Жемчужина (СИ)

-Значит вина, на ней была,- только и отвечала любопытным.
Похвала Егорше редко от нее перепадала, а уж ласка и подавно.
Вот уже и стены Кремля Новгородского, и по слободе родной ушкуйники героями прошлись, но во двор собственный вступил Егорша робко. Мавра – Мируэрт в сарафан наряженная пряталась за спину жениха, из - под полы виднелись зеленые шаровары.
Молодых встретила во дворе дородная женщина, из –под вдовьего платка смотрели на Мавру Егоршины серые глаза. В первое мгновение что-то такое в них сверкнуло, толи слеза, толи радость,дрогнули скорбные губы, но уже в следующий миг Домна Власьевна, взглянула на смуглянку - невесту,и молча, перстом на дверь указала.
- Матушка, она крещеная, благослови нас.
-Вот бог, а вот порог, не для чернавки тебя растила, чтобы да у моих внуков глаза черные, да лица темные, вон!
И братка Афоня ходил заступаться, да, все напрасно, Власьевна, не только на милость не шла, а еще грозилась проклясть молодых. Повенчались без благословения, жить стали у деда Карпуши, бобыля.
Парень из ушкуйников ушел, стал снова рыбаком, не по нутру парню пришлись слезы и разорение людей, куда спокойнее рыбу ловить.
Года, в любви и заботе, летели, как мгновения, уже Егором Никитовичем, величают рыбака. Троих богатырей родила Маврушка, своему Егору, а с виду такой же девочкой хрупкой осталась.
Свекровь даже на Пасху внуков от «чернавки» не привечала, смотрела мимо сына и невестки, словно чужие. Люди сказывали ,грозилась все добро монастырям отдать, только бы не ослушнику сыну.
А Мавра и Егоршу в слободе уважали, ни про кого они злого слова или действа не чинили, ни кому не завидовали.
Мира ,так чисто по-русскиговорить стала, ничем не отличишь от новгородцев, только иногда оставляя детей на деда, уводила мужа в луга, где пела протяжные грустные песни, и плясала для своего любого.
А что, богу своему, там молилась, про то Егор никому не сказывал.
В тот страшный год случился мор великий по всей новгородской земле, смерть косила целые деревни, и городские кварталы.
 Матушка слегла в одночасье, с утра сходила в церковь, а к обеду жар и ломота в костях, приказала, никого не пускать, все их дом стороной стали обходили, тряпку черную увидят, и прочь бегут. Слобода словно вымерла, только похоронный звон тишину нарушал.
Но Мируэрт пришла к Домне Власьевне, и осталась на долгие недели.
Старуха горой возвышалась на перине, стонала, только, когда сознание теряла.
В одну из бессонных ночей, когда Мавруша меняла на ней исподнее ,очнулась Домна Власьевна
-Наклонись, что спросить хочу, чем ты моего сыночка околдовала ? Ни кожи, ни рожи, одни глазюки . А может ласку, какую знаешь, запретную?
- Нет, матушка, живем по-христиански, а полюбил меня Егорушка за песни грустные, и танцы горячие.
- А вот сказывала внучка Афонькина , Дарья ,что видела в бане у тебя змею нарисованную , почти на срамном месте.
- Не змея матушка, ящерка.
- А, правда, что ты короля ящериц дочь, и ночью ящеркой оборачиваешься?
- Это сказки я детям рассказывала, неужто вы поверили.
- Хотела бы верить, иначе как же ты меня от горячки спасешь?
- Молитвой матушка и любовью, спасу.
- Егорушка,поскребышек мой от мужа Никитушки, в тот год , Ильмень –озеро мужа моего навсегда к себе забрало. Как же я умру и не прощу его, внуков его не прижму к груди .Самый тяжкий грех ,гордыня , меня в могилу сведет ,а не горячка.
- Вот пейте отвар медовый, по - утру Егорша свежей тройной ухи принесет, для вас варит, матушка, знает, как вы ее уважаете.
Егор за эти недели поседел весь, себе зарок дал, если Мира уйдет в мир иной, то ему без нее не жить. Отвел детей брату, Афонина женка, их, как своих лелеяла, а сам на озере рыбачил, тоску лечил.
И как-то поутру вышла Маврушка к нему за ворота свекровиного дома, взяла за руку повела в горницу. Домна Власьевна одета была в праздничное ,восседала на лавке,cели все чинно за стол, уху разлили по плошкам.
Ели молча, а как посуду со стола убрали, Маврушка сама в ноги к свекрови кинулась,и Егора следом потянула. У матушки уже и икона в руках , вот получили они наконец-то родительское благословение на жизнь долгую, в любви и согласии.
Матушка, к себе позвала сына с невесткой жить, и впредь, если кто-то называл ее внуков татарским отродьем, становился ей лютым врагом.
А Мируэрт - Мавра, на зависть многим в слободе, щеголяла на праздники в жемчужном ожерелье, свекровиным подарке.
 Такая вот история о жемчужине со дна Волги, о любви и божьем промысле.