Что делать, если твой классный руководитель – Сатана (СИ)

– Не ожидала, Макарова? – историк склонил голову набок, – Почему школу прогуливаешь?
– Да что вы, только и делаю, что вас жду. Вон, каждые пять минут на кухню бегаю суп подогревать.
– Давай-ка без сарказма, с тебя уже и так достаточно, – вздохнул учитель.
– Заболела я, а то не видно.
Судя по выражению его лица, было видно.
– Тогда не буду тебя сильно беспокоить. Мне только родители нужны.
– Их нет сейчас, – хмуро ответила я.
– Будут когда?
Нет, он что, издевается? Я тут сейчас в обморок упаду, а ему, видите ли, „будут когда”!
– Никогда, – я тут же прикусила язык, осознав, что сказанула не то. – В смысле, в июне.
– Макарова, у тебя бред? В каком июне, сейчас же октябрь. Хватит уже выкручиваться, имей смелость отвечать за свои поступки. Когда родители с работы придут?
– Я вам уже объяснила, в июне они будут. Понимаете, мои родители за границей имеют бизнес, там и живут. А сюда крайне редко приезжают. Нет моих родителей сейчас, ясно, нет. Отстаньте от меня уже. Только и липните ко мне, как будто я враг народа. Задрали уже, честное слово.
И плевать, что прозвучало слишком резко. Я и сама-то не полностью осознала все сказанное. Как будто бы это не наяву происходит, и сознание расплывается.
– Может, пригласишь? – историк изогнул бровь в своей обычной манере.
Ну за что?! Какая-нибудь сила на этом свете способна объяснить мне, за что он свалился на буйну мою голову?!
– Проходите, – я махнула рукой совсем на автомате, потому что перед глазами уже начинало темнеть.
– Ну тихо-тихо, не падай, – учитель поспешно прикрыл за собой дверь и подхватил меня на руки, предотвращая столкновение с полом.
Я попробовала выражать слабые протесты, но он даже и внимания не обратил. А и пофиг, нравится – пусть таскает. Историк осторожно опустил меня на кровать в спальне.
– Выкладывай, где тут у тебя лекарства?
– Все что были, я уже выпила. Мне ничего не помогло, – с трудом проговорила я.
– Так, ясно, – он вздохнул и вышел из комнаты.
Куда, интересно, свои стопы направил? А вообще хорошо, что он смылся, не будет над душой стоять. О-о-о, как я ненавижу, когда бывает плохо, вот как сейчас, а рядом стоит кто-то и вглядывается. Секундочку, а откуда он вообще узнал место моего проживания? Ах ты ж черт, в личном деле же написано. И не лень было лезть туда...
Дверь открылась и вошел историк с какой-то кружкой.
– Пей, – он сунул горячий чай мне под нос.
С чем это? С малиной? О, ништяк, хоть с этим фортануло.
Я осторожно отхлебнула из чашки и тут же от неожиданности чуть не выронила ее на колени. Кипяток, черт возьми!
– Предупреждать же надо, – обиженно проговорила я, дунув на воду.
– Не болтай, – вздохнул учитель.
Я сделала пару глотков и протянула чашку ему.
– Не могу больше.
– Ладно, заставлять не буду. Где градусник?
– На тумбочке, – я бессильно повалилась на кровать. – А вот скажите, зачем вы тут со мной возитесь, вместо того, чтобы идти пить чай со своей девушкой?
– Макарова, ты бредишь, что ли? Как я тебя в таком состоянии оставлю?
О да, как же это я могла себе представить, что вы когда-нибудь от меня отстанете. Непростительная дерзость. Хотя я и благодарна за помощь. Хреново болеть в одиночку. Я сунула градусник в рот.
– О чем только твои родители думают, – задумчиво проговорил историк, глядя куда-то в окно.
– Ахах, если б я знала. Не надо задевать эту тему. Я им, видимо, не особо-то и нужна.
Градусник запищал и учитель поднес его к глазам.
– Эх, Макарова, что-то совсем у тебя дела плохи, температура под сорок. Отдохнуть бы тебе.
Холодная ладонь коснулась моего лба.
– А что у вас с глазом?
– Ничего, спи.
Еще через секунду сознание обволокла вязкая тьма, но перед этим я успела заметить, как правый глаз у него стал полностью черным.
Часть 7
Прохладные пальцы легонько скользнули по щеке, убирая волосы за ухо, и еще на несколько секунд, как бы невзначай, задержались на коже. Приятно. Этого не хватало...
Та-а-ак, стоп. Я, похоже, уже проснулась, а значит... Значит, это учитель-педофил себе такие вольности позволяет! Хм-м, а может, он извращенец какой, а я его к себе в дом пустила. С другой стороны, хотел бы изнасиловать, давно бы уже исполнил свое желание, чего ждать-то было.
Я распахнула глаза, и историк быстро отдернул руку и сделал вид, что ничего криминального не произошло. Ну и пусть, мне же легче.
– Здрасьте, – рефлекс на учителей сработал моментально. Ничего глупее и придумать нельзя.
– Мм, и тебе не хворать, Макарова, – вздохнул классный руководитель. – Как чувствуешь себя?
– Эмм, спасибо, уже намного лучше, – я осторожно села в кровати, – будто и не было ничего...
– А повязку свою сменяешь?
– Ээ, нет, а что, надо?
– Ты, как, заражение крови жаждешь получить, я правильно понимаю? А ну быстро в ванную, рану промывать.
– Ладно-ладно, – я с трудом поднялась с кровати и потопала в указанное место, – Разрешите поинтересоваться, а почему вы командуете мной в таком тоне? Воспитывать меня взялись? А может, еще и жить сюда переедете?
– Неплохая идея. Следить же за тобой кому-то нужно.
Э... Нет... Нет, нет, нет... Это же он несерьезно говорит, да? Шутка же, верно? На самом деле, этот подлый извращуга не собирается ко мне переезжать. Я его и в школе-то еле выношу, а еще и дома терпеть, легче сразу убиться.
– Нет, этот подлый извращуга вовсе не собирается к тебе переезжать, – послышался за дверью голос.
Я с испугу чуть не выронила зеленку. Он же в комнате был, какого черта?! Да еще и подслушивал мой задушевный и глубоко личный монолог.
– Простите, – процедила я сквозь зубы, – не рассчитывала, что вы под дверью стоять будете.
– Скорее ты ко мне переедешь, – невозмутимо проговорил историк, проигнорировав мою шпильку.
– Хватит уже шуток-то, не смешно вовсе.
– Это не обсуждается. Иначе подам жалобу в органы опеки. Родительских прав твоих отца и мать лишат, а тебя отправят в детский дом. Этот вариант тебя больше привлекает?
– Вы настоящий дьявол, – вкрадчиво проговорила я, обматывая себя бинтами. Историк лишь хмыкнул.
Мой взгляд скользнул с раковины на старую плитку, и тут я увидела Ее. Гигантская склизкая сороконожка быстро передвигалась на влажной стене по направлению ко мне. В следующую секунду воздух прорезал оглушительный визг.
– Что случилось? – в ванную быстро вошел историк.
– Там... там... – я ткнула дрожащим пальцем в сторону стены, тут же прижавшись к нему.
Всякое могу выдержать, с парашютом прыгнуть или ночь в пещере с летучими мышами провести, ни крыс, ни пауков не боюсь особенно, но это чудовище... Оно даже хуже Алины...
– И ничего там нет... – классный руководитель осекся.
И лишь через секунду я осознала, что стою совершенно обнаженная выше пояса, а кроме того еще и совершенно нахально всем телом прижимаюсь к нему...
Часть 9
Первым неосознанным желанием было врезать, знатную такую оплеуху залепить, чтоб потом еще неделю синяк сходил. Но мою руку немедленно перехватили, еще и совершенно бесцеремонно заломили за спину, я сдавленно зашипела.
– Хватит-хватит, отпустите, больно же.
– Будешь еще руками размахивать - вообще выверну, – ледяным тоном заявил историк.
Ах ты ж вредная зараза, из какой Преисподней ты вылез?
– Не буду больше, это рефлекс сработал. Отпустите, ну. Правда больно, между прочим.
Учитель чуть помедлил, потом медленно разжал руку.
– И почему вы такой беспардонный! – я быстро развернулась к нему спиной, – сначала врываетесь без спросу, потом руки начинаете выкручивать. Я ничего такого не сделала.
– В школу сегодня идти собираешься? – классный руководитель невозмутимо проигнорировал мой гневный ропот.
– Да, я уже лучше себя чувствую. Но может, вы все же выйдете? А то мне, знаете ли, как-то неловко.