В сетях соблазна
– Лили, деточка, не груби дяде. Сейчас ведь все по-другому, пойми. Ты сама полезла в высшую лигу, тебя никто не звал. А здесь дерутся по-взрослому. Желаешь сразиться со мной на моем поле?
– Если она не захочет, то я к твоим услугам, ван Дайк.
Голос Брюса звучал благодушно и доброжелательно, но лицо Джереми внезапно искривилось, и сам он как-то странно согнулся. Лили увидела, что Брюс небрежно взял Джереми за предплечье и ПРОСТО держит его.
– Эй, легче, Брюс, легче! Я ведь не знал, что вы… что ты…
– А это неважно, Джереми. Тебе девушка сказала – отвали? Вот и отваливай.
– Иногда их «нет» означает «да»…
– Да, но сейчас оно означает именно «нет»!
Лили набрала воздуха в грудь и рявкнула, дивясь самой себе:
– Я очень благодарна вам обоим за плодотворное и всестороннее изучение сторон женской натуры, но в данный момент ОНА как раз здесь, и ОНА вполне может сама постоять за себя. Кроме того, ОНА больше не желает слушать этот бред.
Она повернулась к Джереми и прошипела ему прямо в лицо:
– Не пора ли повзрослеть, мальчик? Ты уже давно вырос из возраста «Хочу вон ту машинку»!
Потом развернулась к Брюсу:
– Я знаю, ты парень хоть куда, но не нужно увлекаться спасением дев в беде. Я могу о себе позаботиться. К тому же очень скоро тебя рядом со мной не будет, и мне придется самой справляться с трудностями и опасностями жизни в этом городе. А теперь, джентльмены, я оставлю вас, чтобы попудрить носик!
Она гордо шагала через зал, но с каждым шагом ее уверенность в себе таяла, и на смену ей приходили мрачные мысли. Предложение Джереми вызывало гадливость – но что в нем такого уж удивительного? Разве не она меньше часа назад занималась сексом с Брюсом Кармайклом, в том числе и из чувства благодарности за все, что он для нее сделал? Деловой подход, ничего больше.
В дамской комнате оказалось полно народу, что ее неприятно удивило. Хотелось уединения, хотя с другой стороны, чем больше думаешь, тем крупнее кажутся неприятности.
В кабинке она немножко повыла – очень тихо, чтобы никто не услышал. Потом взяла себя в руки и заставила рассудок мыслить здраво.
Да, возможно, честные девушки так себя не ведут и не отдаются медиамагнатам при первом же (и последнем) свидании. Да, Синдерелла такого себе с Принцем не позволяла до свадьбы. Но мы не в сказке. Одна ночь с мужчиной – еще не повод казнить себя. Главное – набраться сил и не продолжить эту историю каким-нибудь дурацким образом, не превратиться из приходящей обслуги в девушку по вызову.
Это должно стать ее жизненной позицией на много лет вперед – когда речь идет о мужчинах, в последнюю очередь она будет слушать свое сердце. Слишком это ненадежный советчик.
Собственно, с Джереми вышло так же. Он ведь очень ей понравился на той вечеринке в центре Гугенхайма, потом она чуть не лопнула от гордости, когда он пригласил ее на свидание; наконец, она верещала, как глупая гусыня, узнав, что он богат и знаменит в среде «золотой молодежи». И что она пережила, узнав, что он просто попользовался тем, что близко лежало?
Все, хватит сердечных порывов. Холодный мозг – вот лучший друг девушек из Кентукки.
С этими праведными и в высшей степени разумными мыслями Лили Смит покинула дамскую комнату и вернулась в зал, где ее встретил Брюс, улыбающийся, блестящий, великолепный Брюс, на котором гроздьями висели разнокалиберные красавицы. И все они разошлись в стороны, когда он направился к Лили и на глазах у всего благородного собрания крепко и нежно поцеловал ее в губы.
Разум, где ты?
9
Если бы Лили Смит могла заглянуть в голову своего Прекрасного Принца, она бы узнала, что там роятся еще более безумные мысли.
Он таял от нежности при виде Лили Смит. Да, еще очень свежи были воспоминания о том, как страстно отдается эта женщина, как стонет от удовольствия в его объятиях, какая гладкая у нее кожа, как пахнут ее мокрые волосы… Но он думал и о другом, куда более удивительном.
Как она проснется в его постели, разбуженная нежнейшим его поцелуем. Как будет вместе с ним пить кофе на кухне, одетая в его рубаху, теплая и сонная. Как он покажет ей свои детские фотографии, как продемонстрирует свое неумение играть на рояле… Это было странно, непривычно, дико. Ни одну женщину на свете он никогда не хотел подпускать так близко. Ни одна из его любовниц не ночевала у него дома. Более того, даже от своих любовниц он сматывался на рассвете, пока они еще спали, потому что всегда боялся увидеть в утренних глазах своих женщин торжество собственниц…
С Лили все обстояло иначе. Он сам захотел стать ее собственником.
Брюс приподнял ее раскрасневшееся личико и шепнул:
– Уже чертовски поздно. Даже, скорее, рано.
Она вздрогнула. Первый удар полуночи…
– Да. Брюс, наверное…
– Я не настаиваю на возвращении в бассейн, но… мы могли бы поехать домой?
– Да. Конечно. Как скажешь.
– Нет, если ты хочешь остаться здесь – тут полно места для гостей. Хоть в доме, хоть в бунгало. Я могу договориться, без проблем.
– Нет, но спасибо за предложение. Карета уже превратилась в тыкву, так что…
– Что-нибудь съедим или выпьем на прощание?
– Нет. Но я хотела бы поговорить с Шеймасом.
– Хорошо.
– Наедине.
– Разумеется. Прости, если был навязчив сегодня…
– Брюс, прекрати вгонять меня в краску. Ты был великолепен, я бы без тебя пропала, ты мне помог – но через некоторые вещи мне придется пройти самостоятельно. Не обижайся, а то я умру.
– Не умирай. Я пошел искать нашу тыкву, а ты ищи Шеймаса. И вытряси из него душу.
Он легко чмокнул ее в нос и пошел, насвистывая что-то веселенькое, хотя на самом деле ему хотелось только одного: запереться с ней в одном из бунгало и заниматься любовью до утра. У самой двери он не выдержал и обернулся. Лили уже скрылась из виду.
Что ж, так тому и быть. Через несколько часов он вернется к привычному ритму своей жизни, а она – к своим комнатным растениям. Все встанет по местам, все успокоится, разве что к бассейну он теперь не сможет подойти спокойно, не вспомнив о том, как восхитительно было кружение двух обнаженных тел в голубой воде…
Ему захотелось сбежать, отсидеться в машине, но тогда Лили может не найти его, придется подождать. Брюс решительно нацепил маску номер три. Искрометный юмор, бездна обаяния, флирт на грани фола, миллион авансов… Такая работа.
Лили понятия не имела, что она скажет Шеймасу Тидлу. Это был чистый экспромт. И как всякий экспромт, он почти удался. Во всяком случае, Шеймас оказался один, сбивчивые слова Лили выслушал, благосклонно улыбнулся в ответ на благодарность за прекрасный вечер и после недолгой паузы кивнул, когда она особо подчеркнула, что очень надеется услышать его соображения и рекомендации по поводу ее бизнеса.
От этой трехминутной беседы Лили устала так, словно вскопала целый огород. К тому же на ум все время лезла проклятая Ширли, и Лили совсем некстати вспомнила, как впервые познакомилась с ней. Собственно, их познакомил Джереми, дело было на какой-то художественной выставке. И разумеется, ТОГДА он и не думал представлять Лили как уборщицу и садовницу, просто – «моя девушка». А вот Ширли ее невзлюбила с самого начала, на что дурочке Лили тогда было наплевать. Она же была уверена, что они с этой белобрысой стервочкой больше никогда не увидятся…
Лили выбралась на террасу и увидела Брюса, отчаянно флиртующего с целой ордой хохочущих и сверкающих женщин. Интересно. Как у него это получается? Это врожденный талант – или многолетние тренировки? Каждая из этих дамочек уверена, что Брюс флиртует именно с ней, а подшучивает над всеми остальными. И все знают, что за этим не стоит ничего серьезного. Замкнутый круг лицемерия, присыпанного блестками гламура. Только одна дурочка из Кентукки не может заставить себя поверить в то, что страсть, огонь и жар, текущие по жилам, сплавленные воедино тела, одно на двоих дыхание – все это вполне может быть частью игры. Игры, которая устраивает всех… кроме дурочки из Кентукки.