Мишель

— Ба, какой сюрприз! — поднял брови Стив. — Мисс Брадфорд!
Голос его звучал ровно и вежливо, но у Мишель тревожно забилось сердце.
— Сюрприз? — очаровательно улыбнулась она. — Но я же послала вам телеграмму, что хочу встретиться с вами и обсудить одно дело.
— Но я не получал вашей телеграммы!
Естественно, никакой телеграммы не было и в помине. Пользуясь паузой, Мишель оглядела внутренность фургона, игравшего в этом цирке роль Серебряного. Простота, деловитость, аккуратность. Полная противоположность обшарпанному старью, заполнявшему ее собственный кабинет.
— Так вы по делу? Жаль! Я подумал было, что речь идет о чисто дружеском визите, — отпустив секретаршу, продолжил Стив.
— Ехать в такую даль для дружеского визита? Вы всерьез?
— Да, я не учел, до Сент-Луиса не очень-то близко.
— Вы следите за нашим маршрутом?
— Точно так же, как и вы за нашим. Мы знаем все о вас, вы знаете все о нас — давняя и не такая уж плохая традиция. Так что за дело привело вас сюда, Мишель?
Стив был сама деловитость.
Мишель открыла сумочку и достала из нее черновик отцовского письма.
— Я нашла это в бумагах отца. Насколько я поняла, он всерьез задумывался над тем, чтобы принять ваше предложение о партнерстве. Если бы он не погиб так трагически… — голос ее дрогнул. — Для меня это оказалось полной неожиданностью, но тем не менее дало повод для размышлений.
Стив быстро просмотрел письмо и вернул его.
— Так вы хотите сказать, что готовы пойти на слияние с нашим цирком?
— Я бы хотела услышать ваши условия, — холодно ответила она.
— О, неужели? А что, если я передумал?
Мишель сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Он что, издевается над ней? Усилием воли она заставила себя улыбнуться.
— Выходит, я только попусту трачу время, так я вас поняла? — Она решительно встала.
— Да успокойтесь же! — Стив, казалось, пришел в хорошее расположение духа. — И кончайте валять дурака. Вы просрочили выплату по займу, и банк намерен любой ценой выколотить эту сумму. Соответственно владельцы других шоу начеку и при первой же возможности попытаются приобрести остатки вашего имущества за бесценок.
Мишель почувствовала, что еще немного — и она сорвется.
— Кто вам наговорил всю эту чушь? — невинно спросила она. — У нас давно не было таких аншлагов…
— С тех пор как я сделал предложение вашему отцу… и деду, разумеется, обстоятельства круто изменились. Скажите, зачем мне, здраво рассуждая, сливаться с вами, идти на какие-то уступки, когда я могу подешевке купить вас на торгах сразу же после вашего банкротства?
— Затем, что репутацию не купишь, — выпалила Мишель. — Брадфорд-цирк — это имя, которое говорит само за себя. Наши артисты не просто виртуозы — они еще и порядочные люди. Не сомневаюсь, многие, если не большинство, предпочтут уйти на подработки куда-нибудь в третье место, чем участвовать в грязном фарсе с приобретением их родного цирка за бесценок.
— Вы не поверите своим глазам, когда увидите, как быстро человек забывает о верности и чести, если ему подворачивается выгодный контракт!
Мишель понимала, что он прав. Некоторые из актеров готовы продаться даже дьяволу, лишь бы им исправно платили денежки. Но в то же время он был не прав. Потому что не все пойдут на сделку с совестью, и они выберут какое-нибудь другое шоу. Но еще остаются старожилы — если их цирк пойдет на дно, они по дряхлости не найдут работы ни в каком другом цирке. И о них Мишель беспокоилась больше всего.
— И все же я мог бы заинтересоваться вашим предложением, — продолжал Стив. — Скажу даже больше: при определенных условиях я готов пойти на объединение.
— При определенных условиях? — переспросила Мишель, облизывая пересохшие губы.
— Речь должна идти не просто о слиянии и не просто о коммерческой сделке. Не должно быть никаких столкновений и тяжб по поводу того, кто главный, а кто нет. Чтобы объединение произошло, так сказать, естественным путем, без аукционов и продажи с молотка.
— Не понимаю, — качнула головой Мишель. — Как это вообще возможно?
— Брак. Подпись под брачным контрактом — и слияние двух цирков одним росчерком пера становится семейным делом.
В первое мгновение Мишель подумала, что речь идет о ее браке с Дэвидом. И только потом до нее дошел истинный смысл сказанного.
— Вы предлагаете мне выйти за вас замуж?! За вас?! Вы что, спятили? — воскликнула она.
— Все очень логично. Я холост, вы не замужем. Ни я, ни, насколько мне известно, вы не имеем серьезных увлечений на стороне.
— Ага, так вы еще и шпионили за мной! Я так и знала!
— Всего лишь не спускал глаз со своего очаровательного конкурента, — светски улыбнулся Стив. — Наш брак помог бы нам с ходу снять массу вопросов. Я всегда мечтал о том, чтобы расширить рамки своей деятельности, но в условиях конкуренции между нашими двумя цирками об этом не могло быть и речи. Но если мы поженимся… Вы только оцените все преимущества такого шага! Грандиозная свадьба, масса откликов в прессе и на телевидении, всеобщий восторг по поводу того, что любовь снова свела вместе две старейшие цирковые династии. Перед нами откроются безбрежные перспективы!..
— Никаких перспектив! Я бы не вышла за вас замуж, даже если бы вы были…
— Бога ради, не спешите! Просто представьте себе открывающиеся нам возможности. «Брадфорд и Лэски — снова вместе!» Признайтесь, звучит просто великолепно.
— Я не верю ни единому вашему слову. Я сыта по горло вашим вероломством и жестокостью. Вы забыли, как вдребезги разбили наши с Дэвидом планы пожениться? Простите, но что же изменилось? Если вы тогда хотели защитить Дэвида от моего пагубного влияния…
— А почему вы решили, что я защищал Дэвида? — Голос его звучал по-прежнему спокойно и даже весело, но глаза смотрели со всей серьезностью. — Когда я узнал о том, что произошло, я в первую очередь подумал о той удивительной, ни на кого не похожей девочке, которая готова была драться со мной, чтобы спасти своего брата, и рисковала головой, в одиночку выступив против озверевшей толпы в защиту своей подруги-слонихи. Как же я мог позволить Дэвиду превратить жизнь этой девочки в ад? Поверьте, я знаю брата. Он никому не сделает зла специально, но он неисправим, и до конца жизни останется гулякой и бабником. Кто-кто, а уж вы заслуживаете лучшей участи.
— Иначе говоря, я заслуживаю вас? И вы разлучили меня с Дэвидом исключительно ради заботы обо мне? Чушь! Вы же не видели меня лет десять!
— Семь… да, прошло семь лет — и вот передо мной женщина, в которую превратилась эта девочка. И я хочу видеть эту женщину моей женой.
— Не верю! — закричала Мишель. — Не верю вам! Вы опять играете со мной в какую-то бесчестную игру!
— Это не игра. И почему вы не хотите поверить мне?
— Для вас не существует ничего, кроме вашего бизнеса. Такие люди не способны влюбляться, а уж тем более жениться по любви, — бросила она ему в лицо.
— «Влюбляться» — не совсем точное слово. Восхищаться — да. Желать видеть вас своей женой — да. В том, что все семь лет я лелеял подобные мечты, я готов поклясться.
— Это же просто бред! Вам было тогда лет двадцать пять…
— Почти тридцать, если быть более точным.
Мишель раздраженно отмахнулась.
— Так ваше предложение об объединении, сделанное моему отцу и деду, — это тоже плод вашей навязчивой идеи о женитьбе на четырнадцатилетней девочке?
— Ну нет. Я в первую очередь трезвый бизнесмен, как вы правильно определили. Объединение в наших общих интересах. Уже несколько лет назад я пришел к выводу, что конкурируя на одной территории, мы скоро не сможем зарабатывать средства к существованию. А вот объединившись, мы сумеем выжить в мире шоу-бизнеса…
Такие трезвые слова — и одновременно признание о семилетнем ожидании и надежде на брак с нею! Все это никак не укладывалось в голове Мишель.
— К чему вся эта ерунда насчет свадьбы? Если вы хотите объединения, назовите ваши условия.