Неверный шаг
Читая эти пункты, всем своим существом Румен протестовал против нелепого обвинения, и все же он был смущен. Что же делать? Признаться отцу, что он прочел этот листок и потребовать объяснения? Но разве он судья своему отцу?
Сердце его сжалось. Так вот почему отец в последнее время такой замкнутый и постоянно норовит скрыться в кабинете! Сколько уже времени он не усаживается по вечерам вместе с ними перед телевизором и почти ни с кем не разговаривает. Раньше после ужина они всегда рассказывали друг другу веселые истории. А теперь? Румен даже думал, что отец и мать поссорились и поэтому никуда не ходят — ни в кино, ни в театр. А оказывается, вон оно что... Наверно, мама ни о чем не догадывается! Может, поговорить с братом? Посоветоваться с ним? Нет! У него неладно с давлением! Врач говорит, чтобы его не беспокоили.
С этого дня Румен постоянно искал удобный момент, чтобы поговорить с матерью, но каждый раз, когда начинал разговор, голос его срывался от волнения. И к отцу он стал относиться с преувеличенным вниманием. Старался ему не мешать, охотно выполнял всякие мелкие поручения, пытался обрадовать чем-то. Стал каждый день чистить его обувь, а потом убирать пыль в кабинете.
«Не парень, а золото!» — сказала однажды мать.
Когда через несколько дней отец принялся строчить на пишущей машинке, Румен почувствовал себя соучастником — только он один знал, что пишет отец.
И тогда он решился:
— Мам, а почему отец такой хмурый? Не расспрашивает меня о школе и даже вечером не выходит к нам из кабинета... Может, у него неприятности на работе? — сказал и похолодел, ожидая ответа матери.
— Оставь его в покое! Ты ведь знаешь, что он работает над крупным проектом! Не шуми и не дергай его по пустякам! Как только закончит, так сразу повеселеет и будет таким, как прежде...
— Хорошо бы, — неуверенно протянул Румен и хотел еще что-то добавить, но сдержался, сказав только: — Ты бы его спросила, не нужно ли ему помочь. А то ты все о нас печешься, а о нем кто позаботится?
— Это хорошо, что ты беспокоишься об отце, — сказала мать, притянув его к себе, а Румен в ответ расплакался, как маленький.
— Что с тобой?
— Ничего... Просто мне тяжело, что папа стал каким-то таким...
В сердце матери закралась тревога... Кажется, и впрямь дети правильно заметили, что с отцом что-то происходит... Нужно бы поговорить с ним...
6
Когда Чавдар Выгленов прибыл в управление, полковник был уже на месте и ждал его.
Спустя пять минут служебная «Волга» полковника уже неслась в сторону Симеоново, чтобы осмотреть «Ладу», в которой был ранен Ганев. Полковник пригласил Выгленова к себе. В другой машине ехала оперативная группа Чавдара, двадцатилетний Данчо и хозяин украденной «Лады», служащий городского отделения по распространению печати.
— Товарищ полковник, — первым нарушил молчание Чавдар, — после осмотра нужно поговорить с Ганевым. Необходимо кое-что уточнить. Я бы хотел, чтобы вы присутствовали при разговоре.
Они миновали бензоколонку у Дворца пионеров, свернули по шоссе, ведущему в Симеоново, и остановились у железнодорожного переезда, где одиноко стояла «Лада». Чавдар внимательно осмотрел машину. В субботу, когда было совершено покушение, шел дождь. Возле педали акселератора виднелся след от грязной подошвы.
— Данчо, сними отпечаток и установи размер обуви.
Пока Данчо работал, Чавдар и полковник отошли в сторонку.
— Товарищ полковник, должен вам признаться, что сегодня утром я уже был здесь и осмотрел машину. И вот что мне бросилось в глаза: сиденье шофера задвинуто в крайнее положение. То есть шофер создал себе все условия для нападения. Можно также сразу сказать, что это высокий, крупный и сильный человек.
— Но,Чавдар, если ты помнишь, Ганев сообщил совсем иное: среднего роста, натруженные руки рабочего...
— Ганев вообще не мог видеть шофера во весь рост. Когда машина подъехала, он забрался в нее через услужливо открытую дверцу, и они сразу рванули с места. Данчо, ты готов?
— Так точно, товарищ Выгленов! Лапа огромная — обувь 45-го размера.
— А сейчас посмотрим-ка под сиденьем, — сказал Чавдар. — Может, еще что-нибудь обнаружится. Например, сегодня утром я нашел у машины пуговицу, втоптанную в грязь...
Полковник с любопытством принялся рассматривать пуговицу, похожую на солдатскую, а в это время Выгленов заглянул под прорезиненные коврики под сиденьями. Однако усилия оказались тщетными, он ничего не обнаружил.
— Да, действительно больше ничего нет, — заметил недовольно Чавдар. — Данчо, приведи хозяина...
Хозяин машины, человек стеснительный, на допросе у следователя ничего толком не мог сказать. Он снова поздоровался, хотя виделся со всеми перед тем, как отправиться сюда. Ему было сказано, что после осмотра его отпустят, поэтому он несколько осмелел и даже испытывал нечто вроде гордости, что его машина оказалась «в центре событий».
— Заведите мотор! — приказал ему Чавдар. — Данчо, — прошептал он своему помощнику, — следи за тем, как он вернет сиденье в прежнее положение...
Хозяин забрался в машину и уселся на место. Увидев на сиденье кровь, он робко кашлянул, но быстро взял себя в руки. Прежде чем включить зажигание, он потянул вверх рычаг и вместе с сиденьем продвинулся вперед. Теперь ноги его приходились точно на педали.
— Зачем вы передвинули сиденье? — спросил его Чавдар.
— Но оно было сдвинуто! И мне так неудобно...
Полковник улыбнулся Чавдару, довольный его наблюдательностью.
В это время хозяин машины безуспешно пытался ее завести.
— А бензин-то в ней есть? — спросил Чавдар.
— Должен быть! Я заранее наполнил резервуар, потому как в воскресенье мы должны были поехать на свадьбу в мое село. Очень уж хотелось поехать, но я уже не раз замечал, ежели чего-то сильно хочется, никогда не получается...
— Философия неудачников! — засмеялся полковник.
— А другие, наоборот, утверждают, что если человек чего-то сильно желает, он непременно его добьется — самоуверенно заметил Чавдар.
— Лозунг оптимистов! — снова засмеялся полковник.
Хозяин машины еще раз нажал на педаль и повернул ключ, но машина упорно не хотела заводиться.
— Видно, я много газу дал! Нужно подождать, пока бензин выветрится... Может, вы и правы, — обратился он к Чавдару, — только со мной так не бывает. Помню, однажды понравился мне в магазине пиджак, а денег не хватало. Я — скорее домой, но пока бегал, продавщица возьми да и продай пиджак. А помню в другой раз... — он хотел рассказать еще что-то, даже высунул голову из окна, но полковник прервал его...
— Давайте заводите, а то мы спешим!
Незадачливый рассказчик вздрогнул, испугавшись, что разболтался перед большим начальством, и с такой поспешностью исчез внутри, что ударился обо что-то головой, но, даже не охнув, снова взялся за ключ. На этот раз как по заказу мотор завелся, затарахтел, словно трактор. Однако стоило шоферу нажать на педаль, и мотор снова умолк.
— Что случилось? — спросил Чавдар.
— Да она у меня такая... Я ее с тысячью дефектов купил...
— А мотор всегда так тарахтит? — спросил полковник.
— Да нет, раньше не тарахтел, когда заводился. Только иногда на ходу, когда я на педаль нажимаю... Она немного западает. Зато как поддам газу, машина так и рванет вперед...
— А почему вы водите неисправную машину? — сердито спросил полковник.
— Да ведь это не опасно. Нужно просто подхватить педаль ногой снизу — и все в порядке.
Выгленов отозвал полковника в сторонку.
— Значит, преступник двигался в черте города с нормальной скоростью. А как только они выехали за город, попытался прибавить газу, но педаль запала, и он испугался. Потому и остановился тут, у переезда.
— Видимо так... — согласился полковник.
— Отсюда можно сделать вывод, что место встречи с сообщником или сообщниками было где-то неподалеку, — добавил Чавдар.
— Да, над этим стоит подумать... Осмотром я доволен, — сказал полковник, а потом вернулся к машине и с улыбкой обратился к шоферу: