Радиус поражения

Затем, вздохнув, стащил с головы противогазную маску.
Первым порывом было от души блевануть прямиком на увиденное. Но генеральский желудок, подчиняясь строгим законам воинской дисциплины, сумел выдержать первый натиск чувства брезгливости. А вот солдаты, оказавшиеся рядом, сдержались не все – кто-то грязно выругался, другой согнулся в дугу, сотрясаясь от рвотных спазмов. Когда Даблдей поднялся, окружающие наверняка стали уважать его еще больше – на лице лишь легкий налет эдакой скучающей брезгливости. Никаких сильных чувств не просматривалось.
– Шевелитесь – надо успеть собрать все оружие, пока не начали рваться снаряды! Что встали? Трупов не видели?!
– Таких – нет, – честно признался сержант Кинг. – Ох и рожа…
– Надень тебе на голову зад обезьяны, сняв с него кожу, ты будешь почти такой же! Хватит на это уродство таращиться – у нас сегодня еще много работы!
 
Глава 11
А здесь у нас конец света.
Из беседы рыбок у стенки аквариума
Тоха тугодумом не был, но то, что им на рассвете поведал Рощин, ввергло его пытливый ум в состояние сильной заторможенности. Да и бессонная ночь сказывалась – ведь выспаться ему не дали. Решив последовать примеру новых знакомых, он залег на одеяле под густым деревцом, но нормально поспать не получалось. Под впечатлением услышанного бреда в голову лезла разная сюрреалистическая муть, а к телу стремились кусачие муравьи и мошки – явились на смену улетевшим комарам. Попробуй тут поспи… Везет Лысому – дрыхнет как сурок по зиме. Олегу тоже не спится – потихоньку, с частыми передышками, скрипит лопатой по песку. Могилу роет. Паше. Спасибо, хоть от этого занятия Тохе удалось откосить.
Удивительно – во всей их компашке пока что погибли только два человека. Причем оба они максимально несимпатичны. Для Тохи несимпатичны. Зловещий подарок судьбы…
И кто следующий?
Сильнее всего его напрягали мысли о родных. В последние три года он от родителей отдалился – как-никак самостоятельный студент, учащийся вдали от родного дома, но разве это отдаление? Как там Ксюша? Малька, Лапка, Кнопка – он называл свою сестренку по-разному. Вырос единственным ребенком, и тут на тебе – родители устроили такой сюрприз. А сюрприз ему понравился – при одной мысли о Ксюшке градус настроения повышался, на душе теплело, а потом становилось тоскливо.
Вот же дебил – зачем вообще поперся на это вонючее море? Комаров кормить, параллельно играя в алкоголика и терпя Натахины заскоки? Что – в общаге это все не надоело? Лучше бы пару недель у своих поторчал. Навестил бы старых дружков школьных, свозил бы Ксюшку в тот самый родной лес. Эх…
Несколько раз вдалеке гудели моторы – это тоже напрягало и сгоняло сон напрочь. Но Рощин с Синим подскочили на механический шум лишь один раз, жестко приказав всем вести себя тише воды. Но когда гул затих вдали, завалились храпеть как ни в чем не бывало.
Серьезные мужики. Надежные. А интересно – зачем они вообще куда-то едут на трофейной машине? Им бы сидеть в глухой норе, не высовываясь. Такие матерые организмы выживут в любой ситуации.
У Тохи остатки сна как рукой сняло – он был любопытен от природы, и шестое чувство подсказывало ему о наличии некой тайны. Что же задумали эти непростые мужики? Куда их понесло и с какой целью?
Рощин спал. Синий тоже. Но зато на другой стороне полянки в сомнительной тени чахлого куста бодрствовал Богданов. Залег как-то криво набок, в позе обкурившегося краба – видимо, нашел для своего поврежденного тела оптимальную позу. Выглядит он не очень – потеет как свинья на пороге мясокомбината, в глазах плохое выражение. Явно лихорадит неслабо. Неудивительно – ему бы сейчас в хорошей больничке лежать, слабым голосом вызывая медсестричку с очередным судном.
Присев возле покалеченного, Тоха приступил к допросу:
– Слушай – откуда ты вообще столько всего знаешь? Рощин сказал, что про все эти дела ты ему рассказывал. Колись.
Богданов, поморщившись, неохотно ответил:
– Я работал в институте.
– Что за институт?
– Да не институт это. Частная лавочка, где всем этим занимались. Средства разворачивания плана «Крайние меры» управляются как раз оттуда.
– Так ты один из этой шайки?!
– Да. То есть нет. Я ведь простой врач – я был у них врачом. Мое дело – лечить или руководить медициной, к разработке этого плана я отношения не имел. Рощин правду говорит – меры по сохранению секретности там были слабые. При мне был смешной случай, когда пара новичков пыталась украсть малогабаритный копир – хотели обогатиться. А они вообще знать не должны про существование подобной техники – как и я, внимательно все слушали и мотали на ус.
– Да ты с темы не спрыгивай на ходу. Я спросил четко – с ними ты был или нет? Тебя они как – по объявлению в газете взяли? Или на бирже труда?
– Нет. Я с Гришей познакомился на одной из экологических конференций. Гриша – один из руководителей всего этого. Хотя, как я понял, его могли убить ребята из команды Эдика. Он лично отбирал людей в команду – любил это делать на подобных мероприятиях.
– Стоп! Значит, ты был экстремально повернут на экологии, и тебя пригласили в команду геноцидчиков – помочь решить демографическую проблему. И ты на это дело подписался… А как попал к Рощину?
– Сопровождал Эдика в Севастополе. Эдик занимался вопросами снабжения армии свинок и вообще всеми военными делами. Попали в глупую аварию, при нем нашли пару копий пистолета краденого и автомат. Ну и задержали. С этого все и началось. Угроза разоблачения плана, плюс арест руководителя, плюс «мина», что Эдик оставил на этот случай. Рощин меня из больницы вытащил перед носом команды элиты, которую за мной прислали. И не надо из меня Гитлера делать.
– Что за элита?
– Отборные свинки. У простых свинок срок инкубации всего лишь три недели – полноценный мозг за такой короткий срок вырастить невозможно. Они получаются упрощенными. Затем восемь дней подготовки – и получается отличный солдат: бесстрашен, легко переносит боль, не боится смерти, вынослив, физически силен. Недостатки – сниженная реакция, нежелательно ставить работать со сложным оборудованием, очень чувствительны к холоду, из-за слабости костной ткани чувствительны к ушибам. Могут заработать несколько переломов, упав чуть ли не на ровном месте. Говорят, даже спрыгивая со своих броневиков, они нередко ломают ноги. Правда, это наблюдалось в условиях корабля – там гравитация чуть выше земной. В боевых условиях способны на короткий срок мобилизовать свои силы – быстро и четко отвечают на угрозу. При угрозе с разных направлений или при обилии угрожающих факторов без команд элитников могут растеряться. В ступор впадут – перегрузка мозга. А вот элитники покрепче во всех отношениях. Срок инкубации восемь недель, затем их еще четыре недели обучают специально натасканные другие элитники, а потом еще недели три-четыре специализируют особые люди. Вроде инструкторов. Специально нанимали профессионалов в военном деле – привлекали таких к проекту. При обучении элиты они отбирают самых способных – в команду суперэлиты. Суперэлита – это промежуточное звено между людьми и свинками-солдатами, командуют последними, выполняя указания первых. Недостатков меньше – реакция хорошая, может управлять различной техникой, радиостанциями, производить мелкий ремонт механизмов и вооружения, костная ткань сформирована, переломы не страшны. Способны анализировать сложные ситуации, принимая командные решения, – могут отвести свой отряд, спасая его от разгрома, вызвать подкрепление, зафиксировать точки для нуль-переходов. Они много чего умеют и способны обучаться.
– Понял. Типа юнитов [30], значит, продвинутых – с возможностью дальнейшей прокачки умений. Ну вы, ребята, и дел наделали… И что – это действительно по всей Земле сейчас?
– Боюсь, что да.
– Офигеть. Да вам точно слава Гитлера покоя не давала.