судьбе.
Памела была в ярости. А когда она была в ярости, то принималась шагать из одного конца комнаты в другой. Стоя у окна спальни на верхнем этаже, Редклифф смотрел на расстилавшееся внизу имение Милдред в Сарасоте и пытался не обращать внимания на жену, буквально кипевшую от злости.
- У меня в голове не укладывается, что она пригласила к нам в дом эту чертову самозванку! - Памела то сжимала, то разжимала кулачки и вертела кольца, красовавшиеся на ее длинных, как у прирожденной аристократки, пальцах.
Нет, она не позволит какой-то прожженной мошеннице лишить ее наследства. Как только эта Джоанна Лейк посмела вмешаться в ее счастье, в ее покой, во всю ее бьющую ключом жизнь! Олицетворяемая ею угроза нависла над Памелой подобно густому, удушливому облаку ядовитого смога.
- Твоя тетка не считает ее самозванкой.
Зачем я только приехал сюда, подумал Редклифф. Мне нужно сейчас быть в офисе в Майами. Кто-то недавно начал потихоньку скупать выпущенные в обращение акции «Сэвидж», и, как он ни старался, ему так и не удалось преодолеть заслон из целого ряда холдинговых компаний, созданных специально для того, чтобы помешать установлению личности покупателя.
Однако Милдред настояла на том, чтобы к приезду Джоанны он был в Сарасоте. И сколько бы он ни доказывал самому себе обратное, его разбирало любопытство при мысли о том, какое впечатление произведут на нее дом и поместье.
Памела продолжала ходить взад-вперед по вытканному вручную ковру нежно-салатного цвета с розовыми цветами. Злобными, полными тревоги метаниями она напомнила Редклиффу тигрицу в клетке, которую целую неделю не кормили.
- Ты, конечно же, понимаешь, что старуха просто спятила. - Остановившись на секунду, она закурила. К балкам под потолком потекли струйки сизого дыма.
- Ты снова преувеличиваешь.
- Черта с два! Любой мало-мальски грамотный психиатр скажет, что она ничего не смыслит в том, чем занимается.
Он круто обернулся к ней.
- Предупреждаю, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, пеняй на себя.
Памела внимательно посмотрела на него. Его темные глаза угрюмо сверкали, по угрожающей позе было видно, что он едва сдерживает переполняющий его гнев. Во всем его облике чувствовалась явная угроза, и это еще больше распаляло ее.
Она уже давно не видела, чтобы он относился к ней иначе, чем с привычным ледяным презрением. Ее пронзило острое сексуальное желание, на мгновение заглушившее ярость, охватывавшую ее каждый раз при мысли о новой протеже тетки.
- А знаешь, дорогой, - круто сменив тему разговора, сказала она, растягивая слова, - в гневе ты на редкость привлекателен. - Вновь взяв себя в руки, она не торопилась, нарочито покачивая бедрами, приблизилась к нему грациозной, словно у кошки, походкой, которая когда-то казалась ему столь чувственной. Теперь мысль о том, что она откровенно пытается соблазнить его, наводила на него тоску.
- Зря стараешься.
Памела положила руку ему на грудь.
- Ты в этом уверен? - Она принялась расстегивать пуговицы его рубашки. - Неужели ты забыл, что последний раз мы занимались любовью очень давно?
- Занимались любовью? - Он отвел ее руку. - И это ты называешь любовью?
- Конечно. - Не допуская и мысли о своем поражении, она обвила его руками за шею. - Ред, ведь раньше нам было хорошо вместе. Помнишь?
Он не шелохнулся, и, воодушевленная этим, она прижалась к его напряженному телу.
- Помнишь тот восхитительный вечер в твоем лимузине, в Лондоне? Помнишь, как мы провели остаток ночи, погрязнув в грехе? - Ее голос больше напоминал сейчас вкрадчивое воркование. Она легонько куснула его за мочку уха. - Помнишь, ты сказал мне, что никогда не встречал такой женщины, как я? - Помедлив, она придала своему лицу трагическое выражение. - Когда же мы с тобой перестали понимать друг друга?
- Может быть, во время нашего медового месяца, когда ты украла серьги?
Она кокетливо вздохнула.
- Ты, наверное, до конца дней моих будешь попрекать меня этим, да? - В ее изумрудных глазах заблестели слезы. - Давай попробуем еще раз, может быть, все и образуется. Может быть, если я поверю в то, что ты в самом деле меня любишь, несмотря на все мои недостатки, Бог даст мне силы преодолеть эту слабость. - Словно по команде, слезы заструились по ее лицу.
Да, она великолепная актриса, отрешенно подумал Редклифф. Надо отдать ей должное. Если бы он не знал ее так хорошо, он бы, наверное, в самом деле поверил в ее искренние страдания из-за того, что в их отношениях возникла непреодолимая пропасть, глубокая и широкая, как Большой каньон.
Встав на цыпочки, она легонько поцеловала его в губы.
- Прошу тебя, Ред. Неужели мы не попытаемся еще раз все уладить? Может, после этого у нас с тобой начнется райская жизнь, словно на небесах.
Она явно настроилась соблазнить его. Пальцы ее ласкали его шею, нежное дыхание овевало его губы, она так и норовила прижаться к нему всем телом.
Но сегодня удача от нее отвернулась. Тело Редклиффа никак не реагировало на все ее ласки.
- Наверное, единственное, что от меня требуется для такой райской жизни, - это помочь тебе убедить Милдред оформить на тебя доверенность, а потом спровадить ее в какой-нибудь дом для выживших из ума старух.
- Но ты же не станешь отрицать, что она уже в преклонном возрасте, - ответила Памела. - И даже тебе придется признать: ее недавнее заявление о том, что эта сучка, которая строит из себя голливудскую модельершу, есть не кто иная, как ее ненаглядная Элисон, говорит о том, что она не в своем уме.
- Не смей так называть Джоанну Лейк! - Редклифф оттолкнул Памелу от себя с такой силой, что она едва устояла на высоких каблуках. - Она на редкость талантливая женщина, которой много пришлось пережить, но она выдержала все удары судьбы благодаря своей целеустремленности, упорству и незаурядному трудолюбию.
- Вот как. - Чарующая улыбка исчезла с лица Памелы, сменившись холодной решимостью. Теперь она выглядела так, как выглядела бы женщина ее возраста, то есть на десять лет старше, чем было указано в ее водительском удостоверении, выданном калифорнийскими властями. - Значит, я с самого начала была права.
- Не понимаю, что ты имеешь в виду. - Злясь на себя за то, что чуть было не попался на ее удочку, Редклифф отвернулся и, сунув руки в карманы, снова принялся смотреть на улицу из окна.