Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Frocio, – сказал я холодно.
Он смотрел на меня, сузив глаза, а я только хихикнул. Я выбивал из него дурь на протяжении уже нескольких лет. Так что, за это время он уже успел узнать, что я назвал его гомосексуалистом.
– Вы, оба отправляйтесь в больницу. Ваши симпатичные лица нуждаются в изрядной обработке, – снова встрял тренер.
Кивнув, я отправился на стоянку автомобилей и запрыгнул в свой «Вольво». Это был конвертируемый седан С70. Я обожал свой автомобиль. Отец купил мне его, когда я вернулся в Форкс.
По приезду в больницу меня тут же отправили к врачу. С тех пор, как мой отец стал работать в этой больнице, необходимость ждать своей очереди у меня пропала. Похоже, он был единственным человеком, который держал эту больницу на плаву.
Мне сделали несколько стежков на лбу. Но это ничего, бывали ситуации и похуже.
Выходя из больницы, я встретил Ньютона. Он специально шел на меня и не собирался сворачивать в сторону. Он толкнул меня, я не мог оставить это без внимания.
У нас началась новая стычка. Тут же прибежала охрана больницы, они стали нас разнимать и, мягко выражаясь, выказывать свое недовольство. Но, увидев меня, сразу же притихли.
Едва я подъехал к стоянке автомобилей, как у меня в кармане зазвонил телефон. Звонил отец. Видимо, кто-то из персонала больницы рассказал ему про меня. Простонав, я отсоединился. Я был не в том состоянии, чтобы оправдываться перед отцом.
Зайдя домой, я отправился на кухню. Сделав себе бутерброд, я поднялся к себе в спальню. Только оказавшись на кровати, я в полной мере ощутил, насколько я устал, и как у меня болят ноги. Я включил телевизор и принялся есть бутерброд.
Снова зазвонил телефон. Это была Джессика Стэнли. Я замешкался. Отвечать на звонок или нет? Немного подумав, решил не обращать на него внимания. У меня не было абсолютно никакого настроения выслушивать ее бредовое бормотание. Я не был ее другом, и меня не волновали сплетни, которые распространяли сучки из Форкса.
Немного отдохнув, я решил прослушать голосовую почту. Конечно же, там было и сообщение от папы. Он грозился забрать мой «Вольво», если я не перезвоню ему через 20 минут. Я простонал… прошло уже полчаса.
Я сразу же перезвонил ему, стараясь быть вежливым и сохранять самообладание. Мне это удавалось до тех пор, пока он не пригрозил мне отправить меня обратно в школу-интернат.
Я ходил по комнате, отчаянно пытаясь объяснить папе, что произошло недоразумение, что такого больше не повториться. Как вдруг услышал в трубке женский голос. Он был таким молодым и невинным, но в то же время очень соблазнительным. Я тут же спросил, кто была эта девушка, но отец резко закончил наш разговор, сказав, что не собирается сейчас обсуждать эту тему.
Я не был глуп и наивен. Мои братья и я прекрасно знали об образе жизни нашего отца, знали, чем он занимался. И знали мы об этом всю жизнь, он никогда ничего не скрывал от нас. Но, в то же время он старался оградить нас от лишней информации. Он старался не втягивать нас в свои дела, но это не всегда получалось. Мы понимали, что мы не такие как все, что мы другие. Не имеет значения, насколько хорошо вы будете охранять свою семью от насилия, происходящего вокруг. Опасность всегда будет присутствовать в вашей жизни и жизни ваших близких.
Я знал, что мой отец занимался поставками наркотиков и незаконным распространением оружия. Я знал – на его руках была кровь. Он организовывал заказные убийства и похищения. В некоторых он даже участвовал сам. Он был замешан в вымогательстве и отмывании денег. У него были многомиллионные счета в разных банках по всему миру. Это делалось для того, чтобы не платить налоги. Я не знаю, есть ли такой закон, который бы еще не нарушил мой отец. Он был обманщиком, вором и убийцей. Люди уважали и боялись его не только из-за фамилии, но и за то, как он жил и преподносил себя окружающим. Он был спокойным, тихим, но смертельно опасным человеком.
Я знал, зачем мой отец поехал в Феникс. Я знал о торговле рабами, которая все еще существовала в Америке. Это был не первый раз, когда отец покупал людей. У нас уже были двое рабов, когда мы приехали в Вашингтон. Мне тогда было восемь. Отец купил пожилую женщину, мы звали ее Нонна. Она была куплена для того, чтобы ухаживать за домом, за мной и моими братьями до тех пор, пока бы мы не повзрослели.
Она трудилась как проклятая около десяти лет и скончалась от сердечного приступа несколько месяцев назад. Она была очень хорошей женщиной. К ней не было никогда никаких претензий. Она была нам как бабушка. Мы очень любили ее, и я думаю, что эта любовь была взаимна. Несмотря на то, что мы лишили ее свободы, она любила нас.
Папа кремировал ее тело, а пепел мы развеяли по ветру у реки. Она очень любила бывать там.
После того, как Нонна умерла, папа привез нам другую женщину. Ее звали Джанет. Ей было чуть больше сорока, у нее были светлые вьющиеся волосы. Я возненавидел ее с самого первого дня. У нее был такой взгляд, что мне тут же хотелось ее ударить. Но, конечно, я никогда не сделал бы этого. Мама воспитала во мне четкое убеждение, что, женщин нужно уважать.
И вот, однажды, Джанет поймали с поличным. Она зашла в комнату, в которую ей заходить не следовало, к тому же, она взяла кое-какие вещи, которые ей трогать было запрещено. Отец просто уехал вместе с ней, а назад вернулся один. Так уж случилось… он устанавливал правила, и им нужно было следовать.
Он не выносил, когда его правилами пренебрегали. Если уж Карлайл Каллен сказал тебе, «прыгай», то ты, мать твою, станешь лучшим прыгуном.
Мой брат Эммет и я практически приняли жизнь отца. Мы знали наше место в этом мире. Эммет не горел желанием присоединиться к миру отца, но и не осуждал его. У меня же, было желание возглавить отцовскую организацию. Я знал, что члены организации в Чикаго смотрели на меня, как на будущего наследника мафиозного клана. Они говорили, что у меня есть нужный для этого потенциал. Хоть я и не совсем понимал, что именно они имеют ввиду, но все же надеялся, что я займу достойное место среди них. Разумеется, когда стану старше. Я даже немного гордился своими мыслями по этому поводу.
А вот Джаспер был совсем другим. Он старался избегать всех разговоров, касающихся будущего семьи Калленов. Он ненавидел наркотики, оружие, да и вообще, не переносил насилие. Эммет и я были «толстокожими», а Джаспер, наоборот, очень чувствительным и ранимым. Этим он был похож на маму. Нет, по внешности я был практически ее копией, а вот по характеру и чувственному восприятию мира Джаспер и, правда, был на нее очень похож.
Мама прекрасно знала о жизни папы, но никогда не осуждала его. Она его очень любила… Еще, она никогда не одобряла рабов и рабство. Так же вел себя и Джаспер.
Отчасти, я соглашался с ним, но с другой стороны… в этом была и своя логика. Если ты хочешь лояльности и тишины, то просто необходимо совершить такую покупку.
И я знал, что в нынешней ситуации Джаспер был расстроен намного сильнее, нежели раньше. А все из-за того, что сладкий и невинный голос из телефона принадлежал девушке, а не женщине. Папа никогда не говорил, но по прошлому опыту мы предположили, что он привезет пожилую женщину. Но мы ошиблись. Она оказалось очень молодой.
Весь остаток дня я провел, запершись в своей комнате. У меня не было настроения даже думать о том, как же мне попадет, когда отец вернется домой. Немного вздремнув, я взял гитару и занялся игрой. В итоге, я все же позвонил Джессике, и мне пришлось выслушивать всю ее болтовню на протяжении нескольких часов. Я прекратил наш разговор, как только услышал, что она хотела бы ко мне приехать.
Вечером приехал папа. То ли он очень устал, то ли из вредности, но он не стал подниматься ко мне в спальню. А просто, позвонив мне по мобильному, вызвал к себе в кабинет.
Я подозревал, что он снова станет грозить мне школой-интернатом, или тем, что он отберет у меня машину. Он, правда, отчитал меня по полной программе. Хоть он не упрекнул меня, в том, что я выбил Ньютону зубы, но зато, был очень недоволен потасовкой, устроенной мною в больнице. Он наказал меня на все предстоящие выходные. А ведь они были так нужны мне. Они должны были стать моими первыми улетными выходными после вечерней игры, которую мы должны были провести дома. Теперь все это превратилось в настоящий ад. Я с нетерпением ждал очередных выстрелов от Патрона, новых ударных хитов и хорошего жесткого секса.