Потерянные (ЛП)

 Со стороны слышится шум и смех. Сначала я вижу мать. Она выходит в стильном коротком платье, на ходу продевая кольца в мочки ушей. Позади нее появляется высокий темноволосый мужчина. И мне он показался слишком молодым для матери.
 Она видит меня и замирает на месте. Улыбка застывает на красивом мраморном лице.
 - Макс? Что ты здесь делаешь?
 - Странный вопрос мама.
 Она прищуривает глаза и откидывает назад светлые волосы.
 - Мы, по-моему обо всем договорились, - строго говорит она.
 Она даже не поздоровалась. Но меня уже давно не волнует ее отношения ко мне.
 - Ключ ты так и не забрала. Я впервые за два года воспользовался им.
 Она поджимает губы и бросает взгляд на мужчину, стоявшего рядом. Точнее, парня. Он смотрит на нее, потом на меня, и, поправив галстук, делает шаг в мою сторону.
 - Джекс. Джекс Нилл. Я друг твоей мамы.
 Я жму ему руку.
 - Макс. Сколько тебе лет, Джекс?
 Он непонимающе смотрит на меня.
 - Макс. – Голос матери предупреждающий.
 На самом деле меня не волнует насколько он ее младше. По крайней мере, заметно, что он хотя бы постарше меня.
 - Мы можем поговорить наедине?
 Она кивает Джексу и он тот час выходит.
 - О чем ты хочешь поговорить? – Она присаживается на белоснежный диван и начинает перебирать на пальцах свои бриллианты.
 - Когда папа погиб, я должен был унаследовать все.
 Ее лицо меняется.
 - И ты все получил.
 - Не все.
 - Что тебе нужно?
 - То, что принадлежит мне по праву. У меня нет денег нанять хорошего адвоката, но ты хотя бы должна мне отдать его машину.
 - Ты когда-нибудь думал пойти и заработать самому?
 Мне хочется вцепиться в ее лицо.
 - А ты думала об этом?
 - Не смей так разговаривать с матерью, – шипит она.
 - Ах, ты вспомнила, что ты моя мать?
 - Макс! - ее голос переходит на крик. – Сынок, - голос стал тише. – Я понимаю, все понимаю. Ты все получишь, когда тебе исполнится двадцать пять.
 Я качаю головой. Мне противно находится рядом с собственной матерью. Так не должно быть.
 - Знаешь, мама. Мне ничего не нужно. Я серьезно. Я просто проверил твою реакцию. Ты забрала у меня все и у тебя нет намерения это возвращать.
 - Ты сам виноват. Сейчас ты можешь зарабатывать, а не клянчить.
 - Я говорю не о деньгах.
 Она долго смотрит на меня. Я пытаюсь понять, осмысливает ли она то, что я имел в виду?
 - Мне горько осознавать, что деньги, заработанные отцом таким трудом, ты пускаешь на этих альфонсов.
 После этих слов, она резко встает и злобно шипит мне в лицо:
 - Я сейчас вызову охрану. Не смей так говорить.
 Я усмехаюсь и делаю два шага назад.
 - Я уже сказал, что мне ничего не нужно. Но машину я заберу.
 Мои ботинки тонут в этих белых пушистых коврах. Это по-детски, но я стараюсь шоркать подошвой, надеясь оставить на них пятна.
 - Оставь ключи, - слышу вслед.
 Вынув пару ключей из джинсов, я изящно опускаю их в огромный аквариум.
 Мама бы никогда не прошла проверку на тест «Мамочка года». Не знаю, зачем я приходил. Да, мне нужны деньги и да, они мои по праву. Но в одном она права, я не буду их клянчить. Если в этом городе нет справедливости, и дети легко лишаются отцов, а матери лишают своих детей любви и поддержки, то я не знаю больше, как в этом разбираться.
 Я справлюсь. Мне двадцать один, у меня есть друзья, у меня есть Стайлз. О большем, я и не прошу. Единственное, что я хочу вырвать из ее цепких рук, это машина моего отца. Красный «Форд Мустанг» 1969 года. Когда я впервые сел за руль, это был руль отцовского мустанга. Он так им дорожил и обещал, что он будет моим.
 И он будет. Это все, что мне от него осталось.
ГЛАВА 7
Лив
 - Ты еще не готова? – шепчет Энди и проводит ладонью по моему бедру.
 Я едва не смеюсь от этих слов. Яза две недели, мы сходили на несколько свиданий, а я все еще от него не отделалась.
 Не понимаю, что не так. Но только вот я не хочу Энди.
 - Прости, Энди. Я так устаю в последнее время.
 Он отстраняется от меня и проводит рукой по лицу.
 - Я понимаю, не волнуйся.
 Он снова хочет меня поцеловать, но я делаю вид, что не замечаю этой попытки.
 - Завтра я уеду примерно на неделю по работе. Буду скучать.
 - Я тоже.
 Он все-таки целует меня, и мне наконец-то удается выйти из его машины.
 - Ты рано.
 Крис развалился на диване и бесцельно переключает каналы.
 - Мы с папой закрыли магазин пораньше.
 - Ты не виделась сегодня с Энди?
 - Ой, да брось. – Я скидываю ботинки и плюхаюсь рядом с ним.
 - Что? Он стал таким напыщенным в Бака-рю. Бесит.
 Я треплю Криса по бритой голове и улыбаюсь.
 - На вот, держи. – Он хватает со столика коробку с пиццей и кладет мне на колени. – Твоя любимая, с грибами.
 - Спасибо, Крис.
***
 В магазине никого, когда я вхожу.
 Мама вытирает пыль с товаров, а папа занят подсчитыванием чеков. Здесь всегда пахнет сандаловыми палочками, которые тлеют на стеклянном столе рядом с чайным сервизом. Родители гордятся своим уютным магазинчиком, и у отца немало постоянных клиентов. Все здесь привлекает туриста или просто прохожего: огромные веера и бамбуковые панно украшают стены. Мягкие и уютные кресла, покрытые настоящими японскими покрывалами. Безупречный запах и мамин чай.
 Я смотрю на своих родителей и улыбка расползается по лицу. Они никогда не ссорятся по-настоящему, разве что по пустякам. Мне действительно с ними очень повезло. Не представляю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я выросла в приюте.
 - Лив. – Папа поднимает голову и расплывается в улыбке. Он снимает очки и обходит кассу. В натуре папы лишь доброта и юмор. Я уверена, если бы не мама, то наверняка он раздал бы все деньги и свои вещи бедным.
 Я обнимаю его и легонько касаюсь морщинки у его рта.
 - Новая. Ее я не видела.
 - А, - отмахивается он. – Я ведь не молодею.
 - Я тебе вчера сказала, чтобы ты не приходила. – Мама мягко притягивает меня к себе за талию. – Сегодня почти никого нет.
 - У меня сегодня сводный день. Давай помогу.
 Я снимаю с себя куртку и забираю у нее тряпку. В целом, магазин не приносит большого дохода, поэтому папа еще подрабатывает охранником в крупном цветочном магазине напротив.
 Стараясь быть аккуратнее, я осторожно вытираю пыль с полок, на которых располагаются дорогие копилки, сувениры ручной работы «Дарума», фарфоровые статуэтки гейш. От этой красоты захватывает дух. Когда я добираюсь до щита с катанами, папа мне говорит:
 - Как успехи с Бакой?
 Мама поднялась в дом, и мы остались вдвоем. Я поворачиваюсь к папе и хитро улыбаюсь:
 - Хочешь проверить?
 Он улыбается в ответ и подходит ко мне, затем берет первую катану и обнажает сталь.
 - Этим? – удивляюсь я. – Они ведь даже не настоящие.
 - Декоративные, - подтвердил он.
 - Если мы их испортим, мама нам обоим снесет головы.
 - Не в полную силу. Пара приемов.
 - Ладно.
 Я тоже беру первый попавшийся меч. Мы делаем кланяемся друг другу, и я делаю выпад. Папа ловко уворачивается и низко наклоняется, хитро улыбаясь. Он манит меня двумя пальцами, и я снова нападаю. В этот раз, моя ловкость меня не подводит. Оружие чуть не выпадает из папиных рук и это дает мне преимущество. Сделав два боковых удара с права налево и слева направо, я выполняю начальную фазу третьего удара, затем делаю мгновенный перевод на внутреннюю поверхность папиного меча и мгновенный проход в голову.
 - В свое оправдание скажу, - тяжело дыша, говорит папа. – Рукоять из слоновой кости, она скользит.