Мишель

— Так что произошло с твоей дипломатической карьерой? — спросила Мишель. — Ты же не мог не знать, что однажды тебе придется взять в свои руки бразды правления цирком?
— Обычное подростковое бунтарство — не больше. Как только на руках у меня оказался диплом, я понял, что он мне, по большому счету, не нужен. А вот о чем я по-прежнему мечтаю, так это пустить корни и осесть — прочно, солидно. Если мой замысел осуществится, возможно, эта мечта и сбудется.
— Замысел? Какой замысел? — живо поинтересовалась Мишель, чувствуя, как начинает шуметь в голове. Она редко пила вино, особенно в таких количествах.
Стив ответил не сразу. Он медленно допил свой бокал и отодвинул его в сторону.
— Тебе приходилось бывать в Европе? — спросил он наконец.
— Увы, нет, — призналась Мишель. — Твой замысел имеет какое-нибудь отношение к Старому Свету?
— В известном смысле. Дело в том, что в большинстве европейских стран есть стационарные цирки, да и не только там. В Германии, Австрии… в России, даже в Китае. Государственные или муниципальные, но не это важно. Они расположены в каком-то одном капитальном здании, и зрители приходят или приезжают туда сами. Что касается артистов и всех прочих, то они ведут жизнь обычных служащих, с той лишь разницей, что контора, где они работают, называется цирком.
— Так ты мечтаешь о государственном цирке? Но наше правительство до сих пор не обзавелось ни оперой, ни балетом или театром, который имел бы статус национального и финансировался из бюджета. Почему же ты решил, что цирку будет сделано такое почетное исключение?
— Я совершенно не мечтаю о государственном финансировании, даже если бы такое было возможно. А вот частный парк с аттракционами и постоянно функционирующим цирком — это другое дело. И Флорида с ее увеселительными заведениями идеально для этого подходит. Туристы слетаются сюда как бабочки на огонь, так почему же в числе прочих развлечений им не посетить и цирк?
— Что именно ты имеешь в виду?
— Парк отдыха, объединенный идеей цирка, балагана, уличного действа. С пышностью и помпезностью старых добрых времен и новейшими достижениями индустрии развлечений. Здания в виде палаток с красно-белыми крышами, зверинец, зоопарк, множество детских аттракционов и первоклассный клуб-ресторан для взрослых. И отель — но это уже в отдаленной перспективе. Смесь старого и нового, мир фантазии и волшебства. Что скажешь на это, Мишель?
Мишель помолчала, зачарованная открывшимся ей видением.
— Меня восхищает то, о чем ты говоришь, — сказала она. — И я надеюсь, что однажды это станет реальностью.
Стив улыбнулся, и ей показалось, что глаза его удовлетворенно блеснули.
— Это уж я постараюсь. Но потребуются огромные инвестиции и хорошее место для строительства парка. Ты ведь в курсе, как стремительно выросли цены на землю в последнее время, а в особенности вокруг Орландо и Тампы. Земли, не занятой под какие-то цели, практически не осталось. Правда, — он чуть помедлил, — есть ваши «зимние квартиры». Место идеально подходит для этих целей. Рукой подать до аэропорта и железной дороги и какие-нибудь полчаса езды до Орландо…
Мишель остолбенела, когда до нее дошел смысл сказанного.
— Так ты уже обо всем переговорил с Розой, да?! А поскольку она наверняка отказалась продать землю под предлогом того, что здесь зимняя стоянка цирка, ты и решил провернуть весь этот фокус с объединением двух цирков? А я еще никак не могла понять, почему твои доводы не внушают мне полного доверия… Так ты решил, что в случае слияния Роза расщедрится и пойдет тебе навстречу?
— Это идеальное место для городка развлечений, — терпеливо продолжал Стив. — Болота осушены, рядом перекресток двух больших дорог, а кроме того, имеются собственные источники воды, что особенно важно во Флориде. Роза готова пойти на сделку: более того, она согласна обходиться одними процентами до начала полноценного функционирования парка. Она даже задумывается над тем, чтобы вложить в дело свои собственные — и немалые — деньги.
Мишель почувствовала, как ярость и боль ослепляют ее.
— Вот оно что! То-то у меня было чувство, что вы друг друга знали и раньше! Мне даже пришло в голову такое словечко, как «сообщники»… Выходит, интуиция меня не подвела. Так это она купила мне мужа, так, что ли, Стив?
— Ты все ставишь с ног на голову. Да, когда я после долгого перерыва встретился с ней, то выложил как на духу все свои чувства и намерения — и то, что тебя и только тебя я хочу видеть своей женой, и то, что на смену нашей вражде должно прийти сотрудничество… И она все это одобрила, потому что любит тебя как родную дочь, — Стив попытался улыбнуться, но Мишель, надувшись, отвернулась от него. — Понятно. Я выбрал неподходящий момент для признания, но мне казалось, что ты…
— Что я наивная дурочка, которую можно так просто купить? Вкусно накормить, заморочить голову болтовней и анекдотами, расслабить побасенками о сказочном городе будущего — и увести в постель? А дальше я под впечатлением от твоего сексуального мастерства становлюсь послушной овечкой, и Роза, тронутая до глубины души, переводит участок на твое имя?
Мишель, покачнувшись, привстала, но тут же снова упала на стул. Новая мысль вдруг осенила ее.
—  Так вы всегда были в сговоре?Ты срывал нам гастроли, приезжая на день или два раньше, подсылал нам аудиторов, перекупал наши закладные, а она кормила меня сказками о том, что у нее сейчас нет денег, потому что ей нужно помочь какой-то там приятельнице? Так это она все организовала? И когда это вы успели спеться?
— Ты все видишь с превратной стороны. Она всего лишь беспокоилась о твоей судьбе и судьбе цирка. Ну, дала бы она тебе денег, чтобы заткнуть очередную дыру, — а дальше что? Цирк нуждается в капитальной реорганизации, на это опять нужны деньги, а конкуренция увеличивается, доходы уменьшаются — и печальный финал неизбежен… — голос его зазвучал жестче: — На твоем месте я был бы благодарен судьбе за то, что есть человек, который способен так заботиться о тебе!
— Да, разумеется, я ей о-о-чень благодарна! За то, что обо всем узнала, и пусть не сразу, но поняла, что я стала всего лишь игрушкой в чужой игре… И как ты только можешь по утрам смотреть на себя в зеркало, Стив? Я бы давно умерла от стыда.
— Чушь! Я же сказал тебе, что я всего лишь реалист, а потому не хотел никакого фиктивного брака — все как у людей, все как полагается, и сегодня… — Подошел официант, и Стив бросил ему на поднос несколько купюр. — Пойдем отсюда. Почему бы нам не закончить наш разговор в моем фургоне?
В полном молчании они доехали до зимней стоянки. Мишель начала понемногу остывать. В конце концов, Роза всеми силами боролась за благополучие цирка. А то, что она выбрала для этого не самые честные пути — так что ж? Главное — она ведь хотела Мишель только добра, ей ведь во всей этой истории никакой особой выгоды нет.
А что до Стива — тот перед вступлением в брак выложил все свои карты и не скрывал, что он всего лишь прагматик, для которого нет ничего важнее дела. Почему же она так злится и чувствует себя такой обманутой сейчас, хотя получила всего лишь очередное подтверждение того, о чем давно знала? Можно подумать, что расскажи ей Стив всю эту историю сразу, она бы не пошла за него замуж и наплевала бы на интересы цирка…
Когда они вошли в фургон, Мишель чуть пошатнулась на пороге, и Стив быстро подхватил ее под руку. «Интересно, — подумала Мишель, оглядывая уже знакомые ей апартаменты, — интересно, он рассчитывает соблазнить меня прямо здесь? Если так, то его ждет ба-а-альшой сюрприз. Я ему еще покажу, кто здесь хозяин…»
Отказавшись выпить — в голове и без того шумело, — она упала на красный кожаный диван, а он, открыв банку пива, присел рядом.
— Я понимаю, — сказал он, явно нервничая, — что у нас полно всяких проблем, но сегодня я намерен сделать наш брак настоящим…
— Да ну? — вызывающе подняла бровь Мишель. — А почему бы тебе не быть честным хотя бы перед самим собой? Ведь я тебе была нужна лишь для того, чтобы сделать сговорчивой Розу. Я ни в чем не обвиняю Розу — она человек иной культуры, и для нее брак по расчету — дело само собой разумеющееся. Она думала, что делает для меня благо — и ладно, Бог с ней. Но теперь ты получил то, что хотел — права на участок… так оставь меня, по крайней мере, в покое и не сочиняй историй о том, как семь лет назад ты влюбился в рыженькую девочку…