Чужеземец

Девушка тем временем выбралась на берег и поспешно накинула на себя длинную рубашку. Закончив с одеждой, ответила:
– Благодарю тебя от своего имени и имени моего друга. Даже не знаю, чем мы сможем отплатить за такую доброту. Как мне тебя называть?
– Джамаф Музахаль паль Дигн Вейрах Рутарвах, к вашим услугам. – Отшельник повернулся к Даше. – Я знаю, что пепельники, покинувшие ханство и скитающиеся по землям герцогства, отбрасывают длинные имена и берут себе короткие прозвища или же пользуются лишь первым своим именем. Мол, так человеку легче запомнить. Так что можете звать меня просто Джамаф.
– Но ведь ты не пепельник, верно? Почему же ты говоришь так, словно не относишь себя к людям?
Джамаф усмехнулся и после некоторых раздумий стянул платок, скрывающий нижнюю половину лица. Под маской скрывалось нечто, чего нельзя было отнести ни к пепельникам, ни к людям. Кожа едва ли отличалась от человеческой, равно как и форма лица. А вот в глазах явно читалось нечто странное, даже почти звериное; радужка была темно-коричневой, почти черной, а зрачки имели форму вертикального овала. Из-под нижней губы слегка выпирали наружу острые аккуратные клыки.
– Вы, люди, назвали бы меня метисом, – сказал Джамаф. – Результат кровосмешения пепельника и человека.
– Но ведь такого не бывает, – удивилась Даша. – Это совсем разные виды. Насколько мне известно, еще никто не смог забеременеть от представителя противоположной расы.
– Так и есть, – кивнул отшельник. – Но у тех, кто меня создал, были иные мысли на этот счет. Они решили, что такое возможно, – и вот я топчу этот песок уже семьдесят лет.
Девушка удивилась еще больше. На вид Джамаф едва ли перешагнул тридцатилетний порог. Она решила отложить вопросы на потом и вместо этого представилась:
– Меня зовут Даша. Моего друга – Виктор. Пожалуйста, никому не говорите о том, что виделись с нами, иначе у нас могут возникнуть колоссальные проблемы.
– Вы от кого-то бежите? За вами кто-то гонится? Кто-то опасный?
– Ну… не думаю, что те, кто шли по нашему следу, продолжили этим заниматься. Скорее всего, они отступили под натиском пустынного зноя и сухого песка. И они очень опасны. Очень.
– Надо полагать, фигуры вы важные, раз что-то заставило вас покинуть герцогство и выбрать вместо чего-то ужасного смерть в пустыне. Я не стану вас никому сдавать, да и нет смысла: здесь не действуют ваши законы, и даже если в Авельоне вас разыскивает целая армия, здесь на это всем глубоко наплевать. При условии, что за вас не назначена нескромная награда. Но лично меня золото не волнует. Так что спите спокойно.
Даша благодарно кивнула и спросила:
– Джамаф, есть ли у тебя запасная одежда? Наша изорвана и пропитана кровью, теперь это просто половые тряпки.
Отшельник кивнул:
– Идем.
Виктор проснулся в холодном поту. Уже неделю ему снились жуткие кошмары, и каждый раз в них фигурировали поселенцы Арвенха. Чаще всего они стояли на краю крутого обрыва, по которому текла бушующая огненная река. Один за другим жители грустно кивали иномирцу и грузными телами падали в адское пламя, мгновенно сгорая и разлетаясь по округе черным пеплом. И когда все они уже рухнули в реку, на краю остался лишь один – мальчик Мильх, не решающийся совершить последний в своей жизни прыжок. Он то и дело заносил ногу над обрывом, но вдруг отдергивал ее и начинал плакать. Языки огня внизу образовывали лица его родных и друзей, настолько безучастные и неживые, что идти к ним совсем не хотелось. Но что-то заставляло парня каждый раз вновь и вновь пытаться пересилить себя и прыгнуть туда, где сейчас находились все его близкие. И когда казалось, что вот-вот – и он совершит этот поступок, Виктор подбегал к нему, хватал за шиворот и оттаскивал прочь. Но мальчик злился, бил своего спасителя и вновь бежал к обрыву. Виктору ничего не оставалось, кроме как опять догонять незадачливого Мильха и отводить его в сторону.
Но в этот раз ему не удалось. В какой-то момент Виктора самого кто-то схватил за шиворот, не дав добежать до мальчика каких-то пару шагов. А Мильх тем временем все-таки набрался смелости и нырнул «солдатиком» в бездонные воды реки смерти.
Виктор обернулся, чтобы увидеть того, кто ему помешал. Незнакомец оказался человеком в длинной мантии с капюшоном на голове. Он казался абсолютно реальным, не созданной разумом иномирца иллюзией. Человек в мантии снял с себя капюшон и озарил Виктора своей белозубой ухмылкой.
– Лагош! – закричал Виктор так громко, как только мог. И в этот самый момент проснулся, после чего осознал, что его крик перенесся из мира грез в жестокий реальный мир.
Он находился в небольшом, но уютном помещении, судя по окнам, в которых виднелось ночное звездное небо, – в маленьком доме. Его тело, укутанное в шерстяное одеяло, лежало на кипе мягких ворсистых ковров. Из мебели вокруг были только два деревянных сундука, стол с тремя стульями и шкаф для одежды. С улицы веяло прохладой, запахом костра и чем-то очень ароматным. Настолько ароматным, что Виктор не сразу понял, что он чует, как кто-то жарит мясо.
Живот призывно заурчал – и тут же заболел так сильно, что вновь захотелось закричать. Виктор подумал позвать на помощь, но подобное не потребовалось – на пороге возникла фигура Даши, одетая в достающий до пят оранжевый халат, перевязанный красным кушаком. Она выглядела чистой и отдохнувшей: ее волосы были собраны в две симпатичные косички, что случалось лишь тогда, когда девушка пребывала в исключительно приятном расположении духа. Даша улыбнулась пробудившемуся Виктору и присела рядом с ним на колени.
– Как ты? Я слышала твой крик, – сказала она. – Ты проспал почти двое суток.
– Я… в порядке, – с трудом выдавил из себя иномирец. – Где мы, черт возьми, находимся? В раю?
– Когда я решила, что нам настал конец, появился Джамаф – отшельник, и он отвел нас в свой дом. Это оазис, малыш, мы наконец-то в безопасности.
– Кто такой этот Джамаф? Человек, пепельник? Он носит оружие? Живет один?
– Не ищи угроз, лучше сосредоточься на выздоровлении. Разве ты не рад, что жив-здоров? Джамаф залатал твои раны и провел рядом с тобой много часов. Прояви уважение. И кстати, он полукровка. Ну наполовину человек, наполовину пепельник.
– Но ведь так не…
– Да, я знаю. Он рассказал историю своего происхождения. Мол, в некоторых городах ханства есть такие лаборатории, в которых местные научные светила пытаются обмануть природу и вывести идеальных существ. Иногда это кажется простой селекцией: скажем, они выводят новую породу свиней, у которых жира в два раза больше, чем у обычной хрюшки. Или корову, кожа которой гораздо плотнее остальных рогатых мычалок, а это значит, что и броня из таких шкур выйдет куда крепче. Проводятся эксперименты и посложнее. Например, скрещивание человека и пепельника, результатом которого получается Джамаф и подобные, коих, кстати, не так много. Считается, что это был неудачный эксперимент. Но кроме всего этого ученые выводят и нечто поразительное: они каким-то образом из древних костей давным-давно вымерших драконов воссоздают их точные копии! К сожалению, все существа, выведенные при помощи этих приемчиков, не могут иметь детишек. Все они стерильны с рождения, даже Джамаф. Более того, наш спаситель, похоже… асексуален.
– Асексу… что? – нахмурился Виктор. – Это опасно?
– Да нет же, глупый. Вот бывают разные ориентации. Мальчик любит девочек. Девочка любит мальчиков. Мальчик любит мальчиков, девочка любит девочек. Бывает, что мальчик любит и девочек, и мальчиков, понимаешь?
– Ну предположим.
– Вот. А Джамаф не любит никого. Ему никто не интересен в этом плане.
– Ладно-ладно, я понял. Это лишняя информация. На вкус и цвет, как говорится… где мы хоть находимся-то? И что будем делать дальше?
– Я думаю, стоит попросить протекции у самого хана. Его, как и прочих пепельников, совсем не волнуют дела герцогства, и ему плевать, что мы преступники. Но если есть какая-нибудь ситуация, с помощью которой можно подпортить Герберту Чариззу и его государству репутацию, он с удовольствием возьмет ее в свои пепельные руки. А я думаю, обнародование всех гадостей, связанных с церковью Света и ее инквизицией, о-о-очень сильно подорвет репутацию Авельона в глазах его же граждан.