Дьявол

Из-за этой сучки он опоздал на рейс!
Каждый раз, когда он вспоминал об этом, руки невольно сжимались в кулаки. Не в силах признать собственную вину, он пытался во всем обвинить женщину.
Чертовка! Прежде всего, что она делает в Монтенегро? Тоже нашлась благодетельница. Девять сирот. Как она, интересно, собиралась пройти с детьми хоть пять миль по непроходимым джунглям, не говоря уже о пятидесяти, да еще успеть ко времени посадки самолета?
Черт! Похоже на сценарий дешевого фильма. Это невозможно. Непостижимо.
Она рисковала собой ради того, чтобы найти его, а теперь хотела, чтобы он подвергал опасности свою жизнь, помогая ей. Смешно! Если стараться быть хорошим для всех, долго не проживешь.
Все, кто был с ним знаком, знали, что Линк О’Нил всегда стремился стать первым. Его любили. Его уважали. Он никогда не пропускал своей очереди оплачивать выпивку на вечеринках для друзей. Но на виражах никогда не рвался вперед, потому что в такие моменты дело касалось именно его безопасности, а не парня за соседним столиком. Он поклялся в верности лишь однажды и лишь себе самому.
Вспомнив, что пора возвращаться, Линк направился к грузовику. Женщина, похоже, уже успокоилась. Она стояла у машины и заплетала волосы в косу. Волосы были длинные, темные и такие густые, что хватило бы на шестерых. Пряди скользили между ее ловких пальцев, и получалась коса толщиной с руку.
Роскошные волосы. Это было единственное, что привлекло его в ней вчера вечером. Проклятье! Женщина — последнее, что было ему тогда нужно. Хотя одна ему очень понравилась, да. Она пробыла в Монтенегро шесть недель. Однако он всегда был слишком разборчив и щепетилен в отношениях с женщинами, чтобы связаться с дешевой шлюхой из таверны. Он никогда не был настолько сексуально озабочен.
В ночь перед отъездом захотелось побыть одному. В голове осталась одна-единственная мысль — успеть на рейс. Он решил выпить пару стаканов, сесть в самолет и скорее улететь как можно дальше от Монтенегро.
Но местный напиток хоть и был крепок, не смог стереть из памяти воспоминания обо всех зверствах, свидетелем которых он стал за последние шесть недель. Тогда Линк стал методично напиваться. Образы не стали более тусклыми, но разум изрядно затуманился.
Когда женщина с темными волосами, блестящими даже при тусклом освещении бара, подсела к нему, весь здравый смысл свелся к способности мыслить лишь тем, что находилось в штанах. Поцелуй стал решающим фактором. Сахарный вкус ее губ начисто лишил его возможности рассуждать здраво.
Сейчас при дневном свете он мог убедиться в том, что первое впечатление его не обмануло. Женщина действительно была красива. Хорошая стройная фигура, пожалуй, слишком стройная для этого мешковатого платья. И она не была похожа на проститутку. В ней была чистота. Он еще не лишился способности разбираться в женщинах.
Навсегда останется загадкой, как он мог принять ее за шлюху. Он больше похож на наемника, чем она на проститутку. Возможно, цвет волос делал ее похожей на остальных женщин в баре. Сейчас он разглядел, что глаза у нее были не карие, как ему показалось вначале, а синие. Да и кожа была слишком светлая для латиноамериканки. Пожалуй, даже слишком светлая для брюнетки.
Но прежде всего у нее не было того тяжелого, усталого и озлобленного взгляда, присущего женщинам, вынужденным торговать собой, чтобы не умереть с голоду. Жительницы Монтенегро, которых судьба заставила заняться древнейшей профессией ради куска хлеба, очень быстро взрослели и старели.
Эта женщина выглядела свежей и здоровой. Вне всякого сомнения, она была американкой. Наверняка она живет в хорошем доме где-нибудь на Среднем Западе и с удовольствием организует благотворительные чаепития.
Сейчас же она вынуждена прятаться в джунглях после шальной ночной выходки. Сам того не желая, Линк почувствовал влечение и интерес к этой женщине.
— Как тебе удалось достать грузовик? Казалось, ее совсем не удивил его внезапный вопрос.
— Угнала, — ответила она без промедления. — Он был припаркован прямо напротив кантины. Ключи водитель забыл в замке зажигания. На сиденье я нашла офицерскую форму и надела ее на тебя перед постом.
— Оригинально.
— Спасибо.
— На посту ты сказала, что я твой клиент.
— Верно.
Линк кивнул, одобряя ее сообразительность.
— У меня шишка на голове.
— Ах да, прости. Ты был… Я пыталась… — Она замолчала, смутившись. Он был уверен, что она что-то от него скрывает. Нечто такое, что желала забыть навсегда.
— Продолжай.
— Ты ударился о панель.
— Хм. — Он внимательно посмотрел на Керри и решил позволить ей лгать и дальше. Зачем стремиться узнать правду, если их знакомство весьма скоро завершится. Линк был совершенно уверен, что прошлой ночью между ними ничего не было. Даже будучи совершенно пьяным, он бы никогда не смог забыть, что обладал этим соблазнительным телом.
Стараясь прекратить эти глупые мечты, Линк принялся думать о том, как добраться до города и как действовать дальше. Он надеялся, что сможет застать Эль Президенте в благодушном настроении.
— Хорошо, что есть грузовик. Проще добраться до столицы. Ты едешь со мной или попрощаемся здесь?
— В этом нет необходимости.
— В чем?
— Везти меня в город.
Он поразился равнодушному тону.
— Послушай, я уже дал тебе ответ. Давай не будем препираться. Просто дай мне ключи от машины, и я уеду.
— Не думаю, что вы сможете уехать, мистер О’Нил.
— Я возвращаюсь в город. Немедленно. — Он протянул руку. — Ключи.
— А пленку?
— Что?
Керри повернула голову, и, посмотрев в том же направлении, он увидел пленку, свисающую с ветки, словно кусок обрезанной лианы.
Неистовый, леденящий душу крик зародился где-то в глубине души, а потом вырвался наружу, словно огненное пламя из жерла вулкана. Он был оглушительнее грома, страшнее рева диких животных. Линк схватил Керри в охапку и швырнул на капот машины, затем бросился сверху и сдавил горло сильными, будто стальными пальцами.
— Я убью тебя.
— Не сомневаюсь, — прохрипела Керри, окинув его неожиданно храбрым взглядом. Линк ослабил хватку. — Что для тебя еще одно убийство, если ты одним словом позволил себе загубить жизни девятерых невинных детей. И все из-за своего эгоизма.
— Эгоизма? Я делаю фотографии и зарабатываю себе на жизнь. Ты только что уничтожила несколько тысяч, понимаешь.
— Я все компенсирую.
— Нет.
— Назови сумму.
— Мне не нужна эта чертова работа.
— Потому что ты не привык заботиться о ком-то, кроме своей персоны.
— Да, черт возьми.
— Что ж, я объясню, какую ты можешь получить для себя выгоду. Отпусти меня. Ты делаешь мне больно.
Она изогнулась всем телом, пытаясь вывернуться, но застыла на месте. Его бедра были плотно прижаты к ее ногам, и движения ее гибкого тела неожиданно произвели на Линка впечатление. В его глазах появилась хитринка.
— Ты меня сама позвала с собой, забыла? — сказал он. — Я могу и воспользоваться приглашением.
— Ты не посмеешь.
Его кривая улыбка лишила Керри всякой надежды на его порядочность.
— Не стоит очень уж на это рассчитывать.
— Ты знаешь, почему я подсела к тебе в кантоне?
— Единственное я знаю точно: что целовал тебя, а наутро проснулся с расстегнутыми штанами.
— Ничего не было, — с тревогой в голосе возразила Керри.
— Пока не было, — многозначительно произнес Линк, однако отпустил ее и помог подняться. — Как известно, сначала дела, потом развлечения. Так какую выгоду может принести мне эта работа?
Керри бросила на него злобный взгляд и потерла рукой шею.
— Интересный сюжет. Ты будешь иметь возможность помочь девяти несчастным сиротам.
— Ага, помочь нелегальным эмигрантам въехать в Соединенные Штаты.
Керри помотала головой:
— У нас есть официальные документы на въезд. Эти дети усыновлены приемными родителями в Америке. — Она заметила, как выражение его лица смягчилось, и решила, что это хороший знак. — Ты пойдешь с нами и будешь все снимать на пленку. Это будут более впечатляющие кадры, чем те, которые у тебя есть.