Небес темнее не бывает

— Это заметно, — отозвалась Лисса. — У тебя даже за ушами крошки.
— Так, значит, в Холлоу-хаус тебе хорошо? — спрашивал Мэтью по телефону уже в который раз, и в голосе наследника империи Арнольдов звучали собственнические ноты. Лиссу подобный тон возмущал.
— У нас все в порядке, все к нам очень добры. Бетани просто в восторге. Но, Мэтью… нам надо поговорить.
— Да, конечно. Еще столько всего предстоит сделать до свадьбы, столько всего продумать. Ты уже начала составлять список приглашенных? Ох. Лисса, милая, все будет просто замечательно. Я так рад, что тетя Сара и отец к тебе привязались. Я знал, что тем и кончится!
От разговоров по телефону, как известно, толку мало. Лисса прекрасно об этом знала. Тем более что Мэтью видит и слышит только то, что хочет увидеть и услышать. Какие, к черту, списки? Необходимо убедить юношу, что с помолвкой они поспешили. Невыносимая боль поселилась в ее душе и не затихала ни на минуту. А ведь когда-то при встрече Мэтью сердце ее замирало от радости, ибо в нем она видела гарантию счастливого, устроенного будущего!
— Мэтью, я ни слова не сказала в присутствии твоего отца и тети Сары, когда ты представил меня как свою невесту, — не хотелось тебя компрометировать. Но, мне кажется, что, прежде чем объявлять о нашей помолвке, тебе следовало поговорить со мной. В конце концов, ничего еще не решено. Ты меня просто подставил!
— Дорогая! Сколько можно говорить об одном и том же? Я знал, что ты еще год будешь тянуть и трусить, если не возьму инициативу в свои руки. Ты ведь хочешь выйти за меня замуж, разве нет? Поверь мне, все сложится прекрасно. Я буду очень любить вас обеих.
Трусить? Лисса поморщилась: что за упадническое слово! Значит, вот как воспринимает ее Мэтью? Как слабую, бесхарактерную женщину. Брак — это серьезный шаг, нужно быть уверенным на сто процентов. В случае с Андре она ни минуты не сомневалась.
— Похоже, ты женишься на мне ради дочери, — поддразнила она.
— Что может быть лучше? Готовая сестренка для нашего сына…
Их сына… Предательский страх судорогой сжал горло. Мысль о том, что с Мэтью придется заниматься любовью, как-то не приходила ей в голову. Целоваться — да. Порой Лиссе казалось, что желание близости придет само собой, когда они попривыкнут друг к другу, но теперь молодая женщина засомневалась. Ей представилось: вот она, обнаженная, в объятиях Мэтью, мечтает ощутить тяжесть его юного тела. Разве такое возможно? Мэтью — мальчишка неумелый, растеряется, станет неуклюже извиняться, потный, волнующийся, не доведет дела до конца… И останется ей только разочарованно глядеть в потолок да отчаянно повторять про себя имя Андре…
Только один человек сможет заставить ее забыть отца Бетани.
— Это нечестно, — втолковывала Лисса. — Ты должен был предупредить меня. Могла ли я сказать: «Постойте, братцы! Мэтью, собственно, меня еще не спросил». Ты просто навязал мне эту помолвку.
Арнольд-младший, похоже, ничуть не раскаивался в содеянном.
— Ты что, хочешь все испортить? Все за нас ужасно рады.
— Да ну? Правда? — Лисса вспомнила Джета: какой у него был взгляд — издевательски-насмешливый, ироничный! Уж ему-то вся эта история по душе точно не пришлась. Если бы не постыдный эпизод грозовой ночью у камина, не властный, сметающий все преграды поцелуй, он был бы куда благосклонней. Помолвка с Мэтью — ужасная, роковая ошибка, и оба они об этом знают — и она и Джет.
Молодая женщина прикрыла глаза, стараясь отвлечься от воспоминаний, жалея о происшедшем, страстно мечтая о том, чтобы можно было повернуть время вспять и снова пережить момент ее первого появления в Холлоу-хаус. Она бы повела себя совсем иначе, по-другому бы оделась, разыграла бы сцену знакомства согласно строжайшему этикету, ввела бы в заблуждение всех и каждого!
— Почему ты ничего не рассказал мне об отце?
— Об отце? Зачем? Он мой отец, и этим все сказано. Работоман, никогда не бывает дома, строг, неприступен. Помогла бы тебе такая характеристика?
— Холоден, нетерпим, лицемерен, ни во что не ставит женщин, — мстительно добавила Лисса.
Мэтью фыркнул.
— Рад, что вы двое так быстро поняли друг друга. Со временем он привыкнет к твоему современному образу мыслей и полюбит тебя так же, как и я. Вот увидишь. На самом-то деле он человек душевный и к Бетани привяжется всем сердцем.
Это Лисса уже поняла. Джет на удивление легко сошелся с Бетани. Заветный образ навеки запечатлелся в памяти: Джет читает ее дочурке спортивные хроники, а она прижалась к нему и глаз с него не сводит. Джету присущи и мягкость и нежность, но эту сторону своей натуры он тщательно скрывает. По крайней мере, от нее. Бог весть что таится в его душе.
— Он считает меня расчетливой интриганкой.
— Так я же небогат! Хорошо, я зарабатываю более чем достаточно для нас троих, но это не баснословные деньги.
— Он считает, что я на его деньги зарюсь.
— Что за глупости! Отец — мужчина в самом расцвете сил, ему же только сорок четыре! Если он в перерывах между разъездами найдет время оглядеться по сторонам, так, пожалуй, женится снова. Десятки женщин только и ждут, чтобы броситься ему на шею. Он завидная партия. Любовь моя, а не заняться ли нам сводничеством на досуге? Нет ли у тебя на примете достойной подруги?
У Лиссы перехватило дыхание. Если Джет женится на другой, это разобьет ей сердце. Этого ей не пережить, нет! И мир только порадуется ее страданиям!
— Уверена, Джет в состоянии сам устроить свою личную жизнь, — нарочито небрежно отмахнулась молодая женщина.
— Послушай, дорогая, мне пора. Все будет хорошо, не беспокойся. Привет Бетани! Ей панда понравился?
— Еще как, — отозвалась Лисса. — Панда содержится в режиме строгого заключения.
А тем временем Лисса все больше привязывалась к тете Саре, что было совсем нетрудно. С тетей Сарой поладил бы любой, и молодой женщине ничем не хотелось омрачить этой дружбы. Неизвестно, как воспользуется Джет компрометирующими сведениями о том, сколь слаба ее грешная плоть. Неужели впрямь расскажет Мэтью, что невеста сына побывала в объятиях отца и самозабвенно отвечала на его поцелуи?
При воспоминании о пережитом мгновении страсти Лисса вспыхнула. Нет, он обошелся с ней слишком жестоко. Может, теперь Джет ждет, что она расторгнет помолвку и снова растворится в безвестности городских окраин? Как бы там ни было, обманом и хитростью склонил он ее к тому поцелую, и этого она ему никогда не простит!
Впрочем, и Мэтью хорош: втянул ее в историю с помолвкой при помощи того же обмана и хитрости. Яблочко от яблони недалеко падает!
Безразличие Лиссы к свадебным приготовлениям приводило тетю Сару в отчаяние. Сама она времени зря не теряла и уже разжилась несколькими вариантами меню праздничного банкета — разумеется, в отеле «Савой»! — и дюжиной каталогов от лучших лондонских модельеров, специалистов по свадебным туалетам. Пенные каскады белоснежных кружев и шелка — символ целомудрия — стоили бешеных денег.
— Вы слишком торопитесь! — Лисса осторожно подбирала слова, чтобы не подвести Мэтью. — Мы еще ничего толком не решили.
— Вам нужно только назначить время, а уж они измыслят все, что захотите, Лисса. Неужели вам так ничего и не приглянулось?
— Напротив, все модели хороши. В этом-то и беда… О да, платья дивные. Любое подойдет. Мне все равно… — Конечно, следовало выказать чуть больше энтузиазма.
— Право же, Лисса, так свадебное платье не выбирают. Вас прямо-таки подгонять надо. Извольте-ка, сударыня, снова просмотреть каталоги и решить, к какому из модельеров вы хотите заглянуть для предварительной беседы и примерки, а я позвоню и назначу время.
— А как насчет готовых моделей? Платье можно взять и напрокат… Это сэкономит уйму времени! — Лисса закатала рукава рубашки: отопление в Холлоу-хаус работало отменно, температуру в комнатах контролировали термостаты. Ее собственная квартирка подобными удобствами не отличалась. Да в ней даже окна дребезжали от малейшего ветерка, а стоило тому подуть посильнее, так здание просто-таки начинало раскачиваться, хотите верьте, хотите нет.