Разбитые сердца (СИ)

- Какое у тебя предложение Марина?
- Я хотела организовать мюзикл, в котором будут учувствовать все. Сценарий мне поможет придумать Паша, – она бросила взгляд на парня с длинными и темными дредами, тоннелем в правом ухе. У него были красивые карие глаза и тонкие губы.
- Почему я? – немного хрипловатым и мелодичным голосом, спросил парень.
- Ты поможешь сочинять песни, я знаю у тебя это хорошо получается.
- Хорошо, – он мягко улыбнулся Марине, а та перевела взгляд на учителя.
- Прекрасная идея, думаю, у вас все получится, часы, когда актовый зал будет в вашем распоряжении, я отдам тебе позже.
- Мне нужно будет устроит пробы уже завтра. А пока говорю всем: завтра вы должна будете исполнить любую песню, а мы с Пашей отберем тех, кто будет в главных ролях, – я сглотнула. Господи, зачем я шесть лет занималась вокалом?
Долгожданный звонок был спасением. Я хотела попросить Марину отмазаться от мюзикла, но её перехватил Паша, обсуждать музыку.
- Я прекрасно пою, и этот мюзикл только и будет держаться на мне! – с придыханием произнесла Игнатова Кристина, стоя позади меня. Да, я наконец-то узнала ее имя.
Две близняшки - Алла и Диана - в унисон кивнули головами. Они хоть разговаривают?
- А ты, замухрышка, петь то умеешь? – услышала я и остановилась, старательно подыскивая и призывая все самообладание.
- Умею, – развернувшись к ним лицом, произнесла я.
- Хм, надеюсь у нас уши вянуть не будут, – они громко рассмеялись, а я скептически подняла бровь.
- Надейся. – пробубнила я, и вышла из кабинета.
Последующие уроки проходили в бурных дебатах о том, какую песню лучше исполнить. Одна я понимала, что какую песню не спой, выйдет хорошо.
- Что будешь петь? – я тяжело вздохнула. И почему шестым уроком физика?
- Не знаю, – я снова занялась рисованием на полях, игнорируя Женю.
- Могла бы из вежливости спросить, что буду петь я. – сложив руки на груди, упрекнул меня Женя.
- И что же ты будешь петь? – не отрываясь от рисования, без интереса спросила я.
- Не скажу, – пробубнил он, и уселся рядом. Вот где логика?
Весь урок он бросал на меня косые взгляды, но молчал. Домой я пришла как выжатый лимон. Две контрольных, проверочная работа, мне было лень даже дойти до кухни и поздороваться с Леной. Настоящие проблемы у меня с историей. Несмотря на то, что Виктор Александрович наш классный руководитель, поблажек у меня нет. Все равны, так сказать. Я путаюсь с датами, событиями, воинами, императорами, у меня уходят вечера на понятия параграфа, а уж выучить его - отдельная тема. Я учила весь вечер, закрывшись в четырех стенах, пока папа не позвал на ужин.
- Ты выглядишь измотанной, – заметила Лена, когда я ковыряла вилкой в макаронах.
- Просто сложная неделя. А теперь еще и этот мюзикл.
- Что за мюзикл? – спросил отец.
- Не знаю, знаю только что завтра пробы на главные роли.
- А что для этого нужно? – отложив вилку, Лена сосредоточила на мне все свое внимание.
- Петь.
- Думаю, у тебя не будет с этим проблем. – усмехнулся папа.
- Я и не беспокоюсь. Хотя я не хочу дополнительной нагрузки в виде главной роли. Мне хватает уроков.
- Не бубни. Тебе нужно привыкнуть, – папа погладил меня по голове, и понес тарелки в раковину.
- Ты мало съела, – произнесла заботливо Лена.
- Я не голодна, пойду еще почитаю, – я встала из стола.
- Оставь тарелку, я помою, – я с благодарностью улыбнулась Лене, и удалилась в свою комнату. Так и заснула с учебником истории, даже не переодевшись.
- Лисенок. – заботливо произнес папа, поглаживая меня по голове.
- Ммм?
- Вставай.
- Ууу.
- Через десять минут занятия.
- Что? – я резко сажусь на кровати, скидывая учебник истории. Беглый взгляд на часы, и понимание что меня жестко обманули. До занятий еще тридцать минут.
- Папа, – сверля его взглядом, я встаю с кровати.
- Зато действенно, – кричит он мне  вдогонку, когда я подхватываю свою одежду, и несусь в ванну. Даже холодный душ не бодрит, и вся надежа только на кофе. Залпом осушаю кружку, и, шаркая ногами, прохожу в коридор, попутно засовывая учебник.
- Удачного дня, – говорит Лена, а меня не хватает даже на улыбку.
- Лисенок, у тебя правда все хорошо? Ты выглядишь уставшей, – заботливо спрашивает папа глядя на дорогу.
- Выпускной экзамен, я трачу много сил, – папа кивнул, и остаток дороги прошел в молчании.
- Удачи на сегодняшнем прослушивании, – говорит папа, пока я расстегиваю ремень.
- Вот блин! Я забыла.
- Ничего, петь у тебя всегда хорошо получалось.
- Наверное, ты прав. Единственное что у меня хорошо получается.
- Не принижай себя. Беги.
Первым уроком история, я пытаюсь вспомнить хоть что-то из вчерашних занятий. Виктор Александрович раздает тест, я чувствую себя еще паршивее. К концу урока весь кончик карандаша искусан, и я не уверенна ни в одном из своих ответов.
- Сдаем, – говорит учитель со звонком. Я с хмурым лицом сдаю свою работу, и выхожу из класса.
-  Ну как? – догоняет меня Марина, и берет под руку.
- Все очень плохо, – бубню я.
- Ты так плохо поешь?
- Пою? А ты про это, я думала ты про тест, – пожимаю я плечами.
- Это же самая легкая тема. Про Петра I мы все изучали досконально.
- Видимо, мне не дано.
- Ладно, так что на счет песни? Просто мне нужно дать список нашей местной группе, чтобы они знали, под какой аккомпанемент вы будите петь.
- Я думала, будет запись.
- Ты что! Живой звук, – как-то гордо говорит она.
- Хорошо. Живой звук. Я буду петь… Ирина Дубцова "О нем", - вспомнила я песню, которую знаю наизусть и просто великолепно исполняю.
- Как-то печально, – произносит Марина, записывая все в блокнот.
- Как есть, - пожимаю я плечами.
Сегодня день проходит достаточно свободно. Учителя рассказывают нудные темы, а я стараюсь вникнуть и не заснуть. На одной из перемен слышу жалобные завывания, а потом понимаю, что это Кристина так распевается. Честное слово не специально, но смех вырвался сам собой. В итоге я быстро удалилось под ядреные выражения блондинки. Нас собрали в актовом зале ближе к вечеру. За это время я успела сбегать домой и сделать уроки. Я даже несколько раз повторила слова так сильно знакомой мне песни. Все мы расселись в кресла актового зала, а Марина вышла на сцену.
- Всем еще раз привет. Пройдемся по алфавиту, – и тут началось. Все выходили на сцену и пели совершенно разные песни. Паша и Марина как судьи сидели и перешептывались. Я только сейчас заметила, что Миши тут нет. Когда на сцену вышла Кристина, мне стало даже любопытно. На ней было коротенькое розовое платье, и весь ее вешний вид напоминал куклу Барби.
- Назови свою песню и начинай, – произнесла Марина.
- Песня Юлии Ахоньковой – Конфетный мальчик, – я напрягла свою память пытаясь вспомнить такую песню, но все мои попытки были тщетными.
У губ твоих конфетный, конфетный вкус
Твой шёпот нежный-нежный разгонит грусть
Ну где же сладкий-сладкий твой поцелуй
Ты мой конфетный мальчик – на последней фразе, она ткнула пальцем в Женя, и я не смогла сдержать смеха. Женя буквально прожигал взглядом Кристину. Его губы сжались в жесткую линию, а глаза метали молнии. Ладно бы она еще пела нормально, так она же пищала вместо того чтобы петь! Всю песню я зажимала рот рукой, но на фразе “Ты сладкий мой шалун”, я не выдержала и расхохоталась во весь голос. Благо её песня уже подходила к концу. Я получила убийственный взгляд от Жени и Кристины, и, кажется, нашла себе фразу на год!
- Спасибо, Кристина, – скрывая смех, произнесла Марина. Дальше песни были не настолько убогими, а в моей голове только и стоял этот “сладкий мой шалун”.
- Меньшикова Алиса, – я встала со своего места, и направилась к сцене. Маленькое волнение присутствовало со мной всегда, и не стремилось покидать меня сейчас. У меня не было тряски в руках, просто ноющее чувство в груди.