Охота на охотника
– Мы археологи, мисс, – вдруг встрял в разговор Полубой, – и довольно хорошо представляем себе, на что можем наткнуться на Хлайбе, но вы тоже правы, чтобы достать что-то стоящее, часто приходится поработать и ассенизатором.
– Фу… как грубо, – Карен сморщила носик в его сторону но обращалась по-прежнему к Дику, – а хобби у вас какое-нибудь имеется?
– Я коллекционер. – Сандерс испытующе посмотрел ей в глаза. Кой черт! Этот взгляд может означать только одно, или все его женщины ему приснились.
– Что же вы коллекционируете?
– Надеюсь, то же, что и вы. Интересных людей.
Полубой поднялся, громыхнув стулом.
– Господа, я с вашего разрешения вернусь в каюту. Мистер Сандерс, вы говорили, что нам надо обсудить план экспедиции.
– Да, да, я помню. – Сандерс, проклиная мичмана, поднялся из-за стола. – Я не прощаюсь, – негромко сказал он, склонившись к Карен.
Русский топал, не оглядываясь, и Сандерс почувствовал себя учеником, которого ведут к директору школы. «Какого черта я вообще поперся за ним? Ну сказал бы, что подойду попозже!» Полубой прошел мимо их каюты, направляясь, если Сандерс правильно помнил план корабля, в рубку управления. Он ускорил шаги, чтобы догнать его.
– Вы что-то хотели мне сказать? – спросил он в широкую спину.
– Только то, что вы очень резво начали знакомство. Эта женщина, если судить по ее словам о Хлайбе, не так проста, как кажется.
Сандерс разозлился. Он же не учит этого дуболома, как устанавливать на корпусе противодесантные мины, хотя тоже умеет это делать…
– Прошу простить, мистер Полубой, но, как мне представляется, мой послужной список дает мне право самому определять… – Тут Счастливчик резко выдохнул и замолчал, поскольку осознал, что Полубою глубоко до фени все его объяснения. Он равнодушно пер вперед, бухая каблуками. Спустя пару минут и очередной поворот коридора Сандерс, слегка приведя свои нервы в порядок, спросил ледяным тоном:
– А куда вы, вообще, направляетесь?
– В рубку.
– И что мы там будем делать?
– Хочу посмотреть, на что способен корабль. Можете считать, что вы меня напугали рассказом о возможных осложнениях.
– Корабль пассажирский. Конечно, у него есть системы защиты, а возможно и пара тройка орудий припасена, – сказал Дик, – все-таки это правительственное судно. Но можете не беспокоиться, нас сопровождает фрегат.
– Вот поэтому и беспокоюсь, – прогудел Полубой, – без причины фрегат не выделяют для сопровождения прогулочного рейса, – он остановился и повернулся к Сандерсу, – если я вас обидел, то прошу прощения. Но у меня приказ и я хочу убрать даже малейшие причины, которые помешают его выполнить.
Внезапно Дик увидел, что русский улыбается. Зрелище было не для слабонервных – так мог бы улыбаться шлем на скафандре высшей защиты. Если бы умел.
Пока Сандерс приходил в себя, Полубой исчез за автоматическими дверями рубки.
Офицеры на мостике встретили их с недоумением, но приветливо. Каждый занимался своим делом, корабль шел по курсу, и всей работы у дежурной смены было следить за показаниями приборов. А к визитам пассажиров здесь привыкли. На яхте часто возили лиц, которым невозможно было отказать в удовлетворении любопытства, несмотря на все флотские традиции и корабельные уставы. Так что появление еще одной «экскурсии» приняли с обреченной вежливостью.
Полубой подошел ко второму помощнику, который был старшим из офицеров, и вполголоса принялся расспрашивать его о яхте. Причем, к удивлению Сандерса, делал он это настолько умело, что все выглядело, как если бы туповатый студент обратился за разъяснением к своему научному руководителю. Второй помощник, молодой человек лет двадцати трех, в щегольски сидящей белой форме, почувствовал себя старым космическим волком и залился соловьем. Выбирая выражения попроще, он бесхитростно выложил все тактико-технические данные корабля, явно гордясь, показал пульт управления защитой и вооружением. Как и предполагал Сандерс, на борту имелись три гравитационных орудия класса «тарантул», что совсем неплохо для яхты, и полтора десятка легких спарок-«единорогов», пригодных лишь для отражения абордажной атаки.
Полубой с глуповатым видом кивал и ахал, пока второй помощник, ведя его под руку, выбалтывал все секреты корабля. Сандерс только диву давался, насколько мичману удалось прикинуться штатской крысой – даже костюм висел на нем мешком, словно под ним были не перекачанные мышцы профессионала, а заплывшая салом туша кабинетного червя. Полубой стукался обо все углы, смахивал нечаянным движением бумаги, один раз чуть не уселся на пульт управления стартовыми двигателями и когда он, наконец, стал благодарить помощника за лекцию, по лицам команды Сандерс понял, что все вздохнут с облегчением, когда он покинет рубку.
На прощание Полубой долго жал офицеру руку, заглядывал в глаза и робко осведомлялся, не угрожают ли кораблю метеориты, кометы, астероиды и прочие небесные тела. Снисходительно улыбаясь, помощник уверил его, что никакой опасности нет и быть не может, пока он на борту.
– Не знал, что вы актер, – одобрительно отозвался Сандерс, когда они оказались в коридоре, – а вы что-нибудь поняли из того, что говорил этот молодой человек?
– Я канонир второго класса и уж худо-бедно в вооружении разбираюсь, – буркнул Полубой, – в навигации, правда, ни в зуб ногой. А кораблик и впрямь ничего. Команда, только, разболтана.
– Да, второй помощник трепач, каких мало, – согласился Сандерс.
Риталусы встретили их на пороге каюты, и Сандерс впервые подумал, что в присутствии этих тварей есть смысл – лучших сторожей и придумать было нельзя.
Полубой завалился на койку и через несколько минут спокойно засопел. Дик тоже прилег, перебирая в уме варианты сближения с Карен. Пожалуй, можно и форсировать события, решил он. Дамочка, похоже, не привыкла коротать время в одиночестве, и если Сандерс будет тянуть резину, запросто упорхнет к одному из своих спутников. Вроде бы Карл и Юджин больше смотрят друг на друга, чем на девушек, но лучше все же поторопиться…
Полубой обрушился в воду, как оторвавшаяся от скалы глыба гранита. Нора, парившая над гладью бассейна на гравишезлонге, взвизгнула, когда брызги каскадом обрушились на нее.