Темная магия

– Они пришли сюда за мной? Роберто сказал, что он нашел меня первым. Я думала, он имел в виду тебя. Это я привела их сюда?
Карпатец хотел солгать, но и так уже причинил ей слишком много боли, и потому промолчал. Иллюзионистка печально покачала головой.
– Я поняла. – От потери крови голова у нее шла кругом. – Где моя одежда?
– Куда ты собираешься?
– Нужно организовать похороны Питера. Меня, наверное, уже все ищут. Вся команда, должно быть, потрясена его смертью и беспокоится обо мне. Когда я все улажу, то вернусь к тебе, чтобы вместе охотиться на этих выродков.
– Ты думаешь, что я позволю тебе подвергать себя такой опасности?
Глаза Саванны гневно сверкнули.
– Грегори, ты не будешь мне приказывать, давай договоримся об этом прямо сейчас.
Мужчина поднялся с кровати, потягиваясь, словно ленивый ягуар в джунглях. Взгляд девушки был прикован к нему. Он двигался беззвучно. Под элегантной шелковой рубашкой перекатывались мускулы. Положив в несколько маленьких горшочков с водой душистые травы, он зажег под каждым из них свечу. Комнату наполнил успокаивающий, Дурманящий аромат, который, казалось, проникал прямо в тело Саванны, в ее кровь. Взяв с ночного столика расческу, Грегори снова подошел к кровати.
– Я всегда буду приказывать тебе, Саванна, но тебе не стоит переживать по этому поводу. Уверяю тебя, у меня это очень хорошо получается.
Она была потрясена. Неужели все это время Грегори лишь дразнил ее? Осторожно, чтобы не касаться ее ран и ушибов, он присел позади и стал расчесывать ее спутавшиеся волосы. Движение расчески по волосам, нежное поглаживание создавали ощущение волшебства.
– Забавно. Я родилась не в четырнадцатом веке, или в какое там еще отсталое время ты родился? Я современная женщина, нравится тебе это или нет. Так что приказы неприемлемы.
Грегори гладил шею Саванны, наполняя ее кровь жаром.
– Я старомоден, Bebe. – Она чувствовала теплоту его дыхания. – Безопасность моей женщины – главное для меня.
– Забудь об этом, – сказала она ласково, – так нам будет проще.
– Нам будет гораздо проще, ma petite, если ты не будешь противиться моей воле. – Низкий голос искушал ее. Воздух в комнате стал тяжелым от аромата трав, который вторгался в ее чувства, вторя гипнотическому голосу Грегори. Обернувшись, девушка посмотрела на него полными тлеющего огня глазами, но в его глазах увидела лишь веселые искорки.
– Грегори, ты сошел с ума. Ты действительно думаешь, что мне не понадобится одежда? – Саванна старалась сделать так, чтобы голос звучал настойчиво: она не должна была позволить ему усыпить ее бдительность, но голова шла кругом от запаха трав и прикосновений его рук к волосам, ее охватывала сонливость.
– С этим не будет никаких проблем, – сказал карпатец, проведя языком по огромному синяку на ее спине. Его заживляющая слюна сделала бы свое дело гораздо быстрее, если смешать ее с карпатской землей, но, к сожалению, такой возможности у них не было.
Саванна вздрогнула, ощутив возбуждающее прикосновение шершавого языка к пояснице. Грегори отбросил в сторону ее волосы, открывая взору безупречную спину любимой. Склонив голову, мужчина провел волосами по ее чувствительной коже. Девушка протестующее застонала и попыталась отодвинуться, но тут же оказалась лежащей на животе.
– Лежи спокойно, ma petite. Я должен это сделать.
В сердце Саванны вновь закрался страх. Грегори заставлял ее чувствовать себя уязвимой, абсолютно беспомощной. Сейчас все повторится снова, он снова станет жестоким и грубым чудовищем. Ком застрял у нее в горле.
Карпатец знал, что не причинит ей зла – как раз наоборот, он исцелит ее, но, несмотря на это, ее страх выворачивал душу наизнанку. Он, полагающий, что утратил все человеческое, касался любимой женщины с невероятной нежностью.
– Саванна, если я стану волком, ты примешь мою заботу? – мягко спросил он.
Блестящий черный мех появился на его руках, кости стали трещать и гнуться, приспосабливаясь к изменяющемуся телу.
Кожа девушки была так чувствительна, что даже мягкое прикосновение меха было для нее болезненным. Внезапно она уловила в его мыслях опасение, что она предпочтет животное мужчине.
– Нет, Грегори, пожалуйста, не надо. Позволь мне поправиться самой, – взмолилась она, не в силах его обидеть. Саванна закрыла глаза, увидев, как мышцы карпатца вновь покрываются человеческой кожей.
Он стал искать на ее округлых ягодицах темные следы от своих пальцев и проводить по каждому из них языком. Грегори был доволен ее выбором.
– Ты больше не смертна, ma petite. To, что я делаю, естественно для нашей расы.
Руки Грегори скользили по ее телу, отыскивая каждую царапину, каждый ушиб. Его теплый и влажный рот, лаская, двигался по ее груди, талии, бедрам, ягодицам. У Саванны перехватило дыхание, когда он просунул руку между ее ног, чтобы дотянуться до длинной, ужасной царапины, которая тянулась через все бедро. Саванна почувствовала интимное, эротическое прикосновение языка, мягко, но настойчиво двигающегося вдоль воспаленной раны.
Она едва могла дышать. Прикосновения Грегори были наркотиком, согревающим кровь и облегчающим боль. Он с такой легкостью контролировал ее разум и тело, будто был его частью. Девушка нуждалась в его прикосновениях так же сильно, как и ненавидела их. Даже воздух в комнате помогал ему: колдовские травы успокаивали и усыпляли ее.
Древнейший мягко перевернул возлюбленную на спину, и у него перехватило дыхание. Никогда еще он не осознавал, сколь красивым может быть тело женщины. Его женщины. В серых глазах светилась гордость. Он обладал ею. Пристальный взгляд остановился на обнаженном теле, а потом переместился на нежное лицо. На длинных ресницах, словно жемчужины, блестели слезы.
Грегори что-то пробормотал, собирая в ладонь ее слезинки. Сжал кулак и подул на него. Когда он разжал кулак, Саванна увидела на ладони три безупречных алмаза. И хотя она сама была фокусницей, девушка округлила от удивления глаза и схватила мужчину за руку. Сердце Грегори забилось от ее прикосновения, от детского трепета перед волшебством, смешанного с абсолютным страхом перед тем, что он мог сделать с ее телом. Любой карпатец мог с легкостью выполнить трюк – превратить слезы в алмазы, но драгоценные камни Грегори были настоящими. Он использовал невероятную силу и мощь своего сознания, чтобы сделать для нее невозможное – превратить иллюзию в реальность.
Пристально глядя в глаза, Грегори взял ее руку, и алмазы упали на ладонь Саванны сверкающей россыпью. Он осторожно сомкнул ее пальцы вокруг подарка. Все еще удерживая взгляд женщины, он провел языком по ее израненной ладони. Потом еще и еще раз.
По ее венам пробежало пламя, тело, горячее, несмотря на прохладу ночного воздуха, вздрогнуло. Он не смог сдержать стон, когда обнаружил потемневшую ссадину в уголке ее рта. Сердце молодой карпатки забилось чаще. Ей хотелось сбежать, но она ослабела от аромата трав. Мужчина что-то мысленно шептал на древнем языке. Огонь и лед. Боль и наслаждение.
Мужественная красота Грегори и нежность, застывшая в чувственных чертах лица, причиняли Саванне почти физическую боль. Она не могла спокойно смотреть на него и закрыла глаза. Его язык прикоснулся к ее губам и скользнул внутрь рта, дотянувшись до пореза в глубине.
Затем он поцеловал любимую в шею, исцеляя израненную плоть. А потом, медленно, заменяя боль мучительным жаром, провел по следам укусов на ее плече. Тело Грегори реагировало на нежность ее атласной кожи, ее вкус и запах, но в тот момент он думал лишь об ее исцелении, о том, чтобы стереть каждое страшное воспоминание наслаждением.
Перестань, Грегори, хватит. Саванна чувствовала, что его тело пробудилось, а дыхание стало глубоким. Она испытывала нечто среднее между наслаждением и ужасом.
– Каждый синяк, топ petit amour, каким бы маленьким он ни был. – Грегори намеренно шептал эти слова, лаская теплым дыханием округлость ее груди. Он не спешил, наслаждаясь своим занятием, нежно скользя языком по соскам, стирая уродливые следы жестокости с совершенной кожи. Каждое движение ласкало, дразнило, исцеляло. Он никогда не сможет до конца насладиться ею, никогда не перестанет удивляться совершенству тела, никогда не забудет, что она отказалась осудить его, что простила все причиненное зло. Саванна последовала за ним в самые глубины ада и вытянула его оттуда.