Лунный серебряный свет (ЛП)

— Чёрт, — выругалась я. Мои джинсы мгновенно промокли, и к ним прилипли грязные листья.
Ко мне протянулась рука. Я схватилась за неё, позволив потянуть себя вверх, и встретилась с лицом Кэлама. Вблизи он выглядел ещё безупречнее. Моё сердце подпрыгнуло, а во рту пересохло. Синева его глаз выбила меня из колеи. Его взгляд под нахмурившимися бровями был, как и следовало ожидать, недружелюбным.
Я не могла сделать ничего другого, кроме как уставиться на него, словно загипнотизированный кролик.
— Эмма, — позвала Амели и подбежала к нам. — Эй, Кэлам, — заметила она его. Но он ничего не ответил и лишь продолжал смотреть на меня рассерженным взглядом. До меня дошло, что я всё ещё держусь за его руку и, чтобы довести до крайности неловкость ситуации, я покраснела.
— Извини, — пробормотала я и отпустила его. Я стряхнула несколько листьев со своих джинс.
Он протянул мне мою сумку, которая выпала из рук, во время падения, развернулся и ушёл, не сказав ни слова. Амели покачала головой и засмеялась.
— Как назло, тебе нужно было упасть на его глазах.
Она всё ещё хихикала, когда мы вошли в кабинет биологии. Мы быстренько скользнули на свои места. С моей концентрацией на этот час было покончено. Тима, который сидел на биологии рядом со мной, я игнорировала до тех пор, пока он обижено не отвернулся от меня.
Что я сделала Кэламу? Хоть я и знала, что мои рассуждения ни к чему не приведут, я продолжала ломать над этим голову. Тысячу раз я мысленно обдумывала этот вопрос, но так и не пришла ни к какому выводу. По идеи, можно было бы предположить, что случай с китами должен был нас связать.
Во второй половине дня по дороге домой, я не смогла удержаться, чтобы не заговорить с Амели о Кэламе.
— Амели, Эйдан рассказывал что-нибудь о Кэламе? — спросила я. Эйдан друг Амели. Он капитан футбольной команды нашей школы, и он абсолютно не в моём вкусе. Однако Амели была почти влюблена в него, и я была за неё рада, хоть и не особо разбиралась в любовных делах, а точнее — вообще не разбиралась. Я не могла заставить себя встретиться хотя бы раз ни с одним из поклонников в старой школе.
— Эйдан не особенно разговорчив. Лучше спроси Питера. Он гораздо чаще пересекается с Кэламом.
Я знала, что Питер посещает несколько курсов вместе с Кэламом. Я уже пыталась выведать у Питера о нём, но безуспешно.
— Он кажется гораздо старше, чем Питер и его глупые друзья, — сказала Амели и поморщила свой красивый нос от мысли о его глупых друзьях, к которым относился так же и Эйдан.
Я пожала плечами.
— Он, должно быть, очень умён. — Эту информацию я выманила у Питера.
Амели нарочито застонала.
— Он слишком идеален. Не удивительно, что Валери постоянно крутится вокруг него.
Это я тоже заметила, и воспоминания о ней никак не способствовали улучшению моего настроения.
Тут Амели вошла в раж и поведала мне самые актуальные школьные сплетни.
Как по привычке, все следующие дни я высматривала Кэлама. Пару раз он появлялся в кафетерии и подсаживался за стол к Питеру и его друзьям. Тогда моё сердце стучало с бешеной скоростью, но — как и следовало ожидать — он не отвечал на мой взгляд.
Смирившись, я решила игнорировать его в ответ. Удавалось мне это с трудом. Шансы, что он обратит на меня внимание, были близки к нулю. Складывалось впечатление, что не было ни одной девушки, которая не была от него без ума. И со всеми он был одинаково вежлив.
  
Глава 4
 
— Амели, нам нужно идти!
Я села поудобнее на её кровати, скрестив ноги.
— Исчезни, — проворчала она.
— Я буду сидеть здесь, пока ты не встанешь, — пригрозила я.
Она со стоном выбралась из кровати и одарила меня рассерженным взглядом.
— Кто впустил в дом такую занозу в заднице? — С этими словами она покинула комнату и направилась в ванную.
Улыбнувшись, я пожала плечами и распахнула окно.
— О, Боже! — закричала Амели, когда вернулась. — Холодно же. Ты совсем с ума сошла?
— Не прикидывайся, — ответила я и бросила ей её одежду. — Радуйся, что тебя бужу я, а не твой папа.
— Тоже верно, — недовольно согласилась она.
Амели оделась и чмокнула меня в щёку. Это было одним из её лучших качеств — она никогда не могла злиться долго. Потом она попыталась совладать со своей копной волос.
— Ничего не получится, — смирилась она и сделала хвост.
Я завидовала её волосам. Мои тёмные длинные волосы выглядели скучно. После того как Амели основательно накрасилась, она бросила мне свой блеск для губ.
Тяжело вздохнув, я накрасила губы, понимая, что сопротивления бесполезны. Амели с первого дня была возмущена тем, что в свои семнадцать лет я почти не крашусь.
— Тебе бы пошло немного цвета, — постоянно докучала она, — это подчеркнёт твои глаза.
— Лучше я дождусь солнца, — ответила я. По крайней мере, я на это надеялась. Но, кажется, солнце забыло о Шотландии.
Мы сбежали вниз по лестнице на кухню.
— Дождь, — мрачно заметила я, когда мы вышли из дома и забрались в машину.
— Не веди себя так глупо. — Амели толкнула меня. — Ты же не сахарная, в конце концов.
— Почему плохая погода никогда не портит тебе настроение? — Я толкнула её в ответ. — Чуть больше солнца — не так уж и много я прошу.
— Солнце ещё будет, а до тех пор улучшать мир будем мы. — Ей легко говорить, каждый день своей жизни она провела на острове. Я привыкла к другому. Столько дождей, сколько я пережила за последние недели, я не переживала за всю свою жизнь. Окей, Вашингтон — не Калифорния. Но здесь, в Портри, я постоянно чувствовала себя мокрой и грязной.
В зале собраний нас уже с нетерпение ждал Питер и вручил каждой из нас в руки по стопке флаеров.
Группа «Дельфин» провела информационное мероприятие с докладами и семинарами на тему выброшенных на берег китов. Мы изготовили информационные флаеры, а другие ученики помогли организовать мероприятие.
Мы работали над этим каждый день в течение двух недель, и теперь мы раздавали листовки и терпеливо отвечали на вопросы людей.
Через три часа ко мне подошла Амели.
— Фух! Если я простою ещё дольше, мои ноги отвалятся. А от постоянной болтовни даже рот онемел. — Она надула губы. Но как по мне, её рот выглядел как всегда безупречно. Даже блеск был всё ещё на месте, в то время как я свой давно съела.
— Такую маленькую жертву можно и принести для мира, — подразнила её я.
Она скорчила гримасу.
— Как ты думаешь, мир переживёт, если мы сделаем перерыв и выпьем капучино?
— Вряд из-за этого он погибнет.
— Так я и думала.
Амели подцепила меня под руку и потащила к пёстро раскрашенной кофейной стойке.
— Ну, девушки, как дела? — спросила Софи, супруга доктора Эриксона, которая стояла за прилавком и подала нам наши капучино.
Софи владела единственным книжным магазином в Портри. Она была экзотической личностью, всегда в ярких шалях и со звенящими браслетами. Вряд ли в этом городе был кто-то, кого бы я любила больше. По просьбе Питера она с огромной охотой согласилась нам сегодня помочь.
Амели с облегчением уселась на барный стул.
— Не думала я, что придёт так много людей, — сообщила она и схватила шоколадное пирожное с орехами. — Здесь пол-острова.
— Последний случай с китами многих поставил на уши. Нужно помнить, как много животных мы потеряли, — ответила Софи.
В этот момент доктор Эриксон и Кэлам подошли к прилавку. Вообще-то доктор Эриксон был профессором, как я успела выяснить, но здесь все называли его только доктором. И, кажется, его это нисколько не беспокоило.
— Наколдуешь ли ты двум мужчинам вкусного капучино? — Он с любовью улыбнулся своей жене сияющей улыбкой. Потом он обратился к нам с Амели: — Девушки, должен признать, вы всё организовали замечательно.
Я рассеяно кивнула, уставившись в стакан с кофе в моих руках. Кэлам заговорил с Амели и даже не удостоил меня взглядом. Как всегда. Вскоре после этого Кэлам и доктор Эриксон взяли свои стаканы и не спеша ушли. Я выдохнула, а Амели повернулась ко мне.