Смертельный соблазн. Манхэттен

Сосед посмотрел на нее удивленно.
— Вот поэтому вы мне и нравитесь: у вас всегда наготове умный ответ.
«И именно поэтому мне не нравишься ты», — хотелось сказать ей, но она промолчала. Он не стоил того.
Мэдисон сидела слева от Джоэла Блейна, известного на весь Нью-Йорк плейбоя, сына миллиардера Леона Блейна, владевшего империей по продаже недвижимости. Леон был интересной личностью. Джоэл — нет. Он представлял собой весьма распространенный тип — сыночек богача, который считает, что весь мир обязан целовать ему задницу только потому, что его папаша ворочает миллиардами. Что за ничтожное племя! Что же касается конкретно Джоэла Блейка, то его Мэдисон вообще считала неудачной шуткой природы. Последний в длинном ряду никчемных плейбоев!
— Что это с вами? — не унимался Джоэл, видимо, пытаясь во что бы то ни стало разговорить красавицу-соседку. — Не любите комплименты?
— А что с вами? — вопросом на вопрос ответила Мэдисон, указывая на огромный лиловый синяк с отчетливыми следами зубов, что вздулся на шее ее собеседника. — Повстречались с Дракулой? Или девушка… э-э-э… расшалилась?
Джоэл покраснел. Вот ведь тварь эта Розарита! Кинул ей две палки и чувствовал себя Тайсоном. Почему он с ней, а не с такой женщиной, как Мэдисон? Умная, стильная, красивая до помешательства — вот какая баба ему нужна. А не замужняя, насквозь пропитавшаяся кокаином шлюха вроде Розариты Фэлкон. Хотя, с другой стороны, Джоэл не мог не признать, что в постели Розарита демонстрирует неплохие бойцовские качества: легковозбудимая, горячая, словно дикая кошка, и имеет клыки, чтобы доказать это. Вспомнив о клыках, он снова потер шею.
— Если вам и впрямь по нраву мои губы, почему бы нам не встретиться в более уединенном месте? — предложил он, фривольно подмигнув собеседнице. — Мы бы с вами такое устроили… Чертям стало бы тошно!
— Чертям тошно? — насмешливо глядя на него, переспросила Мэдисон. — Вы в каком веке живете?
Джоэл уже внутренне торжествовал. Все бабы такие, учил его отец, похотливые суки, какую ни возьми! Это, пожалуй, было единственным, чему научился Джоэл у своего отца. «Если тебе понравилась какая-то баба, подходи и без долгих разговоров хватай ее за жопу, — говорил отец. — Они это любят».
И вдруг случилось невероятное.
— Послушай, кобелек, — заговорила Мэдисон ледяным тоном, — тебе не кажется, что ты нюхаешь под хвостом не у той суки?
— Исусе! — пробормотал Джоэл и, залившись краской, отвернулся.
Мэдисон мысленно сделала заметку поговорить с Антоном по душам по поводу того, какого соседа он ей подсунул. Мог бы найти кого-нибудь поприличнее. И вообще, каким образом здесь оказался Джоэл Блейк? Его было трудно — почти невозможно — представить в числе тех, с кем общался хозяин этого дома.
Мэдисон повернулась к соседу слева. Это был модельер Мортимер Марсель — очень забавный, хотя и педераст. Высокий стройный мужчина чуть-чуть за пятьдесят, он был сама элегантность.
— Вы как-нибудь обязательно должны прийти к нам на показ, — сказал Мортимер. Одет он, как, впрочем, и всегда, был шикарно: костюм в тонкую светлую полоску, белоснежная сорочка, галстук цвета жемчуга и бриллиантовые запонки. — В этом году я представляю новую — просто божественную — коллекцию. Вы будете очарованы.
— Могу я рассчитывать на платье в подарок? — шутливо поинтересовалась Мэдисон.
— Вы? Безусловно! — серьезно ответил Мортимер. — Вы для меня — самая лучшая реклама.
— Правда? — удивилась женщина. Хм, то у нее были «самые сексуальные губы», а теперь она вдруг превратилась в «самую лучшую рекламу». «Эй, дамочка, — шутливо обратилась она к самой себе, — нынче вечером вы явно пользуетесь успехом!»
Мэдисон посмотрела в сторону другого стола. Там сияла Джеми, перед которой рассыпался в комплиментах Крис Финикс. Питер развалился на стуле через несколько человек от них. Вид у него был не очень веселый. А рядом с ним сидела тощая как жердь девица — супермодель, известная своим пристрастием к героину. Она пыталась привлечь его внимание и так и сяк, но — безуспешно.
На этот раз в искусстве рассадки гостей Антон превзошел самого себя, подумала Мэдисон. Она с трудом подавила зевок.
— Сегодня мне нужно уйти пораньше, — прошептала она Мортимеру.
— Мне тоже, — также шепотом ответил он, незаметно показывая на своего любовника, сидевшего за соседним столом. — Хотите, мы с Джефферсоном вас подвезем?
— Великолепно! — ответила она, с удовлетворением отметив про себя, что Джоэл полностью переключил свое внимание на другую даму, сидевшую справа от него, — грудастую негритянку не первой молодости, известную оперную диву.
Бедная тетка! Может ли быть худшее наказание, чем ухаживание Джоэла Блейна!
Наконец они покончили с десертом, и вскоре Мэдисон уже сидела в громадной машине — вместе с Мортимером и чернокожим, наголо бритым и весьма сексуальным Джефферсоном. «Какая потеря для женской части человечества! — подумала Мэдисон. — И почему самые лучшие мужики всегда либо заняты, либо голубые?»
Дэвид не любил гомосексуалистов. Он почему-то видел в них угрозу своему мужскому достоинству — в прямом, а не в переносном смысле. Она помнила, как они спорили о том, есть ли у него самого склонность к гомосексуализму, и как яростно он оборонялся. Что же касается женского гомосексуализма, то против него Дэвид, само собой, не возражал. Более того, сколько раз он уговаривал ее заняться этим с какой-нибудь женщиной — вместе с ним, разумеется. Но каждый раз получал от нее категорический отказ. Групповуха — это не по ее части.
И вообще теперь, рассматривая их отношения с расстояния длиною в год, Мэдисон понимала, что ей не нравилось в Дэвиде очень многое. Тогда зачем же она выкинула на ветер целых два года своей жизни? Но одно она не могла отрицать: Дэвид был великолепным любовником — умелым и незакомплексованным.
— Как, по-вашему, насколько большое значение имеет секс? — обратилась она к Мортимеру.
— Что? — переспросил тот, подумав, что ослышался.
— Я провожу что-то вроде опроса общественного мнения. Насколько важен секс в отношениях между двумя людьми? — повторила она вопрос.
Мортимер метнул быстрый взгляд в сторону Джефферсона.
— А ты что думаешь по этому поводу? — обратился он к своему любовнику.
Джефферсон растянул рот в ухмылке.
— Секс, старина, это самая главная вещь в жизни.
— А я не согласен, — возразил Мортимер, поправляя бриллиантовую запонку на рукаве. — Самое главное — ладить с человеком. Особенно, если живешь вместе с ним.
— А вы… Давно вы муж и жена? — обратилась Мэдисон к мужчинам.
— Я открыл для себя Джефферсона еще тогда, когда он был сущее дитя, — проговорил Мортимер, ласково похлопав негра по коленке. — Ему тогда только исполнилось то ли восемнадцать, то ли девятнадцать, и он незадолго до этого приехал в Америку с Тринидада. Я тогда жил с другим человеком, постарше, так что с Джефферсоном мы поначалу были просто друзьями.
— Как трогательно! — проговорила Мэдисон.
— Он был моим любимым мальчиком среди всех манекенщиков, — продолжал рассказывать Мортимер, повернувшись к своей дражайшей половине. — Правильно, дорогой?
Джефферсон снова ухмыльнулся.
— Нет, старина. Ты приперся ко мне в гримерку после первого же моего выхода на подиум со словами: «А-а, вот где мы спрятались!» Все просто за животики схватились.
— Кто это «все»? — надулся Мортимер.
— Все, кто с тобой тогда работал. Они знали тебя как облупленного, старый потаскун.
— Они знали, каким я был, — поправил его Мортимер, сделав ударение на последнем слове. — Потому что после того, как у меня появился ты, я изменился. Я теперь другой человек.
— Искренне надеюсь, что это так, — не переставая ухмыляться, сказал Джефферсон. — Я не терплю, когда меня пытаются водить за нос, учти это.
— Ты меня об этом уже предупреждал. И не раз, — покорно откликнулся модельер.
— Вот так-то, — кивнул негр, и сладкая парочка обменялась долгими нежными взглядами.