Небес темнее не бывает

— Очень любезно с вашей стороны, — поблагодарила Лисса.
— Упражняюсь в искусстве быть дедом, — отозвался он, вдруг озорно улыбнувшись, так что все ее с трудом восстановленное спокойствие полетело к черту. — Насколько мне известно, у деда есть ряд священных обязанностей: тайком выдавать лишние несколько долларов на карманные расходы и поддерживать требования не ложиться спать допоздна и смотреть по телевизору малоподходящие для детей программы.
— Вижу, с вами мне придется непросто, — отозвалась Лисса, и в глазах ее заплясали озорные искорки.
На мгновение молодой женщине показалось, что Джет сейчас перегнется через сиденье и накроет ладонью ее руку. Но он этого не сделал. Похоже, он собирался «дать задний ход», уже сожалея о минутной слабости.
— Напротив, — резко отозвался Арнольд-старший. Затем записал что-то на листке бумаги золотой шариковой ручкой. — Это мой телефон, на случай, если эти чертовы лифты и впрямь не в порядке. Я отнесу девочку вниз.
Он оставил Лиссу на мостовой перед домом, и его «мерседес» с ревом тронулся с места и унесся прочь, словно за ним и за его роскошной машиной гнались черти.
  
ГЛАВА 3
 
Бетани прибыла в Холлоу-хаус на заднем сиденье Лиссиной машины, закутанная в одеяла, вся в жару, пятнистенькая. Малышка прижимала к себе подаренного медвежонка и, похоже, смутно представляла себе, что происходит.
— Вы ее донесете? — озабоченно спросила тетя Сара, загодя занявшая пост у парадного входа.
— Я справлюсь, — заверила ее Лисса. — Она совсем легонькая.
— Здравствуй, Бетани, — проворковала тетя Сара, наклоняясь к разрумянившемуся детскому личику и легко касаясь спутанных волос.
— Здрассте, — послушно откликнулась девочка.
— В желтой спальне все для нее готово. Я покажу вам, куда идти. Осторожно голову.
Ох и поспешила Лисса с клятвенными заверениями в том, что Бетани якобы совсем легонькая. Крутые лестницы молодую женщину едва не доконали. Она остановилась передохнуть на середине лестницы и снова двинулась вверх. Затем тетя Сара провела гостей по увешенному картинами коридору до самого его конца, где отворила дверь в комнату и включила свет. Абажуры на лампах создавали мягкий, приятный для глаз полусвет.
— Это комната Бетани, а ваша — рядом. Эмили сейчас принесет ваши сумки. Я вас оставлю: устраивайтесь как дома и укладывайте дочку. Если вам что-то понадобится, позовите меня. И не стесняйтесь, пожалуйста.
— Спасибо, вы очень добры, — поблагодарила Лисса.
Спальня, выдержанная в золотистых тонах, радовала глаз. Изображения диких примул украшали шторы и покрывало на кровати. Белая мебель с золочеными деталями и ручками впечатляла своей простотой и изысканностью. На стенах висели акварели, изображающие морские пейзажи. Ну, разумеется, дом же стоит на побережье Суссекса, — Лисса напрочь об этом забыла. Она обожала море, эту буйную, неукротимую стихию. Может быть, когда Бетани почувствует себя лучше, им удастся погулять по усыпанному галькой пляжу, половить крохотных крабов.
Лисса уложила дочку и, едва Эмили внесла багаж, принялась распаковывать свой немудреный скарб. Она взяла с собою матерчатые сумки, из тех, что обычно берут в самолет. Кожаных чемоданов у нее от роду не водилось. Ну и жалкое зрелище, подумала она вдруг, оглядывая свои пожитки.
— Мы здесь останемся? — спросила Бетани, беспокойно ворочаясь; влажные волосы девочки слиплись от пота. Она, похоже, мало что поняла из объяснений матери. — А Мэтью придет посмотреть на мои пятнышки?
— Нет, не думаю. Он не любитель пятнышек. Но он навестит тебя, как только ты поправишься. А в этой чудесной комнатке мы останемся, пока все твои пятнышки не исчезнут.
— Это больница? — поинтересовалась Бетани сонно.
— Нет, это дом папы Мэтью. — Прозвучало ужасно нелепо. Впрочем, и ситуация сложилась столь же нелепая, под стать фразе.
Смежная дверь вела в обширное угловое помещение с поперечными балками и покатым потолком. Может быть, изначально здесь располагался огромный стенной шкаф, ныне переоборудованный в роскошную ванную. Цветной кафель, пушистый ковер, цветы на широком подоконнике. На плетеных полочках разложены полотенца и расставлены туалетные принадлежности.
Прежде Лиссе как-то не приходило в голову, что ее предполагаемый брак сулит немалые материальные выгоды. Мэтью недурно зарабатывал. Квартира Арнольда-младшего была больше и куда комфортабельнее, чем ее собственная. Но Холлоу-хаус прямо-таки вопил о вложенных в него огромных деньгах. Лисса даже не смела сравнивать эти роскошные «термы» со скромной, отделанной белым кафелем ванной в ее муниципальной квартирке на семнадцатом этаже. Хотя она, конечно, приукрасила свою с помощью перламутровой водоэмульсионной краски, комнатных цветов и забавных картинок.
Джет Арнольд был устрашающе богат. Однако несмотря на то, что Холлоу-хаус отвечал всем мыслимым и немыслимым представлениям о современной роскошной жизни, он сохранил свою изначальную уникальную красоту. Молодая женщина видела сад только краем глаза, но знала, что земельные владения Арнольдов простираются едва ли не до горизонта, теряясь в туманной дали, именуемой Южным Даунсом, а оттуда вплоть до самого моря.
Розовая спальня, отведенная Лиссе, словно служила продолжением розария: розы царили везде. Шторы, постельные принадлежности, обивку удобных дубовых кресел украшал одинаковый орнамент из вьющихся роз. Лисса повесила в гардероб свои нехитрые наряды. Кто-то загодя заботливо поставил у окна письменный столик, лампу и кресло так, чтобы можно было работать. Наверняка тете Саре она обязана этим уютным островком в океане роскоши.
Молодая женщина выглянула в окно и окинула взглядом зеленую лужайку. Билл и Бен, два датских дога, носились как угорелые по травяному ковру, радостно виляя хвостами. Задержание чужаков в их намерения явно не входило.
Мэтью уже вернулся в Лондон, убоявшись прихода «чумы». Так что впереди у Лиссы целое воскресенье, чтобы обжиться, а в понедельник — снова на работу. Все так странно, так непривычно. Тетя Сара и Эмили очень добры и предупредительны, но Холлоу-хаус все-таки не дом родной. Лиссе вдруг страстно захотелось оказаться в своей квартирке под тусклым городским небом, но она тут же взяла себя в руки. Пока она на работе, Бетани необходим уход.
— Черт бы побрал «Инспектора Даттона», — выругалась молодая женщина. Хотя прекрасно осознавала, что именно «Инспектор Даттон» регулярно приносил ей кусок хлеба с маслом, а порою даже и с вареньем. Ей то и дело перепадали премии за особо выигрышные натурные декорации.
Нужно было позвонить Грегу Вильсону, режиссеру-постановщику и продюсеру сериала, предупредить его о том, что она временно переменила место жительства и на протяжении двух недель станет добираться на работу из дебрей Суссекса. Может быть, он пойдет на какие-нибудь уступки, хотя понятие «дом» для Грега оставалось пустым звуком. Так же как и дети существовали для него разве что в качестве малолетних статистов.
Полчаса спустя после их приезда прибыл доктор Кэрингтон, классический образчик одетого в твид сельского врача. Сей достойный эскулап подтвердил, что у Бетани и впрямь корь со всеми классическими симптомами — кашлем, насморком, воспалением слизистой оболочки глаз, температурой.
— Пятнышки на тебе выступают просто прекрасно, — объявил он девочке, заглядывая за ушко Бетани. — Позже сыпь перейдет на тело и ноги. Миссис Пастен, проследите, чтобы Бетани не расчесывала сыпь. Жалко будет, если на таком хорошеньком личике останутся следы. Никаких особых лекарств от кори нет, но я пропишу что-нибудь смягчающее. Затеняйте лампы, избегайте яркого солнечного света. Обтирайте девочку чуть теплой водой, пусть пьет как можно больше.
— Воду?
— Что захочет, ей можно все. Не перегревайте комнату. Некоторые родители считают, что держать ребенка в жарко натопленном помещении — панацея от болезни, но это неверно. Девочка считается заразной на протяжении четырех дней после того, как появилась сыпь.