Пленник ада

— Снимите их с меня! — завопил Киркхейм и конвульсивно дернулся, роняя червей. — Снимите!
Доктор Женарт вытянул ящик стола и вытащил из него лезвие для бритья. Открыв, он протянул его Киркхейму.
Трясущейся рукой тот взял бритву и со страхом посмотрел на Женарта.
Доктор присел на краешек стола и подтолкнул своего пациента:
— Ну что же вы, Киркхейм? Приступайте. Вы же хотите убрать их? Можете это сделать.
Киркхейм что-то заворчал и сжал бритву своими тонкими пальцами. Лезвие затрепетало в его непослушной руке. Он попытался остановить дрожь, сжав рукоятку бритвы обеими руками. Бритва перестала колыхаться, он с безумным криком полоснул себя по груди, разрезая червей, а с ними и свою плоть. Черви, разрезанные бритвой, падали на матрас, изгибаясь, они пытались расползтись в разные стороны.
Киркхейм поднял глаза на доктора, тот удовлетворенно кивнул. Псих еще раз завопил, разрезая отточенной сталью себе грудь.
Кровь хлынула из образовавшихся ран, покрывая матрас свежими пятнами. Киркхейм остановил свою руку и взмолился, обращаясь к доктору:
— Снимите их с меня!
— Видите, — лицо Женарта было очень серьезным, — половины уже нет. Вам лучше лечь, так будет удобнее.
Сумасшедший благодарно посмотрел на него, вытянувшись во весь рост на матрасе. С новой силой он кромсал свое изуродованное тело, оглашая комнату нечеловеческими криками. Кровь ручьями стекала с него, на изувеченной груди появлялись все новые и новые рубцы, покрывая кожу вдоль и поперек. Впитывая кровь, матрас приобрел вскоре густой бордовый цвет.
Киркхейм наносил себе очередной порез, когда из матраса, разрывая обивку, выскользнули две красные от крови человеческих руки и обхватив шею сзади, прижали его затылком к изголовью. Киркхейм заорал и, выронив из рук бритву, попытался высвободиться. Но это ему не удалось. Вслед за руками из матраса вынырнули две ноги и обвили его бедра. Он попытался встать, оторвав затылок от матраса. Под его головой показались белые сухожилия человеческого лица.
Доктор смотрел на происходящее круглыми от ужаса глазами. Он не представлял, что все произойдет именно так, и в то же время был несказанно рад тому, что его умозаключения подтверждаются. В прошлом году он присутствовал на спиритическом сеансе, но там было все расплывчато и бестелесно. Духи Сатурна, представшие перед ним неясным пятном, покачивались около самой кромки магнитного круга и исчезали от малейшего покачивания воздуха. Здесь же все было иначе. Не оставалось ни малейшего сомнения в том, что все происходит наяву, а не является внушением гипнотизера.
Киркхейм рывком повернулся на бок, вырывая из недр матраса человеческое тело с неприкрытыми кожей мышцами.
— Помогите! — заголосил сумасшедший, срываясь на хриплый крик и протягивая к доктору руку. — Помогите, прошу вас!
Доктор Женарт не шевелился, игнорируя вопли о помощи.
Киркхейм пополз по полу, вырвавшись из лап чудовища. Однако монстр схватил его за ноги и потянул к себе. Киркхейм распластался на линолеуме, теряя силы. Монстр залез на него верхом и, придавив коленом, разорвал ему шею. Испустив последний крик, напоминающий предсмертный рев быка, больной дернулся всем телом, и оно обмякло. Жадно прильнув к нему своим ртом, чудовище стало высасывать теплую кровь. С каждым новым глотком на его теле появлялись новые сухожилия.
Карел, видевший из окна все это, не мог сдвинуться с места, потеряв контроль над своим телом. Могильный холод, клубясь и извиваясь в невидимых водоворотах, медленно обволакивал его тело, обжигая ледяной волной ужаса. Он поднимался все выше и выше, пока не достиг уровня груди, сковывая движения и заставляя цепенеть сознание.
Человек без кожи, отстранившись от бездыханного Киркхейма, повернулся и лег на спину. Это была женщина. Взглянув в сторону доктора Женарта, она произнесла свистящим голосом:
— Помоги мне!
Чудовище в образе женщины сделало над собой усилие и попыталось подняться, но вновь упало на пол.
— Помоги мне!
Заметив, что Женарт остается неподвижен, она снова поднялась на локтях и поползла к матрасу.
Женарт неуверенно сделал шаг по направлению к ней.
— Не бойся меня! — просвистела женщина безгубым ртом. — Помоги мне встать.
Доктор протянул ей руку, и она вцепилась в нее, оставляя кровавые следы.
Сбросив сковавшее его оцепенение и еле сдерживая подступившую тошноту, Карел выскочил из комнаты, стараясь все же не выдать себя. Выбежав из дома на улицу, он жадно глотнул свежего воздуха и чуть не потерял сознание. В глазах потемнело, и он ухватился за ствол дерева, стараясь остаться, на ногах.
— Боже мой! — прошептал он. — Спаси меня от безумия!
Отдышавшись, Карел помчался по дорожке, окаймленной с двух сторон рядами розовых кустов. Ворота были закрыты. Пригибаясь за кустами и карликовыми деревьями, он побежал вдоль бетонной ограды, стараясь найти в ней дыру или хотя бы углубление для ноги. Совсем рядом с оградой рос дикий клен, которым и воспользовался Карел. Встав на толстую ветку, он ухватился за край ограды и подтянулся на руках, закидывая ноги. Еще рывок, и он благополучно приземлился на асфальтированную дорогу, ведущую к автобусной остановке.
Где-то вдалеке грянул мощный раскат грома — Тифони собрала новую головоломку.
* * *
— Ты, я вижу, все-же боишься меня, — вымолвила восставшая женщина, обращаясь к Женарту. — Не бойся, ты ведь сам хотел этого. Сам вызвал меня оттуда.
— Кто ты? — выдавил из себя доктор.
— Я? — удивилась женщина. — Я Джулия. Ты ведь знаешь это.
— Я не был до конца уверен.
Женщина, назвавшаяся Джулией, подошла к зеркалу в полукруглой деревянной раме и посмотрелась в него. Через секунду она с криком ударила в него кулаком. По зеркалу побежали тонкие трещины, верхний кусок вывалился из крепления и разбился на десятки осколков. На лице, лишенном кожи, не отразилось никаких эмоций, но, судя по тому, как Джулия отреагировала на свое отражение, было ясно, что она недовольна своей внешностью.
— Я думаю… — начал доктор.
— Я тоже так считаю, — прервала его Джулия и облокотилась рукой на стену. — Мне холодно.
— Что? — не понял Женарт.
— Мне холодно, — повторила Джулия. — Дай мне какую-нибудь одежду.
— Да-да, конечно. Подожди, я сейчас принесу.
Доктор Женарт удалился и через некоторое время вернулся, держа в руках белую рубашку и поношенные джинсы.
Джулия отошла от стены, оставив после себя кровавый отпечаток, и взяла предложенные ей вещи.
Белая рубашка почти сразу пропиталась выступающей из мышц кровью.
— Ну? — спросила она, полностью одевшись.
— Да, — задумчиво сказал Женарт, а потом более утвердительно добавил. — Да!
— Я выгляжу ужасно? — поинтересовалась Джулия. — Сюрреалистически? Как в кошмаре?
— Нет, что ты, — запротестовал доктор, открывая дверцу шкафа, где стояло с полдюжины бутылок с красочными этикетками. Ему было необходимо что-либо выпить.
— Значит, не очень страшно?
— Нет, что ты. — Женарт налил в бокал желтую жидкость. — Ты выглядишь…
— Налей мне тоже, — скорее приказала, чем попросила Джулия. — И дай мне сигарету.
Посмотрев на нее, доктор протянул открытую пачку, шаря другой рукой в поисках второго бокала.
— Хватит трястись! — прошипела Джулия. — Успокойся, наконец.
Женарт убрал пачку и поднес к ее сигарете зажженную спичку. Взгляд его остановился на трупе Киркхейма, по которому ползали черви.
— Надо бы убрать его, — предложил доктор.
— Он тебе мешает? — Джулия выдохнула ему в лицо струйку сигаретного дыма. — Ты сентиментален.
Женарт не обратив на выпад никакого внимания, накинул на мертвеца одеяло, избавив себя от необходимости смотреть на обезображенный труп.
— Вино, — произнесла Джулия, отхлебнув глоток из его бокала.
— Да, вино, — подтвердил Женарт. — Ты чувствуешь?
— Чувствую…
Джулия крутанула висевшую у него на стене сложную конструкцию, состоящую из нескольких вращающихся окружностей, разделенных на двадцать частей каждая. В камерах, образованных делением, были написаны разнообразные слова. Каждый поворот круга создавал бесчисленные комбинации слов, складывающихся в предложения. В центре помещалась большая перевернутая пентаграмма, заключавшая в себе морду козла с бородой и двумя рогами.