Топ-модель

Как все-таки странно, что никто до сих пор не сообщил ей, что ее сестра является весьма известной моделью! Эта мысль очень часто посещала ее во время полета и даже сейчас не оставляла в покое. Сидни не знала, где живет сейчас Линдсей, и не могла спросить об этом даже у своей бабушки, так как та расценила бы подобный вопрос как проявление крайней невоспитанности. Да и как она могла объяснить, что любой интерес к сестре неизбежно привел бы к воссозданию в памяти тех жутких парижских событий? Она часто вспоминала, в каком страшном положении оказалась в те дни. Бесконечная истерия, полная депрессия — все это чуть было не уничтожило ее и морально, и физически. Ей даже сейчас становилось дурно, когда она вспоминала о тех ужасных днях.
Она снова улыбнулась, не сводя глаз с этой простоватой дылды, которая переминалась с ноги на ногу в ожидании ее ответа. К счастью, встреча с ней не привела к тяжелым воспоминаниям о событиях пятилетней давности. И опять же к счастью, Линдсей осталась почти той же самой неловкой и неуклюжей девушкой, которой была несколько лет назад. В ее глазах нет того магического блеска, который она видела на фотографии, нет тех чарующих черт, которые пронизывали ее облик, да и вообще нет практически ничего. Она по-прежнему проста, незамысловата, худосочна и слишком высокоросла. А эта дурацкая одежда делала ее еще более непривлекательной и неказистой, чем-то напоминающей прыщавых подростков семидесятых годов. А эта огромная сумка на плече? В ней можно без труда разместить все кухонные принадлежности. Интересно, кто ее одевал? Она не вызывает никаких чувств, кроме желания посмеяться. Никакого обаяния, никакого парижского шарма. Ничего. Сидни облегченно вздохнула, подумав, что она скоро окажется на ее пути и померяется с ней силами.
— Сидни?
— Да, конечно, пойдем в этот маленький бар и немного посидим. Я приехала сюда на пару дней по делам и подумала, что мы могли бы хоть немного пообщаться. Ты действительно не спешишь? У тебя есть немного времени? Мы могли бы выпить по стаканчику холодного вина, что было бы очень кстати в такую жару. Я уже позабыла, как это ужасно — находиться в Нью-Йорке в это время года. Не понимаю, как ты выносишь все это.
— А что делать? Приходится мириться.
Когда они вошли в небольшой салун «Джей Глик», Линдсей сразу же направилась к телефону и позвонила в агентство. К несчастью, трубку снял Глен, который уже начал беситься из-за ее отсутствия.
— Да, дорогая, я уже здесь, а тебя все еще нет. Где ты болтаешься, черт возьми? Я выглянул из окна и увидел тебя с какой-то совершенно потрясающей женщиной. Это действительно женщина, дорогая, или на этот раз мне повезло? Может быть, это королева?
— Нет, Глен, это моя сводная сестра. Прошу тебя, передай, пожалуйста, Демосу, что я буду на месте без опозданий. Мне нужно быть там за сорок пять минут до того, как появятся люди из «Ланком». — Она замолчала, с раздражением выслушивая длинную речь Глена. Когда он сделал паузу, она тут же воспользовалась моментом и пояснила: — Нет, Глен, моя сестра только что приехала. Да, совершенно верно, та самая знаменитая княгиня. Ну хорошо, чуть позже. Один час, не больше. Нет, скажи Демосу, что я со страшной силой поглощаю эклеры. Конечно, Глен, пусть все его сосуды и артерии сожмутся от ужаса. Да, вот еще что. Я тут приготовила сюрприз для наших спецов по рекламе. Да, совершенно потрясный. Думаю, что на этот раз я их уделаю, а ты объявишь меня победительницей в их приколах. Ну все, пока.
Линдсей уселась напротив сестры. На столе уже стоял запотевший стакан с вином. Она жадно поднесла его к губам. Но потом вздохнула, поставила на стол и окликнула официанта, чтобы тот принес ей стакан перье без калорий.
— Ты ведь знаешь, что у меня есть дочь? — спросила Сидни, осторожно поглядывая на сестру.
— Да, знаю. Ее зовут Мелисса. У меня даже есть ее фотография. Бабушка прислала некоторое время назад. Чудесный ребенок, и очень похожа на тебя.
— А я понятия не имела, что ты стала моделью.
Линдсей пожала плечами и легонько прикоснулась своим стаканом к стакану Сидни. При этом в нижней части живота вновь появилась ноющая боль. Сидни, вероятно, думала, что она осталась таким же ничтожеством, каким была в детстве. Разумеется, она сообщила о своей новой карьере матери и бабушке, но те, по-видимому, так и не решились передать эту новость отцу или Сидни. А может быть, они сообщили ему, но он просто не обратил внимания, как это часто бывало в прошлом. С отцом все ясно, но почему же бабушка ничего не написала Сидни?
— Я видела твою фотографию на обложке «Эль».
— Да, по словам Демоса, это был удачный снимок. Правда, какая-то женщина из этого журнала все время возмущалась формой моих ушей и вообще наговорила кучу глупостей.
— Ты работаешь с Винсентом Рафаэлем Демосом?
— Значит, ты уже слышала об этом хвастунишке? Откуда ты знаешь о нем?
— О нем знает большинство женщин из высших слоев общества. О нем и его… э-э-э… моделях, так сказать.
— Ого! Высших слоев! Теперь я понимаю, почему мне всегда казалось, что он постоянно пасется на лужайках Нью-Джерси во время аристократических вечеринок. — Линдсей весело рассмеялась, довольная своей снобистской шуткой, а Сидни неожиданно покраснела.
— Я пошутила.
— Не сомневаюсь в этом, Сидни. — Впервые в жизни Линдсей почувствовала хоть и небольшое, но все же заметное превосходство над сестрой. И это было весьма приятное чувство, просто замечательное. — Так что ты там слышала о нем и о его… э-э-э… моделях, так сказать?
Сидни еще сильнее покраснела и пожала плечами:
— Слышала о его репутации и думаю, что он ее заслужил.
— Это все происки Глена, — сказала Линдсей и тут же прикусила язык, чтобы не выболтать сестре самое главное. Немногие люди знали, что Глен является любовником Демоса. — Глен для него все: его мать, доверенное лицо, секретарь, ассистент — короче говоря, его правая и левая рука. Еще лет двенадцать назад он пришел к выводу, что слегка подмоченная репутация сыграет Демосу хорошую службу и поможет сформировать его профессиональный имидж. Но если хочешь знать правду, то Демос спит в основном со своим игрушечным пуделем по имени Йоркшир и с тремя миленькими сиамскими кошками. — «И с Гленом, конечно», — добавила она про себя. — Ну ладно, а теперь расскажи, что привело тебя в Нью-Йорк. Уж не хочешь ли ты выведать, сплю ли я с Демосом? — Она сделала паузу, а потом быстро добавила, стараясь сгладить возникшую неловкость: — Ты здесь одна?
Сидни кивнула, уловив трещину в самоуверенном тоне сестры. Сперва она показалась ей совершенно другим человеком, но это было ложное впечатление. Многие черты в ее облике и поведении остались неизменными. Она откинулась на спинку стула и добродушно улыбнулась:
— Не сомневаюсь в том, что тебя интересует мой муж. Нет, Алессандро сейчас находится в Риме. В последнее время он вообще редко бывает на своей вилле в Милане. Со мной приехали его дедушка, мать, Мелисса, ну и, конечно, вся наша прислуга. Его гнусная сестра недавно вышла замуж за какого-то греческого судовладельца и финансового магната и большую часть времени проводит на острове Крит. Кстати сказать, я тоже занимаюсь теперь семейным бизнесом и осуществляю практическое руководство их оружейной фабрикой. Можешь себе представить! Что же касается отца, то он проводит на нашей вилле почти три месяца в году, наслаждаясь общением с Мелиссой, ну и со мной, естественно. Его жена — вполне сносная женщина, но не более того. Ты же, кажется, видела ее, не правда ли? Холли — самая настоящая сучка, конечно, но с ней можно мириться, если знать, как на нее надавить. А у меня это всегда получалось великолепно. Правда, в последний раз она осталась дома. Мне кажется, что она просто ревнует отца ко мне. Знаешь, отец завел себе очередную любовницу спустя пару месяцев после женитьбы на Холли. Думаю, что он уже никогда не станет вполне добропорядочным и верным мужем. Кстати, твоя мать выяснила это почти на следующий день после свадьбы. Ты изменилась… немного.